Тайна рукописи
Шрифт:
– Арбуз, – пробормотала я. Нет, это не то слово. Артефакт? Адам? Аритмия? Что-то связанное с принуждением?
А разве меня не принуждают? Принуждают заняться сексом здесь и сейчас. И кто я такая, чтобы возражать?
Я опустилась на холодный мраморный пол музея и стянула юбку с бедер, обнажаясь, предлагая: вот она я. Возьми меня.
– На все четыре, – сказал он из-за моей спины и вновь рассмеялся, а я опять почувствовала, как прохладные жемчужины скользят у меня между ног, по напряженному бутону клитора и дальше, медленно раздвигая
Я сходила с ума. Я это чувствовала, и до сих пор не знала, В'лейн стоит позади меня или какой-то другой эльф собирается медленно затрахать меня до смерти. Потом на мои бедра опустились чьи-то руки, он располагал меня поудобнее, а я забыла, что я Нуль, забыла, что мои ладони могут заморозить его, забыла, что неподалеку от меня, в сумочке, лежит копье, способное его убить, забыла, что у меня когда-то была сестра, которая погибла в Дублине...
Алина! Слово слетело с моих губ с такой отчаянной горячностью, что вместе с ним веером разлетелись капельки слюны.
Я вырвалась, обернулась и обеими ладонями ударила В'лейна в грудь.
– Ты, свинья!
Я отползла от него, голым задом по холодному полу, потом боком, словно краб, рванулась туда, где в нескольких метрах от меня осталась моя сумочка, одежда и обувь.
К тому времени, когда я достигла маленькой кучки своих вещей, он уже сбросил оцепенение. Бэрронс был прав: чем выше каста, тем более могущественны эльфы. Выяснилось, что элиту эльфов я могу заморозить всего на несколько мгновений. Этого было недостаточно. Более чем недостаточно.
– Мы не свиньи, – холодно произнес он, поднимаясь. – Это вы, люди, являетесь животными.
– Ага. А ты, судя по всему, склонен к зоофилии.
– Ты хотела этого и до сих пор хочешь, – спокойно сказал В'лейн. – Твое тело жаждет меня, человек. Ты хочешь отдаться мне. Ты хочешь оказаться на коленях.
Самое страшное – он был прав. Я хотела. Даже сейчас моя спина вздрагивала от желания, я выгибалась, словно кошка в течке, и каждое мое движение было плавным, волнующим. Я была одним большим куском неудержимого желания. Внутри меня поселилась безумная нимфоманка, которой было наплевать на то, сколько оргазмов приведут к смерти. Я дрожащими руками схватила сумочку.
– Не подходи ко мне, – предупредила я.
Судя по выражению его лица, В'лейн и не торопился ко мне приближаться. На его лице застыло отвращение, словно он не мог смириться с тем, что жалкое человеческое существо посмело в чем-то не покориться его сияющей власти.
– Зачем ты пришла сюда? Что из принадлежащего нам находится здесь, ши-видящая? – спросил он.
Я расстегнула сумочку, развернула комковатую фольгу и положила руку на копье, но не стала пока что его доставать. Я хотела воспользоваться эффектом неожиданности.
– Ничего.
– Ты лжешь.
–
– Прошло пять дней, ши-видящая. Что ты забрала у О'Банниона?
Я моргнула. Откуда он мог об этом узнать?
– Он умер, пытаясь заполучить это назад. Я знаю, где ты остановилась, – продолжал эльф. – Знаю, куда ты направляешься. Бесполезно пытаться обмануть меня.
Я предпочитала думать, что эльф читает мои мысли по выражению лица, а не непосредственно из головы. Я прикусила язык, чтобы не вскрикнуть. Он снова что-то делал со мной. И снова жемчужинами. Один гладкий холодный шарик за другим скользили у меня между ног.
– Говори, ши-видящая.
– Хочешь знать, что мы забрали? Я тебе покажу, что мы забрали! – Я крепко стиснула пальцами основание наконечника и вытащила копье из сумки, угрожающе направив на Существо. – Вот это!
В первый, но далеко не последний раз в жизни я увидела подобное выражение на лице эльфа. Оно наполнило мои вены таким ощущением собственной силы, что почти заглушило бешеный сексуальный голод, навеянный этим Существом.
В'лейн, принц Туата Де Данаан, боялся чего-то.
И это что-то было в моейруке.
И тут могущественный эльф исчез. Просто исчез. В мгновение ока, но я не моргала. Он словно испарился.
Я села, тяжело дыша, сжимая копье и стараясь сосредоточиться.
Ко мне медленно начало возвращаться осознание того, что происходит в зале: шум голосов, пятна цвета и, наконец, обрывки разговоров со всех сторон.
– Как по-твоему, что она делает?
– Не знаю, мужик, но у нее обалденная задница! А за такие сиськи и умереть не жалко.
– Закрой глаза, Дэнни! Немедленно. – Напряженный сухой голос матери. – Это неприлично.
– А как по мне, так лучше некуда. – Слова сопровождались довольным свистом, щелчком и вспышкой фотоаппарата.
– Черт, гляньте, что у нее в руках! Может, стоит вызвать полицию?
– Не знаю, скорее психиатров. Похоже, она не в себе.
Я дико оглянулась по сторонам. Я сидела на полу, со всех сторон окруженная людьми. Я оказалась в центре людского круга, они напирали на меня, склонялись надо мной, таращились круглыми любопытными глазами.
Я захлебнулась глотком воздуха, который очень хотел вырваться из меня с рыданиями, схватила сумочку и спрятала в нее наконечник копья. Как бы я стала объяснять наличие этого предмета? Я натянула юбку, застегнула лифчик, которым прикрывала голую грудь, потянулась за топом, рывком надела его, всунула ноги в сандалии и вскочила на ноги.
– Прочь с дороги! – закричала я, слепо ударяясь о человеческую стену, расталкивая зевак локтями. Стервятники. Все до единого.
Я не справилась с собой. Разрыдавшись, я помчалась прочь из зала.