Тайна острова Нуулуа
Шрифт:
Сейчас клоун сидел в переднем салоне самолета и не выходил к ребятам. Девочка-акробатка была с ним, но два раза за четырехчасовой полет она подходила навестить Павлика и Родика и угощала их мороженым. При этом Родик уступал ей место, а девочка отказывалась и только несколько минут молча и почему-то грустно глядела на ребят. Больше на Родика. И уходила.
Маленький самолетик на мониторе приближался к Женевскому озеру….
Часть III Искатели тайны
Секрет дедушки Павлика связан с полинезийскими островами архипелага Самоа. По злой воле авантюриста «клоуна» Павлик и Родик оказываются в далеком и опасном путешествии. В пути к ним присоединяется девушка-этнограф Женя, которая знает о тайне заповедного острова Нуулуа из полинезийских легенд. На таинственном острове оказываются все искатели тайны: и банда авантюристов, и смелый морской офицер Лонг, и современный полинезийский мальчик — ловкий Мауи.
Лиссабон — город неожиданных встреч
Когда впервые оказываешься на берегу океана, датчик эмоций начинает зашкаливать. Вроде бы что такого — ну океан, ну и что… А вот что: необычайно свежий ветер, невероятная мощь волн, играющих свою симфонию где-то там далеко внизу, чувство какой-то необузданной свободы… Это даже близко не идёт ни в какое сравнение ни с озёрами, ни с заливами, ни с морями. Это тяжело передать словами, это надо прочувствовать.
Прекрасен город Лиссабон! И не только ради главной цели — знакомству с библиотекой морских путешествий — оказалась здесь Женя Шапошникова. С тех пор, как девочка Женя, ученица 5-го класса прочитала книжку «В поисках южного материка», одним из главных её желаний стало посетить атлантическое побережье Пиренейского полуострова и, прежде всего, город Лиссабон, откуда отправлялись в далекие опасные странствования по Великому Океану Земли великие путешественники 16-18-го веков. Девочка, а потом и девушка Женя часто представляла себя стоящей на скалистом, высоком и ветряном берегу Атлантики, всматривающейся в манящую океанскую даль, и рядом с собой — морского капитана каравеллы в камзоле и при шпаге. Капитан пришел на берег, чтобы последний раз взглянуть на море с твердых и надежных камней континента, чтобы проститься надолго с родной землей, проститься здесь, в виду необозримого, могучего и беспощадного океана. Как бы соединяя своей молчаливой молитвой эти две стихии, как бы примеряя и примиряя их друг с другом. Что бы ни ждало его и команду там, за далекими горизонтами, он всегда будет искать и находить надежду и опору в этой прощальной и одновременно победной молитве….
Оказавшись в городе своей мечты, Женя узнала, что он расположен не на берегу океана, а в широком устье реки Тежу, впадающей в океан в десяти километрах от города. Не уделив внимания божественной красоте белого города, Женя взяла такси, и через полчаса она уже вот так стояла на мысу, выдающимся в неспокойный океан, стояла с захватывающим чувством радости человека, мечта которого наконец сбылась. Она ощущала могучий призыв идти туда, за горизонт, за горизонт обычной жизни, идти на поиски таинственного сына солнца, чтобы это ни было. Образ изменника и злодея ушел на задний план, его вытеснил стоящий рядом с ней средневековый капитан. Женя обратилась мысленно к этому капитану-призраку:
— Когда вы отплываете, капитан?
— Вы меня спрашиваете? — ответил капитан тоже по-русски.
Женя вздрогнула и оглянулась — позади неё в нескольких шагах стоял незнакомый мужчина в морской форме. И улыбался. Оказывается, Женя произнесла фразу вслух. Женя от неожиданности попятилась назад.
— Осторожно! Скала высокая, а вода глубокая, — человек в форме схватил девушку за руку и оттащил от опасного места.
— Откуда вы взялись? — удивилась Женя.
— Это я Вас должен спросить — с каким это капитаном Вы разговаривали? Мне кажется, я не назначал здесь свидания девушке, тем более незнакомой.
Женя смутилась и ничего не сказала.
— Мечты, фантазии… Понимаю. Мечтал и я. Раньше. Теперь работаю.
— Интересно, кем? Неужели капитаном?
— Так точно! Капитан третьего ранга Михаил Веселов. Вожу транспортное судно «Сын солнца» от Лиссабона до Перу и обратно.
