Тайна рукописи
Шрифт:
– Тогда что же случилось с вашим отношением к делу, – поинтересовался Бэрронс, – и почему вы не закончили задание с музеем?
– У меня сегодня плохой день, ясно? – холодно сказала я, хотя внутри у меня бушевал вулкан, готовый в любой момент начать извержение. – С каждым может случиться, не так ли?
Бэрронс долго смотрел на меня, изучая выражение моего лица, потом пожал плечами.
– Хорошо. Закончите работу завтра.
Я закатила глаза.
– Так чем мне предстоит заниматься сегодня?
Он наградил меня тусклой улыбкой.
– Сегодня ночью, мисс Лейн, вы будете учиться убивать.
Я
Но я не была настолько глупой и эгоистичной. Мама не оправилась от потрясения после смерти Алины, и я не собиралась расстраивать ее еще больше.
Однако у меня до сих пор не было доказательств, что старая ведьма ошибается. Так что после того как я покинула музей и сходила в магазин за фонариками, я, никуда не сворачивая, вернулась в «Книги и сувениры Бэрронса» и позвонила в больницу, в которой появилась на свет, чтобы с чистой совестью отгородиться от дальнейших глупых нападок старой карги.
У маленьких городов есть одна великолепная особенность – люди в них гораздо охотнее протягивают руку помощи, чем это случается в больших городах. Возможно, так происходит потому, что человек на другом конце телефонной линии мог играть с их детьми в софтбол по вторникам, или ходил с ними по средам в боулинг, или встречался им на одном из множества церковных пикников и фестивалей.
Пару дюжин раз меня переключали с линии на линию и просили подождать несколько минут, но я все же добилась связи с дежурной Регистрационного бюро Евгенией Пэнси Бэлл, и она оказалась настолько милой, насколько это вообще возможно. Мы поболтали с ней несколько минут, и я выяснила, что ходила в школу вместе с ее племянницей, Чандрой Бэлл.
Я объяснила, что мне нужно, и она ответила, что да, они сохраняют все бумаги и электронные документы обо всех детях, родившихся в больнице. Я спросила, может ли она найти данные обо мне и зачитать их по телефону. Она ответила, что очень сожалеет, но это запрещено правилами, однако, если я сообщу информацию, подтверждающую мою личность, Евгения сможет внести ее в компьютер, распечатать документы и прислать мне вечерней почтой.
Я продиктовала ей адрес Бэрронса и собралась повесить трубку, однако внезапно Евгения попросила меня подождать минутку. Я сидела, сжимая телефонную трубку и слушая быстрый стук пальцев по клавиатуре. Евгения попросила меня повторить нужную информацию, я сделала это. С каждым мгновением во мне рос страх. Потом она попросила меня подождать еще немного, поскольку она собирается проверить оригиналы документов. Ждать пришлось долго, и я тихо порадовалась тому факту, что счет за разговор придет не мне.
Когда Евгения вернулась, она сообщила, что – чего я, собственно, и боялась – она не может этого объяснить, ведь она всегда считала, что их архивы содержат полный отчет о работе родильного отделения, но нужной мне информации у них нет. База данных с начала девяностых велась только Евгенией, и женщина была уверена, что никто, кроме нее, не мог получить доступ к документам.
И ей жаль, что она ничем не может мне помочь, но в базе нет никаких записей, ни бумажных, ни электронных, о том, что МакКайла Лейн родилась в больнице Христа двадцать два года назад. И нет, ответила Евгения после того, как я на нее надавила, записи об Алине Лейн, появившейся на свет двадцать четыре года назад, тоже отсутствуют.
Мы не могли найти ни одного Невидимого.
Мы бродили по улицам, посещали паб за пабом, но никто из них нам так и не встретился.
Я шагала, вооружившись копьем, способным убить любого эльфа, пребывая в самом отвратном расположении духа и думая о том, что как только я прибью одного из тех монстров, что испортили мне жизнь, мое настроение сразу улучшится.
Не то чтобы я была совершенно уверена, что смогу убить одного из них. О, я знала, что моя голова выдержит это испытание. Но вот как поведет себя тело, оставалось пока загадкой. Я была уверена, что чувствую то же самое, что чувствует парень перед первой серьезной дракой – размышляет, способен ли он сбить с ног противника, или же опозорится, размахивая руками, как девчонка, или же, что хуже всего, вообще промахнется.
– Именно поэтому я сегодня пошел с вами, – сказал Бэрронс, когда я сообщила ему о своих сомнениях. – Если вы промахнетесь или что-то пойдет не так, я помогу вам справиться с ситуацией. Это куда лучше, чем просто отправить вас на первое убийство и позволить погибнуть самой.
Я и не знала, насколько пророческими окажутся его слова.
– Стараешься изо всех сил, защищая свои инвестиции, а? – сухо поинтересовалась я, когда мы выходили из очередного паба, заполненного людьми, а не монстрами. Сарказм сарказмом, однако я была рада, что он готов защищать меня, когда мне понадобится защита. Я могла не доверять Бэрронсу, но я уважала и доверяла его способности «справляться с ситуацией».
– Ну и как мне придется это делать? – спросила я. – Есть какие-то особые приемы?
– Просто заморозьте его и проткните копьем. Но действуйте быстро, мисс Лейн. Если эльф перенесется с вами в другое место, я не смогу вас спасти.
– А есть какая-то определенная часть тела, в которую следует вогнать копье? Учитывая, конечно, что анатомия монстра хоть отчасти будет напоминать человеческую.
Я думала о том, похожи ли они на вампиров. Обязательно ли нужно попасть в сердце?
– Достаточно будет попасть в живот.
Я посмотрела на свою лавандовую юбку и короткую, алую с цветочным рисунком, блузку. С темными волосами эти вещи сочетались великолепно.
– Из них течет кровь?
– Из некоторых. Кстати говоря, мисс Лейн, – Бэрронс одарил меня быстрой, недоброй улыбкой, которая вовсе не была приятной, и я сразу же поняла, что, какой бы Невидимый нам ни встретился, со своей одеждой я могу попрощаться, – попробуйте в следующий раз одеться в черное. Хотя мы, конечно же, всегда сможем отмыть вас при помощи пожарного шланга за гаражом.
Я сердито нахмурилась, и мы вошли в четырнадцатый по счету паб.
– А не могут они просто рассыпаться в прах?
Разве не это должно произойти с монстром после его смерти? Дезинтеграция, после которой остается лишь кучка праха, которую развеивает ветер?
– Рассыпаться, мисс Лейн?
В баре, в который мы только что вошли, играл живой оркестр и народу было просто битком. Я пристроилась за широкой спиной Бэрронса, который без проблем пробивался сквозь толпу.
– Ну, знаешь, исчезнуть. Не оставив ничего, что потребует уборки и объяснений миру, откуда взялись эти странные останки.