Тайна поместья
Шрифт:
— Как вы узнали?
Он развел руками и улыбнулся. У него была теплая, дружелюбная улыбка.
— Простая дедукция. Я знал, что вы должны были приехать, а так как все обитатели этих мест мне знакомы, мне было нетрудно догадаться, что это именно вы.
Я улыбнулась.
— Так что добро пожаловать, миссис Рокуэлл. А меня зовут Деверел Смит. Доктор Смит. Я почти каждый день бываю в Киркландском Веселье, так что рано или поздно мы должны были повстречаться.
— Я слышала о вас.
— Надеюсь, ничего плохого?
— Напротив.
— Я не только
Я с удовольствием согласилась, и мы пошли к дому, оживленно разговаривая. Доктор Смит рассказывал мне о моей новой семье, и когда он упомянул Габриэля, в его голосе послышалось беспокойство. Я знала, что оно означает, и хотела поговорить с ним о состоянии Габриэля, но удержалась, решив сделать это позже, когда познакомлюсь с доктором Смитом поближе. Я была уверена, что мне будет легко говорить с ним, — он казался очень воспитанным и умным человеком, а его дружелюбие по отношению ко мне не вызывало сомнений.
Он сказал мне, что он и его дочь получили приглашение на ужин, который должен был состояться у нас в ближайшую субботу.
Я была поражена, узнав, что у него есть дочь достаточно взрослая, чтобы быть приглашенной на ужин. Он угадал мое удивление и не пытался скрыть, что оно ему польстило. На вид ему было около тридцати пяти лет, но взрослая дочь означала, что на самом деле он старше.
— Моей дочери всего семнадцать лет, — сказал он. — Но она очень любит бывать в гостях. У жены моей слабое здоровье, и она не выходит из дома, так что дочь сопровождает меня на все светские приемы и вечера.
— Я буду рада познакомиться с ней.
— И Дамарис очень ждет знакомства с вами.
— Дамарис? Какое необычное имя!
— Вам нравится? Оно из Библии. Там оно упоминается только мельком, и мало, кто его помнит, но, тем не менее, оно там есть.
Я вспомнила, что сказал мне Люк по поводу библейских имен, и уже хотела спросить, не местный ли это обычай — давать всем имена из Библии, но сдержалась, не желая показаться бестактной.
Мы вместе вошли в дом, и доктор сразу послал одного из слуг доложить Рут о своем приходе, я же отправилась к себе наверх.
В субботу, по случаю прихода гостей, я надела белое платье. По сути, это был мой единственный по-настоящему вечерний туалет, и я решила, что мне необходимо пополнить гардероб нарядными платьями.
Это платье — из белого шифона с кружевами, но прекрасно сшитое и элегантное, так что стесняться его простоты мне не приходилось. Я убрала волосы так, как больше всего нравилось Габриэлю — заплетя их в косу и уложив ее короной вокруг головы.
Закончив свой туалет, я посмотрела на часы — Габриэлю уже тоже было пора одеваться, а его еще не было. Я вышла на балкон, чтобы позвать его, если он в саду. Его нигде не было, и я уже хотела вернуться в комнату, как вдруг услышала голоса и остановилась.
Незнакомый мне низкий мужской голос произнес:
— Насколько я понимаю, Рут, тебе не очень по душе наша новобрачная?
Я отскочила от парапета, чувствуя, как запылало мое лицо. Я невольно вспомнила старую мудрость, много раз слышанную от Фанни, что подслушивающий рискует услышать о себе плохое. Но искушение было слишком велико, и я не ушла с балкона, а стала ждать продолжения.
— Пока рано говорить, — ответила Рут.
Мужчина засмеялся.
— Не сомневаюсь, что наш Габриэль оказался для нее легкой добычей.
Я не расслышала, что сказала на это Рут, но мужчина продолжал:
— Почему вы позволили ему уехать, да еще так далеко от дома? Рано или поздно он должен был встретить какую-нибудь охотницу за чужим состоянием.
Я была в ярости. Мне хотелось крикнуть тому, кто это говорил, чтобы он вышел туда, где я могла бы его видеть и сказать ему, что я и понятия не имела о состоянии Габриэля и положении его семьи, когда согласилась выйти за него замуж.
Я стояла, не в силах пошевелиться, задыхаясь от бессильного гнева и обиды. И вдруг собеседник Рут сделал шаг назад и оказался в поле моего зрения. Это был широкоплечий мужчина со светло-каштановыми волосами, в лице которого можно было заметить черты фамильного сходства с Рокуэллами. Затем он вошел в дом, и внизу воцарилась тишина. Я поняла, что ненавижу этого человека, кем бы он ни был.
Постояв еще минуту или две, чтобы прийти в себя, я вернулась в спальню. Габриэль был уже там.
— Я забыл о времени, — сказал он. — А где ты была? А-а, ты уже оделась.
Я чуть не сказала ему о подслушанном разговоре, но вовремя передумана. Я знала, как это расстроит его, а мне не хотелось лишний раз его волновать. Нет, я никого не буду впутывать в свои проблемы. Я сама преподам этому человеку урок, которого он заслуживает. Приняв это решение, я слегка успокоилась. Когда Габриэль оделся, мы пошли вниз, где я встретила своего врага.
Это был Саймон Редверс, кузен Габриэля и Рут. Он оказался не столь широкоплечим, как мне показалось сверху, но зато значительно более высоким, чем я думала.
Габриэль представил нас друг другу, и когда он взял мою руку, его циничные глаза посмотрели прямо в мои, и мне было не трудно угадать, что он думал. На его загорелом лице была улыбка, но улыбался он одними губами.
— Как поживаете?
— Спасибо, очень хорошо, — сказала я.
— Полагаю, я должен вас поздравить.
— Прошу вас, не делайте этого, если вам не хочется.
Его явно позабавил и удивил мой ответ, и я не удержалась и сказала:
— Мне кажется, мы с вами уже встречались.
— Я уверен, что нет.
— Вы ведь могли не знать, что наша встреча имела место.
— Я убежден, что если бы она состоялась, я бы о ней ни за что не забыл.
Я улыбнулась, ничего на это не ответив. Он был озадачен и сказал:
— Несомненно, вас ввели в заблуждение фамильные черты Рокуэллов. В наших краях немало людей, в чьих лицах заметно сходство с нами.