Тайна мадам Лефевр

Джастис Джулия

Раздался стук в дверь. Элоди поспешно отвернула безусое лицо, дожидаясь, пока слуга, принесший напитки, поставит поднос на столик и, поклонившись, покинет комнату.

– Не поужинать ли нам? – предложил Рэнсли. – Этот постоялый двор славится хорошей едой.

Элоди недоверчиво покачала головой:

– Как вам удалось узнать подобные вещи?

Он одарил ее загадочной улыбкой:

– Я наделен многочисленными талантами.

– Кто бы сомневался.

Элоди очень не хотелось хвалить его за скрупулезное внимание к

деталям, но справедливость одержала победу.

– Фрейлейн, не хотите ли отужинать с нами перед уходом?

Клара согласно кивнула, и они расселись вокруг стола. Элоди было очень интересно, о чем Рэнсли станет говорить за едой, если вообще снизойдет до этого, ведь раньше их общение сводилось к угрозам убить ее и обсуждению планов побега из Вены. К ее вящему удивлению, он с легкостью поддерживал разговор, обсуждая достопримечательности австрийской столицы и расспрашивая Клару, каких важных господ ей удалось повстречать во время Конгресса. Да уж, Уилл Рэнсли действительно наделен многими талантами. С горничной он болтал с той же легкостью, с какой развлекал бы титулованную леди в гостиной своего дяди, графа. Если он вообще часто бывает в этой самой гостиной.

Он признался, что является внебрачным ребенком, но говорит и ведет себя, как представитель знати. Элоди стало интересно, в какой обстановке он чувствует себя вольготнее всего. Что ему больше по душе – блуждать по задворкам крупного города, заводя разговоры с горничными и хозяевами постоялых дворов, или танцевать на балу в окружении богатых и власть имущих? Или и то и другое?

Уилл Рэнсли для нее загадка, это беспокоит, поскольку придется вверить свою безопасность в его руки, по крайней мере до тех пор, пока они не окажутся в Париже.

Поев, Клара встала из-за стола:

– Пора домой отправляться. Скоро совсем стемнеет, а эти улицы мне незнакомы.

– Я вас провожу, – тут же предложил Рэнсли.

– Не хочу причинять вам неудобство, – запротестовала Клара.

– Разумеется, проводит, – вмешалась Элоди, обрадованная этим предложением. – Я хочу, чтобы он проследовал до самого твоего дома и убедился, что там тебя не поджидают непрошеные гости. – Она высказала вслух опасения, терзающие ее с тех пор, как успешно покинула свое жилище.

– Ваша хозяйка права. Сильно сомневаюсь, что ее побег заметили, но предосторожность не помешает, – согласился Рэнсли. – Когда соглядатаи мадам Лефевр, кем бы они ни являлись, поймут, что птичка упорхнула из клетки, вероятно, прямиком направятся к вам.

Элоди забеспокоилась. Думая лишь о представившейся ей восхитительной возможности вернуться в Париж, она забыла о горничной. Повернувшись к Рэнсли, она встревоженно произнесла:

– А не взять ли нам и Клару с собой? Для ее же безопасности?

– Не думаю, что ей нужно уезжать, хотя, возможно, к ней пристанут с расспросами. Если нам повезет, мы в это время уже будем далеко отсюда.

Тогда она сможет честно признаться, что некто по имени Уилл Рэнсли заставил вас отправиться с ним в Лондон, для чего встретился с вами на этом постоялом дворе. Но как именно вы ушли, с кем и в каком направлении, она не знает. В конце концов, этим людям нужны вы, а не ваша горничная.

– Вы уверены? Я-то полагала, что, уехав, заберу с собой и потенциальную угрозу, так что Клара будет в полной безопасности. Что, если я ошибалась? – Все еще пребывая в тревоге, Элоди повернулась к Кларе: – Если кто-то причинит тебе зло…

– Не беспокойтесь, мадам, – перебил Рэнсли. – Я уже нанял человека присматривать за фрейлейн до тех пор, пока он не сочтет, что ее жизни ничто не угрожает. Это крепкий парень, бывший австрийский солдат, с которым я водил знакомство во время службы в армии. Он ждет внизу, чтобы проводить ее домой.

– Благодарю вас, сэр. – Клара присела в реверансе. Это был первый знак уважения, который она ему выказала. – Не ожидала ничего подобного, хотя, не буду отрицать, теперь мне стало намного спокойнее.

Элоди, удивленная, растроганная, пребывая в смятенных чувствах, сама чуть было не сделала реверанс. Это ей следовало бы позаботиться о безопасности Клары, но вместо нее это сделал мужчина, беспокоящийся, по ее мнению, лишь о достижении собственных целей. Ему хватило предусмотрительности и сострадания все устроить. Как показывал ее личный опыт, аристократы вроде Сен-Арно рассматривали прислугу в качестве объекта, специально созданного для их удобства, наравне с лошадьми, льняным бельем или предметами мебели. Он даже не посчитал бы Клару за человека, не говоря уж о том, чтобы тревожиться о ее благополучии.

Рэнсли же не только сумел предвидеть грозящую девушке потенциальную опасность, но и договорился о ее охране после их отбытия, когда ее миссия уже будет исполнена.

Помимо воли ее мнение о Рэнсли улучшилось, но она тут же напомнила себе о том, что не стоит позволять вводить себя в заблуждение его скрупулезностью, осведомленностью и состраданием – качествами, которые привлекали ее столь же сильно, как и его физическая красота. До Парижа еще далеко.

Видя, как Клара заворачивается в плащ, Элоди тут же снова пала духом, подумав о том, что предстоит навсегда расстаться с единственной лучшей подругой.

– Давайте попрощаемся, мадам, – сказала Клара, отважно улыбаясь. – Желаю вам безопасного путешествия и радости, когда вы, наконец, окажетесь в Париже.

Не в силах вымолвить ни слова, Элоди крепко обняла ее. Клара с жаром ответила на объятия, изо всех сил стараясь сдержать слезы.

– Постараюсь дать о себе знать, когда устроюсь.

– Хорошо. Мне будет приятно узнать, что вы дома и в безопасности, – добавила Клара, бросая на Рэнсли многозначительный взгляд.

– Ну что же, фрейлейн, идемте? – спросил он.