Тайна Летающей Женщины или Исповедь Старейшины Чая
Шрифт:
Выждав еще одни сутки, чтобы убедиться, что все хорошо, я позволила Бао проснуться.
— Я немного вздремнула, — сладко потягиваясь, произнесла она. — Ах, опять перепелиные яйца.
— Нет, мы не будем тренироваться. Просто съешь несколько желтков, если хочешь.
— Мне кажется, что я сейчас съела бы не только перепелиное яйцо, но и десять перепелов.
Однако вместо десяти перепелов ей принесли свежевыжатый сок мандарина, мед, проросшие зерна пшеницы, черепаховый суп, немного тофу (творог из соевых бобов) и фрукты.
Было уже около девяти вечера, и Бао должна была опять ложиться спать. Я попросила пригласить монаха-Учителя Ши. С ним я передала Ши, что, вероятно, Бао забеременела, поэтому теперь она будет приходить к нему сама, если ее состояние будет позволять ей это.
Однако Ши тут же примчался увидеть Бао. Она не была готова к его приему, ее шелковый розовый халат был в некотором беспорядке, волосы разобраны, поэтому она смутилась. Ши, не поняв ее смущения, растерянно поцеловал ее и удалился, зачем-то унося с собой сорванные в саду для Бао орхидеи.
Бао проводила его взглядом, как если бы он уносил с собою ее сердце, как если бы ее разорвали на две половинки, как если бы земля ушла у нее из-под ног. Судорожно вдохнув два раза, она медленно опустилась на подушки без сознания. Мне стоило огромных трудов привести ее в порядок. Я лежала сзади, обняв ее, как ребенка, и положив свои руки ей на живот. Постепенно ее дыхание стало восстанавливаться по моему, как по метроному, и ее состояние улучшилось. Воспоминание о стрессе улетучилось, и на лице появилась улыбка. Она открыла глаза и погладила меня по руке.
— Я слышу, как под моими руками бьется маленькое сердце, — произнесла я.
— Мне бы очень хотелось в это поверить.
— Теперь ты стала совсем другой. Ты должна беречь себя. Твой Ши теперь никуда от тебя не денется, ведь он прячется в твоем животике. — Я приложила ухо к ее животу. — Давай послушаем, как он дышит!
– Неужели он уже дышит?! — воскликнула Бао.
Да, он уже совсем большой, давай поговори м с ним. Спроси его, как ему там, в темноте?
— Как... ты там?
— Я хочу спать, — ответила я капризным писклявым голосом вместо маленького Ши. Бао засмеялась:
— Теперь я буду разговаривать с ним каждый день.
Я стала гладить Бао по животу. Она расслабилась, закрыла глаза и заснула с улыбкой ребенка, который что-то задумал.
Дыхание Бао было ровным, и, успокоившись за нее, я решила пойти навестить Ши. Он не спал. Сидя среди множества маленьких красных подушек неподвижно, по-турецки, он грустно смотрел в пожелтевший от времени шелковый фолиант. Перед ним была страница из 6-й главы «Чжуан-Цзы»:
«Дао-Путь существует в своей истине и предельной верности, не действуя и не имея облика. Его можно воспринять, но нельзя передать, его можно постичь, но нельзя узреть. Оно — и свой собственный ствол, и свой собственный корень. Оно существовало извечно, еще тогда, когда не было Неба и Земли. Оно одухотворяет божеств и навей, дает начало Божественному Первопредку, порождает Небо и Землю. Оно выше Великого Предела, но не высоко, оно ниже шести направлений мира, но не низко. Оно родилось прежде Неба и Земли, но не является долговечным; оно древнее самой древности, но не старо.
Си-вэй обрел его — и охватил Небо и Землю; Фу-си обрел его и постиг Мать жизненности; Полярная звезда обрела его и неподвижно утвердилась на небе; солнце и луна обрели его — и стали вечно сменять друг друга; Кань-пэй обрел его — и взошел на гору Куньлунь; Фэн-и обрел его и отправился в странствие по рекам и потокам; Цзаньу обрел его — и воссел на горе Гайшань; Хуан-ди, Желтый Император, обрел его — и взошел на облака небесные; Чжуань-сюй обрел его — и поселился в обители Сокровенного Дворца; Юй-цян обрел его — и воссел на Пределе Севера; богиня Запада Сиванму обрела его — и утвердилась на престоле горы Шаогуаншань.
Никто не знает, где его начало, а где его конец.
Пэн-цзу обрел его — и прожил от эпохи Шуня до эпохи Пяти правителей; Фу Юэ обрел его — и стал советником царя У Дина, повелевая Поднебесной, а потом вознесся на небеса и, оседлав созвездия Стрельца и Скорпиона, стал странствовать в межзвездной выси».
Став невидимой и сев напротив Ши, я опустила глаза и начала управлять его дыханием.
Через некоторое время он стал зевать, а вскоре перебрался на кровать, которая представляла собой небольшое возвышение, сделанное из темного дерева и обитое сверху золотистым вареным шелком с вышитыми на нем черной гладью молитвами.
Два красных фонаря в форме куба с четырьмя желтыми кистями на сердцевинах четырех органчиков, идущих вдоль ребер куба, и два таких же, но только желтых фонаря с красными кистями практически уже не давали никакого света и были похожи на маленькие аквариумы с золотыми рыбками. Они делали большой зал уютным и теплым от множества желтых шелковых полотен на стенах, с вышитыми на них молитвами и цитатами из «И цзин» [6] , отражающих едва видимый свет этих фонарей.
6
«Книга Перемен».
Ши лег на спину, не взяв даже маленькой подушечки под шею, как истинный воин, поддерживающий свое тело даже ночью в состоянии боевой готовности. Его дыхание стало ровным, дыхание семнадцатилетнего мужчины, наделенного властью и умом, способного повести за собой войска и подарить юной жене нежнейшую ночь любви. Я легла рядом с ним на живот и любовалась его лицом, впитывая в себя каждую его черточку, каждое его изменение, которые были заметны только мне. Тихо я вошла в его сон в облике Бао...