Тайна личности Борна (др. перевод)
Шрифт:
— Как по-вашему, кто такой этот Борн? — спросил атташе. — За все восемь лет, что я провел за пределами Штатов, мне ни разу не доводилось видеть такой массированной и при этом беспорядочной охоты за одним человеком.
— Кто-то, кто им нужен до зарезу. — Первый секретарь поднялся из-за стола. — Спасибо. Я передам в Центр, как успешно вы со всем справились. Как вы договорились о дальнейшем? Вряд ли он оставил вам свой телефон?
— Само собою. Он хотел перезвонить через пятнадцать минут, но я разыграл перед ним отъявленного бюрократа и велел звонить не раньше чем через час. То есть после пяти — выиграем еще час-два под
— Не знаю, не знаю… Мы не имеем права его упустить. Пусть правила игра установит Конклин. Он руководит всем этим. Никто без его ведома и пальцем не шевельнет, если это связано с Борном.
Александр Конклин сидел за столом в белостенном кабинете в Лэнгли, слушая, что ему говорит по телефону сотрудник американского посольства в Париже. Он все больше убеждался: это действительно Дельта. Упоминание «Медузы» служило тому доказательством. Так как название это могло быть известно только Дельте. Подонок! Разыгрывает агента, потерявшего связь. Его связные на телефоне в «Тредстоун» не отвечают — потому что мертвые не умеют говорить. Пытается сорваться с крючка! Хладнокровие и дерзость этого подонка были поразительны. Ублюдок, ублюдок!
Убрать связных — и использовать это убийство, чтобы сорвать охоту. Пресечь в корне. Сколькие уже использовали этот прием… В том числе и сам Конклин. Тогда, в горах Хуонг-Ке, на командном пункте засел маньяк, отдававший безумные приказы, грозившие гибелью доброму десятку спецподразделений «Медузы», которых он отправил на безумную охоту. Конклин, тогда еще молодой офицер разведслужбы, тайком пробрался в этот командный пункт, на военную базу Кило, и всадил пару пуль в голову маньяка из выданного ему для этой операции русского автомата. Был устроен траур и приняты более жесткие меры безопасности — но безумную охоту отменили.
При этом никаких улик — например, осколков стекла с отпечатками пальцев — на базе Кило обнаружено не было. Улик, по которым следствие установило бы, что стрелял американец, боец той же самой «Медузы». На Семьдесят первой же улице — чего убийца, Дельта, не знал — такие осколки были найдены.
— В какой-то момент мы серьезно усомнились в том, что этот человек тот, за кого себя выдает, — тараторил первый секретарь посольства, словно стараясь заполнить вакуум, который создавало гробовое молчание на том конце провода, в Вашингтоне. — Опытный боевой офицер попросил бы атташе проверить, имеется ли для него флажок, а наш объект этого не сделал…
— Оплошность, — ответил Конклин, возвращаясь мыслями к загадке Дельты-Каина. — Как вы с ним договорились?
— Сначала Борн настаивал, что позвонит через пятнадцать минут, но я дал подчиненным распоряжение тянуть время. Например, у нас в запасе обеденный перерыв…
Этот посольский чиновник старается убедить его в неоценимости своего вклада в их операцию. Это не меньше чем на минуту. Конклину не раз приходилось прежде выслушивать подобное.
Дельта. Почему он решил перевербоваться? Не иначе как сумасшествие напрочь разъело ему мозги, оставив лишь инстинкт самосохранения. Он слишком долго варился в этом деле и знает, что рано или поздно его найдут и уберут. Альтернативы нет. Он переметнулся или, если угодно, раскололся и понял это. Прятаться больше стало негде: он под прицелом, в какой бы части света ни находился. Он не знает, откуда принесется пуля, которая оборвет
Уэбб мертв, Монах мертв, Яхтсмен и его жена… Кто может оспаривать содержание полученных Дельтой инструкций, если инструкции передавались ему через этих четверых? Он снял со счета миллионы долларов и распределил их согласно приказу. «Слепые» получатели, по всей вероятности, являлись частью замысла Монаха. Кто такой Дельта, чтобы сомневаться в Монахе — творце «Медузы», гении, который завербовал и создал его самого? Каин.
Идеальный выход. Все, что было необходимо для пущей убедительности, — смерть брата и искренняя скорбь о ней. Затем выносится официальное заключение. Карлос просочился в агентурную сеть и раскрыл «Тредстоун». Убийца одержал верх, «Тредстоун» отменяется. Подонок!.
— …и я решил, что план игры должен исходить от вас, — завершил свою тираду первый секретарь. Осел. Но Конклину он был еще нужен. Про себя думалось одно — вслух же должно было звучать совсем иное.
— Вы поступили совершенно правильно, — произнес вежливый чиновник. — Я доложу руководству, как успешно вы со всем управились. Вы правы: нам нужно время, но Борн этого не знает. И что еще хуже, мы не можем ему этого сказать. Линия не прослушивается, так что позвольте быть с вами откровенным…
— Да-да, конечно…
— Борн испытывает давление извне. Его… долгое время задерживали. Я достаточно ясно выражаюсь?
— Вы имеете в виду Советы?
— Да, непосредственно Лубянку. Побег ему был организован благодаря двойной игре… Вам знаком этот термин?
— Да. Это значит, Москва считает, что он теперь работает на них.
— Именно так они и полагают, — Конклин сделал паузу, — а мы пока не уверены. Там, на Лубянке, случаются порой странные вещи.
Посольский чиновник присвистнул.
— И как же вы собираетесь это определить?
— С вашей помощью. Однако важность этого дела такова, что превышает ваши полномочия, да и вообще полномочия посольства. Волею обстоятельств вы оказались на авансцене: он позвонил вам. Соглашаетесь вы в этом участвовать или нет — решайте. Если вы согласны, то, думаю, указания в дальнейшем будут исходить непосредственно из Овального кабинета в Белом доме.
Конклин услышал, как на том конце провода собеседник перевел дыхание:
— Конечно, я сделаю все, что в моих силах, — только скажите…
— Вы уже сами сказали: нужно потянуть время. Когда он перезвонит, поговорите с ним лично.
— Само собою! — заспешил первый секретарь.
— Скажите, что вы передали названные им шифры по назначению и Вашингтон высылает военным самолетом офицера-шифровальщика из «Тредстоун». Сообщите, что Центр приказывает ему не слишком засвечиваться и держаться подальше от посольства; за всеми подступами ведется наблюдение. Затем спросите, не нужна ли ему охрана, — а если он скажет, что нужна, — выясните, где он с нею встретится. Но никого не посылайте. Когда вы снова свяжетесь со мной — я уже успею переговорить кое с кем и дам вам имя и портрет, которые вы сообщите Борну.