Тайна Синего имама
Шрифт:
Морван почувствовал, как на спине у него выступил холодный пот. То, чего он больше всего опасался, происходило прямо у него на глазах. Стараясь не выдать волнение, он ждал, пока собеседник подтвердит его худшие опасения.
— Что все это означает, как вы считаете?
— Если спекулянты связаны с террористами, они знают о том, что скоро сложится ситуация, благоприятная для нефтяных компаний, и в первую очередь для французской «Тоталь».
— Я не понимаю, — солгал Морван.
— Представим себе, что в результате террористического
— Объясните подробнее, пожалуйста.
— Представьте себе, что люди Тарика Хамзы посреди зимы взрывают атомную электростанцию… Понадобится заменить атомную энергию какой-то другой. И это будет только начало. Франция очень сильно зависит от атомной энергии. А что думаете вы?
Морван был полностью согласен с финансистом, однако старался этого не показывать.
— Конечно, они прекрасно знают, что мы пристально следим за ситуацией на бирже, так что не станут предупреждать нас заранее. Предупреждать нас, с какой стороны ожидать удара, было бы уж совсем глупо!
Молодой человек снял круглые очки и посмотрел на Морвана с сочувствием:
— Я восхищаюсь вашей работой, но вы не видите главного.
— Не вижу главного?
— Вы рассуждаете как полицейский, уважаемый Морван.
— Надеюсь, что да!
— Вы мыслите в конкретных категориях. Вы задаете вопрос, готовится ли теракт, и утверждаете, что они, подавая нам такой очевидный сигнал, рискуют провалить операцию. Вы думаете, они идиоты, но вы ничего не понимаете в виртуальной экономике!
— Что вы имеете в виду?
— Тех, кто спекулирует на нефтяных акциях, совершенно не заботит, произойдет теракт или нет. Для них важен не взрыв на электростанции, а угроза взрыва. Совершая эти сделки сразу после убийства Перси Кларенса, они сами нагнетают обстановку. Агентства, торгующие акциями, смотрят на биржи так же, как и фирмы, оценивающие страновые риски, вроде фирмы красавицы Камиллы. — Он повернулся к Камилле Субресо и Пиверу, сидевшим на другом конце зала. — Если угроза материализуется, их спекуляции окажутся выгодными. Если нет, они первыми узнают об этом, продадут акции, да еще и заработают на ими же созданном ажиотаже. Вот вам виртуальная экономика. Здесь речь идет не о покупке и продаже реального продукта, а об умелом использовании представившихся возможностей. Будущий теракт — это вторичный продукт. Они уже победили. То, что мы читаем на мониторе, уже принадлежит прошлому. Тарик Хамза и его люди уже заработали свои миллионы долларов, пока вы пытаетесь предсказать, удастся их план или нет.
— Какие ужасные вещи вы говорите.
— Я финансист.
— Именно это я и имел в виду.
Морван покинул бородатого аналитика с его «вторичным продуктом» и направился к представителям «Электрисите де Франс». Его маневр не остался незамеченным. Наблюдая за передвижениями Морвана по кризисному центру, члены штаба могли
— Здравствуйте, господа.
— Добрый день.
— Хорошо ли защищены наши атомные станции?
Глава группы, занимающейся атомной безопасностью, откинулся на спинку кресла, заложил большие пальцы за жилетку и снисходительно посмотрел на Морвана.
Перед Морваном сидел типичный выпускник Политехнической школы, убежденный в собственной правоте и непреложности своих знаний и суждений, которые умрут вместе с ним. Такого сорта людей было полно в каждом министерстве и ведомстве, порой они снисходительно улыбались простым смертным и раздавали свои напыщенные советы неразумным политикам.
Вокруг этого экземпляра, вальяжно развалившегося в кресле, собралась небольшая толпа безмятежных спутников. Морвану было известно о его репутации старого сплетника, любителя перемывать кости начальству.
— У нас есть руководство в сто тысяч страниц, в котором указаны все возможные способы нападения. Вы можете быть спокойны, господин координатор…
Морван кивнул, стараясь сохранять спокойствие. Объемом руководств его не удивишь. Ему было известно не понаслышке, что чем толще свод документов, тем меньше от него толку.
— Бетонные стены наших электростанций выстоят, даже если террористы пустят в них ракету. В восемьдесят втором году один борец за охрану окружающей среды, ставший впоследствии депутатом партии зеленых в Женеве, выпустил две ракеты в здание атомной электростанции в Крей-Мальвиле. Внешний купол был пробит, но важнейшие отсеки остались нетронутыми. Я не вижу никакой угрозы для наших АЭС, если только в них не врежется линейный самолет. Но вы сами утверждаете, что безопасность воздушных пространств обеспечена.
— Да, конечно, но представьте себе, что террорист попытается проникнуть внутрь электростанции, — сказал Морван.
— С самого утра жандармы патрулируют все возможные объекты. Ни один террорист не может подойти к электростанции и на километр. Все возможные подъезды и подходы находятся под наблюдением. Все инженеры и техперсонал обязаны носить значок со своим именем. Доступ к каждому отсеку электростанции защищен кодовым замком.
— А если террорист возьмет в заложники кого-нибудь из ваших служащих? Или будет угрожать его близким?
Энергетик повернулся к своим коллегам; наивность Морвана вызвала у него нескрываемое недоумение.
— Наши инженеры никогда не остаются в зале управления одни. Кроме того, с тех пор как вы объявили третий уровень защиты «Вижипирата», ваши жандармы патрулируют станции не только снаружи, но и внутри. Мы готовы к любому развитию событий, даже если какому-нибудь сумасшедшему взбредет в голову разрушить реактор. Как видите, мы все предусмотрели.
— И что произойдет в таком случае?