Тайна Марии Стюарт
Шрифт:
– В лес, срезать ветки, – пропела Мария и пришпорила лошадь. Она надеялась найти молодые почки, чтобы не возвращаться домой с голыми ветвями. Ветер ударил в лицо, и она плотнее запахнула свой серый плащ.
В лесу было много берез, рябин, эглантинских роз и кустов боярышника, уже раскрывших почки, из которых пробивались миниатюрные клейкие листья, блестевшие на ветвях, как роса. На лугу уже цвели фиалки и подснежники. Мария остановилась и позволила лошади немного попастись на нежной молодой траве, пока она собирала цветы и вплетала их в венок из лозы.
– Позвольте. –
– Никакие аместисты и алмазы не сияют так ярко, – сказал он. – Ни одна королева мая не может быть прекраснее тебя с луговыми цветами в волосах. – Он наклонился, поцеловал ее и тихо добавил: – Это особенный момент. Сейчас я счастлив, как никогда.
Он обвел взглядом луг, усыпанный каплями росы, и увидел кролика, застывшего возле норы.
– Остановись, мгновенье! Не покидай нас! – Он заглянул ей в глаза.
– Как ты серьезен, – с улыбкой отозвалась Мария. Она откинула за ухо выбившуюся прядь волос; кролик вздрогнул и умчался прочь.
– Ты все испортила, – пожаловался Дарнли. – Это был идеальный момент, а теперь он остался в прошлом.
– Только статуи остаются неподвижными, – сказала она. – Но все вокруг них движется; они обрастают мхом и покрываются льдом и конце концов падают и обращаются в пыль. Боюсь, этому никак нельзя помочь.
Она взяла недавно срезанную миртовую лозу с яркими цветами барвинка, выглядывавшими из-за темно-зеленых овальных листочков.
– Вот корона для тебя, – сказала она и обернула лозу вокруг его головы. – Теперь ты король мая, король идеального мгновения.
– Королеве:
Будь повелительницей нашей милосердной, Будь верной слугам преданным твоим, Будь справедливой, доброй и усердной, Будь щедрой к тем, кто любит и любим, Будь твердой в вере, стойкой неизменно… –
прочитал он. – Я написал эти стихи для тебя. Там есть еще строки.
– Я тронута, – сказала она. – Пойдем, ты прочитаешь остальное, но только если там нет ничего грустного. Сегодня я хочу слышать только радостные вещи.
Когда они вернулись с майских гуляний, хвастаясь своими гирляндами и играя на рожках и тамбуринах, то украсили Большой зал цветущими ветвями и устроили праздничный пир. Потом они разошлись отдыхать по комнатам; они были на ногах с раннего утра.
Мария собиралась немного поспать, а потом, возможно, нанести тайный визит Дарнли. Они будут поддразнивать друг друга и возиться на королевской кровати, а Риччио будет стоять на страже у двери. Она хотела лежать в его объятиях, смотреть на птиц, летающих в небе за окном, а потом поворачиваться к нему и любоваться его безупречным профилем.
Стало заметно теплее, и она расстегнула воротник плаща. Проходя по двору, она тихо напевала:
Стоял под дубом Робин ГудОднажды у поляны,И видит, юноша идет,Пригожий и румяный.«Позвольте обратиться, сэр? —Спросил учтиво Робин. —Скажите, где ваш кошелек…– Ваше Величество! – Голос ясно прозвучал в пространстве каменного двора. Высокий рыжеволосый мужчина в дорожной одежде подошел к ней.
– Николас Трокмортон! – воскликнула она. Молодой английский посол служил во Франции, когда она была там королевой. – Как приятно снова увидеть вас!
Он улыбнулся и поцеловал ей руку.
– Вы еще более прекрасны, чем были во Франции, – сказал он. – Родная земля идет вам на пользу. Воздух, еда, вода – все это красит вас.
– Но Франция подарила нам волшебные дни… – мечтательно произнесла она. Один лишь взгляд на него возвращал ее в прошлое. Именно так они стояли и разговаривали в Париже, в Шенонсо, в Шамборе.
– Да, до нынешних бед и затруднений. Теперь все это кажется очень далеким.
– Но почему вы приехали? – Внезапно его присутствие здесь показалось ей очень странным.
– Меня послала королева Елизавета с личными инструкциями и сообщениями.
– Расскажите мне.
Он огляделся по сторонам.
– Как, здесь? – Он явно ожидал аудиенции или трапезы и приятной беседы, перед тем как перейти к официальным делам.
– Да! – Прежде чем он успел ответить, Мария взяла его за руки и сжала их с удивительной силой. Она была похожа на ребенка, которого заставляют лечь в постель перед праздником. – Что она сказала? Она довольна? Я знаю, что она имела в виду именно брак с лордом Дарнли, когда предложила мне выйти замуж за английского подданного. Она отправила его сюда, но она не могла предвидеть, что я полюблю его. Она приедет на свадьбу? Сможет ли она посетить Шотландию?
Трокмортон, не ожидавший такого напора, смущенно покашлял.
– Дорогая мадам… Ваше Величество… Королева запрещает свадьбу. Она приказывает лорду Дарнли и его отцу, графу Ленноксу, вернуться в Англию под страхом государственной измены. Она заключила графиню Леннокс в Тауэр за потворство этому браку. Она категорически запрещает его.
– Ч-что?
– Королева в ярости.
Мария изумленно покачала головой.
– Она говорит, что я должна получить ее одобрение на брак, но на свете нет такого человека, который мог бы получить ее одобрение. Ни иностранец, ни католик, ни английский подданный, ни король, ни простолюдин… Хорошо. Я вижу, что никогда не смогу ублажить ее, поэтому собираюсь ублажить себя. Так я и сделаю, заключив брак с лордом Дарнли.
– Если вы это сделаете, он никогда не сможет вернуться в Англию.
– Бедный Дарнли! Сначала ему запрещали вернуться в Шотландию, а теперь запретят вернуться в Англию. Довольно странно с учетом того, что он не причинил вреда ни одной стране.
Ее яркие глаза твердо глядели на него. За ней простиралась долина Форта, и в ясный день Эдинбург можно было различить по дыму из каминных труб далеко на востоке.
– К сожалению, он больше, чем просто человек, который может поступать правильно или неправильно, – сказал Трокмортон. – Он символ, связанный со многими вещами.