При слове «сын солнца» у Жени похолодели руки, также, как недавно в кафе «Свидание» с Эдвардом Лонгом. Она подозрительно посмотрела на нового знакомого.
— Вам кажется странным, что русский капитан водит иностранное судно? — так понял реакцию девушки капитан Веселов. — Это вполне в норме в современном мире. Вследствие глобализации весь торговый флот стал как бы интернациональным. Судно может принадлежать одному хозяину, скажем, итальянцу, как наше, приписано к порту другой страны, какой-нибудь Буркина-Фассо (хотя эта страна и выхода-то к морю не имеет), команда нанята из русских моряков, или украинцев, или вообще вавилонский сброд, а обслуживает торговые фирмы разных стран. Вот так, девушка!
— А почему «Сын солнца»? Странное имя для судна. А «солнце» у вас с большой буквы написано? Кто такое название придумал? Может, Вы меня разыгрываете? — Женю поразило совпадение имени своих надежд с названием какого-то случайного корабля.
— Почему это я должен Вас разыгрывать? Нормальное имя. Есть корабли с именем Сын героя, Дочь родины, Брат волны. Если память мне не изменяет, слышал о корабле Сын Венеры.
— Давно ваше судно построено? Это — парусник?
Моряк засмеялся:
— Милая девушка, парусники ходили во времена Колумба. Теперь только теплоходы, дизель-электроходы.
Жене стало неудобно за свои дурацкие вопросы, и, разозлившись на себя, она разрядила гнев на капитане:
— За кого Вы меня принимаете?! Я вовсе не школьница, я — этнограф, аспирант. И моя работа связана с… (Женя замялась)… связана как раз с историей происхождения названий кораблей древних полинезийцев. Ясно?
— Ясно, господин адмирал! Ясно, что этнограф-историк раскопал в пыльных архивах музея сведения об одной полинезийской пироге с именем «Сын Солнца» и удивился, встретившись с капитаном этой пироги, который почему-то носит брюки вместо набедренной повязки и не имеет кольца в носу.
— Полинезийцы не носили колец в носу, — насупилась Женя, и тут же оба рассмеялись.
Расставаясь, моряк обещал показать Жене его «полинезийскую пирогу» и объяснил, как его найти в порту Лиссабона.
Посещение библиотеки музея морских путешествий было более чем удачным. Во-первых, Жене предоставили для прочтения тот же дневник врача с галеона «Надежда», что читал Лонг. Он был прав: записи врача были не просто намеком на правду легенды, рассказанной Роберту Л. Стивенсону, а бесспорным подтверждением истины существования таинственного объекта поклонения древних самоанцев. В дневник были вклеены рисунки, сделанные спасенным туземным мальчиком. Корабельный доктор показал мальчику, как пользоваться красками и кистью, и тот с помощью рисования изображал на бумаге сцены из своей жизни — общаться с помощью речи они не могли. На нескольких рисунках Женя увидела радужный круг в темноте, волны на круге. Были рисунки акулы и рядом с ней — сам мальчик и собака. Такой же круг мальчик нарисовал рядом с пирогой, в которой сидит он сам, и круг Солнца в небе. Записи о смышленом туземном мальчике заканчивались с его смертью, наступившей ещё до окончания плавания. У Жени навернулись слезы при виде зарисовки ритуала погребения в волнах океана маленького тела, завернутого в желтую ткань («цвет, который особенно любил мальчик», отметил врач).
От полученной информации голова этнографа пошла кр'yгом. Но на этом не кончилось. Библиотекарь предложил Жене для ознакомления также доклад современного португальского врача двадцатого века, который анализировал дневники капитана «Надежды» и судового лекаря с целью идентификации болезней, которыми страдали и умирали матросы «Надежды». «Это исследование мало кого интересует, но Вы, мне кажется, исключение», — сказал библиотекарь, принеся сканированную копию статьи из журнала «История медицины». В статье ученый доктор утверждает, что симптомы и течение смертельной болезни туземного мальчика, описанные судовым врачом, более всего похожи на острую лучевую болезнь, ОЛБ. В те века, естественно, никто не ведал о такой болезни; больше того, откуда бы ей тогда взяться? Типичный симптом ОЛБ — выпадение волос — не характерен ни для одной болезни тропических островов Тихого Океана.