Тайна, покрытая глазурью
Шрифт:
— Есть хочу, — проговорил он негромко, словно объясняясь. Потом на меня посмотрел: — Что беспокоит?
— Почему ты позволил мне взять только лифчик. Раз мы здесь не на один день.
Данилов ухмыльнулся.
— Я не знаю, и он-то тебе зачем.
Я отломила от мягкого батона маленький кусочек и кинула в него.
— Нахал.
— Хочешь есть?
— В половине третьего ночи? Ещё бы.
Данилов подал мне нож.
— Тогда режь хлеб.
Из пакета, что он привёз с собой, было вынуто немало продуктов, а следом и бутылка
— Ты любишь водку, я заметила, — сказала я, когда Андрей за стол сел и ловко свернул крышку.
— Уж лучше, чем виски. — Он налил немного прямо в чашку, а я подумала и придвинула к нему свою. Данилов удивлённо вздёрнул брови. — Ты будешь пить водку?
— Думаешь, я никогда водку не пила?
Он хмыкнул.
— Не думаю… — Налил совсем немного.
— За что будем пить? — деловито поинтересовалась я, поднимая импровизированный бокал.
— За что пьют с женщиной?
— Неужто за любовь?
Данилов намёк оценил и усмехнулся.
— Провоцируешь?
— Немножко, — созналась я. — Так что, выпьем?
Мы чокнулись, Данилов сразу выпил, а я для начала сделала глубокий вдох, потом проглотила водку одним глотком. И всё равно передёрнулась.
— Гадость.
Андрей улыбался, глядя на меня.
— Зато согреешься сразу.
Мы помолчали, я украдкой наблюдала за тем, как он ест, и мне казалось, что думает о чём-то. Не обо мне.
— Почему ты не уехал, Андрюш?
Он от мыслей своих отвлёкся, на меня посмотрел, моргнул непонимающе.
— Куда?
— Ты остался, — коротко пояснила я. И смотрела на него во все глаза.
Данилов налил себе ещё водки, в чашку заглянул.
— А ты без меня справишься?
Я бутерброд, от которого только пару раз откусила, на тарелку положила. Смотрела в стол.
— Не знаю, — честно призналась я. — Пока ещё не знаю.
— Размышляешь? — подсказал Данилов.
Я толкнула его ногой под столом.
— Хватит издеваться!
— Да я даже не думал.
Алкоголь начал действовать, и меня кинуло в жар. Я пиджак сняла, потянулась за стаканом сока, и вдруг поняла, что Данилов на меня смотрит. Точнее, на мою грудь. Когда одевал меня, не смотрел, ему не до этого было, его камеры беспокоили, а теперь пробрало. Я сделала вид, что не замечаю, глотнула сока и невинно поинтересовалась:
— Ты всё это время жил в том весёлом доме?
— В каком весёлом доме?
— У Родиона Константиновича.
— А-а.
Я глянула на него исподлобья.
— Что «а»?
Этот поганец хитро улыбнулся.
— А что у Родиона?
Я со стуком поставила стакан на стол.
— У него целый дом придворных шлюх. Скажи, что ты не заметил. Они ведь такие незаметные… почти раздетые.
— Лиль, ты ревнуешь?
— Нет. — Я решительно покачала головой. — Я пытаюсь устроить скандал. Получается?
— Какой смысл в скандале, если ты не ревнуешь?
Я нахмурилась, причём всерьёз.
— Андрей, в этот раз я кину в тебя
Он улыбнулся, без всякой насмешки или иронии, милая такая улыбка. Потом руку протянул.
— Иди ко мне.
Со всей душевной слабостью я пересела к нему на колени. Не замешкалась, не задумалась, не засомневалась. Устроилась у него на коленях и обняла за шею. Прижалась щекой к его волосам. А Данилов меня по заду погладил. На моих губах появилась беспомощная и глупая улыбка. Андрей поцеловал меня в машине, спросил, скучала ли я по нему, спросил особым тоном, от которого у меня мурашки предвкушения по позвоночнику побежали, но на этом романтика и закончилась. Свою норму Данилов на сегодня выполнил.
Мы сидели на маленькой кухне старого деревянного дома, на стенах выцветшие обои и облезлые шкафы, на столе выщербленная посуда, от Андрея пахло водкой и колбасой, и всё равно он был самым лучшим на свете мужчиной. И то, что я чувствовала, когда обнимала его, было ни с чем несравнимо. Казалось, что я могу так вечность сидеть, лишь бы он рядом был, лишь бы обнимал вот так и принадлежал только мне. Хотя, я совсем не уверена, что он мне принадлежит, и что у него есть вообще такое желание — принадлежать мне, принадлежать одной женщине. Его жизнь, как мне думается, насыщена и интересна, без меня. Он голову повернул, и я поцеловала его в губы.
— Спать пойдём? — спросил Данилов негромко.
Я кивнула. Надеюсь, получилось не слишком обрадовано. А то стыдно немножко за себя, за своё девичье нетерпение. Но прежде чем радоваться, не мешало бы увидеть, в каких условиях мне предлагают ночевать. Кухня-то впечатления не производит. Но все оказалось не так плохо. В небольшой комнате с минимумом мебели вполне добротная дубовая кровать у окна, застеленная чистым постельным бельем, и что самое удивительное, подушки выглядели пышными и привлекательными. Так и хотелось прилечь. Сразу вспомнилось, который час и как я совсем недавно лезла через забор в саду сестры. Насыщенный день.
Данилов щелкнул допотопным выключателем с рычажком, и свет в комнате погас. Ко мне подошел, положил руки мне на плечи, а у меня дыхание сбилось. А Андрей наклонился к моему уху и проговорил:
— Ты сегодня так смотрела на меня, разве я мог удержаться? И не проучить тебя?
Я нервно рассмеялась.
— Ты учить меня собрался?
— Да. — Его ответ был лаконичен и решителен, что лишь распаляло воображение. Данилов целовал мою шею, прижимался к моей спине, а руки уже забрались под мою футболку и гладили живот. У меня сбилось дыхание, и мысли путались. Темнота, чужой дом, непривычная атмосфера деревенской романтики и любимый мужчина рядом. Любимый, которого не следовало бы так запросто подпускать к своему телу, неплохо было бы вспомнить о его неприглядных поступках и ещё более изощрённых замыслах, в которых я пока не могла разобраться. Но я таяла в его руках, не в силах противиться его, да и своему желанию.