Тайна острова Уали

Симонов Дмитрий Кириллович

— Эка новость! Да у нас в трюме полно крыс! — загоготал Бен Селдон.

— Вы идиоты! — не понижая голоса, вещал Ретт. — Сборище болванов. Крейг! — Темноволосый пират в бриджах вздрогнул и поднял голову, пытаясь вылезти из-под стола:

— Чего?

— Да, да огромная двуногая испанская крыса, — продолжал Ретт, не обращая внимания на глупые остроты двух шутников. — Та, которая продает испанцам все наши секреты, наушничает губернатору, выдает все наши тайны, рассказывает про походы. Вы же знаете, что после каждого похода мы

платим губернатору его долю, но, конечно, не все! Так вот, он знает, сколько кораблей мы захватили во время последнего похода, он знает, сколько товара мы привезли и какую сумму выручили за него!

— Не может быть! У нас появились предатели?

— Да, мы отдаем не все. Нет, мы, конечно, отдаем его долю, но в разумных пределах! Ему и так слишком много выходит, — продолжал капитан. — А самое главное — он знает про наше тайное хранилище, он знает про сокровища. Там, на острове!

— Ну вот, — сказал себе под нос темноволосый пират в бриджах, плюхнувшись на рундук возле окна. — Добро пожаловать на Санто-Доминго, ложь, заговоры, предательство и пытки.

— Хорош гундеть, — бушевал Ретт. — Кто у нас писал про золотой галеон? А?!

— Я, — снова подал голос пират в отвратительных штанах.

— Слим Крейг! — ласково протянул Ретт. — Ты? Молодец! Сам придумал или кто помог состряпать сей гнусный пасквиль?

— Не понял? — насторожился Слим Крейг. — Твое указание составить отчет и отослать губернатору!

— Да, но писать-то надо с умом, — начал багроветь Ретт.

— А что тебе не нравится, что с ошибками написано? — огрызнулся тот. — Я грамоте не учился. И вообще я ни при чем!

Ретт всплеснул руками, так, что крюком ударил себя по ноге, и негромко взвизгнул:

— Поглядите-ка! Ни при чем! Ну и ну! Кто бы мог подумать! Слушайте, внимание! Читаю фразу из письма Тарену Де Кюсси, губернатору Санто-Доминго, в Париж: «…целый трюм виргинского табака, ямайского рома…двадцать тысяч золотых дублонов, артиллерийские орудия… очутились на дне залива… захваченные пиратами Ретта суда “Сан Педро”, “Луана”, “Викторино” разграблены и потоплены…».

— Наш Слим Крейг наваял послание губернатору Де Кюсси, называется «Золотой галеон, как мы его потопили», — сострил Селдон. По каюте пробежал недобрый смешок.

— Да, — взвизгнул другой в рваных панталонах, натянутых на толстые кривые ножки, — у нас теперь есть козел отпущения! Эй, Крейг, попроси у своих французов прислать мешок-другой табака на наше судно. Пусть сплавают, может, достанут!

Пираты заржали.

— Дураки, — топнул темноволосый пират в бриджах. — Идиоты! Не о том корабле речь!

— Заткнитесь! — легко переорал всех Ретт. — Никто не потрудился в письме пояснить, что речь идет о новой партии, захваченной нами, мануфактуры для колоний в Сан-Доминго.

— Крейг, сядь, — темноволосый пират в бриджах, шлепнулся на стул и исподлобья посмотрел на Бенна, тот глупо улыбнулся ему, затем фыркнул и отвернулся.

— И

чего? — возмутился пират. — Губернатор Тарену Де Кюсси в восторге от этого, мы уничтожили испанский конвой!

— Зачитываю, — перекричал его Ретт. — «…послание было составлено личным секретарем губернатора»!

Слим Крейг тихо гнусаво захихикал, Ретт нахмурился:

— Тишина! Ладно, пусть будет губернатор, никто не против, но дальше-то совсем плохо! «..Груз пропал, и виноват в этом экипаж “Кортеги”!»

— А что здесь не так? — удивился Слим Крейг. — Как погрузили, так и получили.

— «Двадцать орудийных стволов», — продолжал Ретт.

— Ваще-то верно, — подал голос Слим Крейг. — От них, французов, одна головная боль.

— Все двадцать — утонули, — выругался Ретт, начав кашлять, пытаясь замаскировать рвущийся наружу гнев.

— Мерзавцы, — пошел вразнос Ретт. — Двадцать орудийных стволов! А вы, скунсы вонючие! Каким образом в письмо, составленное личным секретарем губернатора, попали эти сведения? Как они узнают о наших планах? Кто писал про пушки, снятые с «Сан-Педро»?

— Это не мы, капитан, мы про пушки не писали. Да! Ваще ни слова. Это шпионы ихние, — завопил Слим Крейг.

Ретт встал, подошел к шкафу, взял оттуда сверток, затем сел на свое место и, развернув на столе карту, ткнул кинжалом в середину ее.

— Что видим?

— Карибский бассейн, — затараторил Пирс, — Испанский Гондурас, надо строить планы нападения. Эта тема нам по вкусу.

— Не о том речь! Смотрим южнее! — перебил некстати разболтавшегося Ретт. — На этих картах показана схема передвижения испанского каравана. Я слышал рассказ матроса про его отправление, который так набрался в таверне, что все разболтал спьяну, стоит, дрянь такая, и болтает, и болтает. Есть идея? Кто-нибудь придумает что-то?

— Я думаю, нам надо разработать два плана нападения, один хороший и разумный, а второй заведомо провальный, — решил высказать свои соображения квартирмейстер.

— Хорошая идея, два плана! А плохой доведем до остальной команды и выследим предателя!

— Надо это дело проверить и обмозговать, — загундел Пирс. — С кондачка не выгорит! Жаль, нет людей своих у испанцев. Я за эти сведения много бы отдал!

— Ты губы-то не раскатывай! Что у тебя на шее висит? — спросил Ретт.

— Где? — удивился Пирс. — Ничего нет!

— Смотри внимательнее?

— Не вижу!

— Петля у тебя на шее, не чувствуешь? — уточнил Ретт.

— Ну… нет пока! — признался Пирс. — Там, скорей всего, платок шейный!

— Ошибаешься, друг мой, — сладким, как мед, голосом пролепетал Ретт. — Ты, Пирс, беззащитное существо, поверженное жестоким испанским королем в бездну, и стоишь ты около виселицы, а на шее у тебя табличка с надписью «Пират».

Скотт заморгал, в кабинете установилась звенящая тишина, потом откуда-то слева раздался жизнерадостный возглас: