Тайна моего двойника
Шрифт:
И в этот момент я вдруг поняла, с отчетливой ясностью поняла, что этот парень – русский! Да, я была права, он иностранец, я верно почувствовала, что он не француз; но мне и в голову не пришло связать его с Россией! Но он русский, я это просто чувствую, и эта манера носить джинсовый костюм – он русский, русский!
Мне стало так плохо от этой мысли, что я аж скрючилась на стуле.
Джонатан внимательно глянул на меня, но ничего не спросил. А я была не в силах произнести то, что только что поняла: это был приговор Игорю, и это было слишком страшно.
– Я ничего не хочу сказать, – как бы сожалея, проговорил
– Какой? – проскрипела я с трудом, едва переводя дыхание от пронзившей меня мысли.
– Где он впервые услышал от тебя про Шерил.
– Сейчас вспомню…
Я прекрасно помнила, но мне нужно было прийти в себя, расслабить сведенное судорогой горло.
– Я… – начала я, откашливаясь, – я еще раньше ему говорила пару раз, что встретила девушку, похожую на меня. Но он не обратил внимания на мои слова, только подшучивал… до тех пор, пока я ему не сказала, что ее зовут Шерил Диксон. Вернее, сначала он спросил меня, француженка ли она. Я ответила: американка. У меня было ощущение, что он аж подпрыгнул на том конце провода. Я даже спросила его, что он имеет против американцев. Потом он спросил, как ее зовут, и тут же закричал, что меня не слышно. И что он перезвонит на следующий день.
– Перезвонил?
– Да.
– И как прошел этот разговор?
– Было очень плохо слышно. Он сказал, что звонит из автомата. И чтобы я не звонила домой, он будет сам звонить. Я еще подумала, что он завел себе другую женщину…
– Можешь не беспокоиться, – хмуро сказал Джонатан. – Эта история далека от любовных интрижек. Что тебе еще сказал Игорь в том разговоре из автомата?
– Спрашивал, получила ли я посылку от него… В это время как раз в Париже был Сережа. Он мне привез посылку от Игоря – помнишь наш «русский ужин»?
– Ты с ним встречалась одна или с Шерил? – быстро спросил Джонатан.
– Одна.
– Долго он пробыл в Париже, не знаешь?
– Он должен был быть в Париже всего один день, но потом еще задержался, только я с ним больше не виделась. Я его недолюбливаю… К тому же и незачем было: я в первый же день получила посылку от Игоря и передала свою.
– Ты что-то передавала Игорю обратно?
– Письмо. И фотографии! Игорь напомнил мне, что я ему обещала прислать наши с Шерил фото!
– И как он отреагировал на них, когда получил?
– Никак. Просто позвонил и стал кричать, что я в опасности и что я должна немедленно прекратить общаться с Шерил и переехать на новую квартиру. Велел никому адреса не давать, даже Шерил.
Джонатан вдруг поднялся и сделал несколько шагов по комнате.
– Ты не могла бы дать сигарету? – с деланной небрежностью спросил он.
– Разумеется, – полезла я за сигаретами в сумку, – и сама с тобой покурю, раз можно… А то я думала, что у тебя нельзя…
Поймав выражение моих глаз, он добавил:
– Я курю только изредка, когда…
– Нервничаешь? – догадалась я. Игорь, бывало, закуривал, когда нервничал.
– Когда пью алкоголь.
Кажется, Джонатану не понравилось мое предположение, что он способен нервничать. Наверное, это выходило за рамки образа невозмутимого англичанина, каковым он себя считал.
Я кивнула, изображая,
– Для Игоря сошлись кусочки какой-то информации, – задумчиво проговорил Джонатан. – Он уже что-то знал о Шерил и ею интересовался… Если твоя догадка верна и к Кати приходил действительно Сережа… Откуда он прилетел в Париж? Не из Штатов случайно?
– Из Москвы. Во всяком случае, я так думала… Нет, конечно, из Москвы! Он ведь мне привез посылку от Игоря!
– Что было в посылке?
– Письмо от Игоря…
– Письмо он мог и в Штаты с собой взять, этот Сережа.
– Но там была еще квашеная капуста! И черный хлеб! Такое можно только в Москве найти!
– И на Брайтон-Бич в Нью-Йорке. Там большая русская колония, русские магазины, русские кафе и даже меню на русском языке…
– О Боже…
– Боюсь, что ты права и твой знакомый Сережа, который работает у твоего дружка Игоря, действительно ездил в Америку и искал там Шерил… – добил меня Джонатан. – У тебя нет случайно его фотографии? Показать бы Кати!
Я только покачала головой. Мне вдруг стало неимоверно холодно.
– И послал его туда твой Игорь. Он зачем-то разыскивал Шерил. Именно Шерил, не зная, как она выглядит, и не имея представления, что вы похожи… И ему не пришло в голову беспокоиться о какой-то похожей на тебя девушке, о которой ты ему говорила вскользь, пока он был уверен, что искомая им Шерил Диксон живет в Штатах. Но они узнали от Кати, что она уехала в Европу. Когда ты в телефонном разговоре произнесла, что эта похожая девушка – американка, Игорь насторожился и спросил ее имя… Ты назвала – Шерил Диксон – и подтвердила его худшие опасения. Он, заботясь о твоей безопасности, потребовал, чтобы ты переехала. Но одновременно ты ему помогла. Ему уже не надо было искать Шерил по всей Европе – ты же сказала Игорю, что встретила ее в Париже…
Меня трясло. Внимательно глянув на меня, Джонатан подошел к столу, заботливо подлил мне вина и заставил выпить. Зубы стучали о тонкое стекло, и вино потекло по моему подбородку. Джонатан встал, обошел стол и, наклонившись ко мне, вытер салфеткой мое лицо. Глаза его посмотрели на меня глубоко и нежно, но это выражение быстро сменилось серьезной сосредоточенностью. Он взял свой стул и поставил возле моего так, что его колени касались моих, постыдно трясущихся колен – точно так, как они тряслись у Шерил, когда я рассуждала о своей непоколебимой нормальности…
Джонатан стал легонько растирать мои колени, пока моя дрожь из крупной не превратилась в мелкую. Тогда, заглянув мне в глаза, он взял мое лицо в руки и приблизился ко мне близко-близко, так, что у меня зрение расфокусировалось, – почти так же мы сидели на моем диване еще столь недавно с Шерил… – и прошептал:
– Успокойся, Оля. Это очень важно – уметь быть спокойным. И помни, что ты не одна. Ты можешь на меня положиться.
Он притянул меня к себе, прижался щекой к моим позорным коротким волосам, и мы некоторое время тихо сидели так, не шевелясь. Я согрелась и перестала дрожать, как бездомный пес. Спустя некоторое время Джонатан отодвинулся, посмотрел на меня: