Тайна Спящей Охотницы
Шрифт:
Кит сидел, как пришибленный пустым мешком. Вот это интрига, так интрига!
— К тому же учти, к нам будет наверняка наведываться полиция. И еще какие-нибудь службы, занимающиеся всякими Маугли… Меня уже три раза вызывали, заново расспрашивали. Эта девочка, сам знаешь, на потерявшуюся наркоманку из посёлка Кошкопропащино совсем не похожа.
— Ну, ты скажешь, па! — аж взвился Кит.
Папа Андрей — большой психолог. Он знал, что немного рассердить Кита — значит, привести его в чувство.
— В общем, будь готов, Китон.
— Всегда готов! —
— Это радует, — кивнул папа… и оказалось, что у него наготове еще одна интрига: — И еще я думаю, что нам сейчас нужно завернуть на одну тихую, красивую полянку и подышать свежим воздухом.
— Это зачем? — разумеется, не просёк Кит.
— Я же говорю, подышать свежим воздухом… отдышаться после такого нелёгкого полёта. Вон, посмотри, какая мама бледная. Ей обязательно нужен сейчас экологически чистый воздух. У меня тут прикопано его кубометров двести.
И папа вдруг завернул с шоссе на второстепенную двухрядную трассу, а с нее — прямо на лесную дорогу.
Пока Кит дотумкал только до того, что папа, задумав какой-то особый сюрприз, заранее разведал месторождение свежего воздуха…
Наконец, показалась и полянка — кругленькая такая, зелененькая, симпатичная, залитая солнцем. Папа не стал выезжать на середину, чтобы не портить экологию, а аккуратно развернулся на грунтовой дороге, подал к полянке задом и остановил Рено, так расхваленный князем Георгием.
— А?.. Что?.. Уже приехали?.. — пробормотала мама, приподнимая голову и продирая глаза.
— Сейчас, Светик. Подожди минутку, — откликнулся папа и дал глазами страшный приказ Киту: «Живо выходи!»
Они выскочили из машины одновременно. И папа сразу обошел ее и встал сзади, у багажника.
— Всё еще тормозишь? — спросил он сына.
— Ну, никак не врублюсь, па, — с радостью признал Кит, предвкушая гвоздь программы.
— Надо показать маме наш фейерверк, пока она еще не пришла в себя, — сказал папа и многозначительно указал пальцем в небо. — Усталость. Незнакомая обстановка. Реакция будет не такой бурной… К тому же на свежем воздухе быстрее придет в себя. А дома это был бы конец света. Дома без «скорой» и «пожарной» не обойдется. Согласен?
— Ага, — только и выговорил Кит.
— Если мы будем вместе с твоей сестрёнкой косить под что-то правдоподобное, мама упрется, и у нас всех будут проблемы. Пора маму брать в команду и приучать к чудесам.
— Пора, — горячо поддержал папину идею Кит.
— Нашатырь я взял, — сказал папа и достал из кармана пузырёк. — На крайний случай, пункт неотложной помощи тут недалеко. Кажется, я всё учёл. Да, сынок?.. Прикинь своим математическим умом. Всё?
— Па! Я просто в шоке, — только и смог, что в очередной раз восхититься своим папой Никита Демидов.
Если папа и не был уникальным сборщиком миров, то все же, без сомнения, его нужно было признать великим и ужасным сборщиком интересной жизни!
— Но смотри, факир, если ее там нет…
Кит выпалил было «ЕСТЬ!», но вдруг как-то замер и привычным образом похолодел под ярким летним солнцем. А
— …весь наш цирк обанкротится, — закончил папа мысль и постучал пальцем по капоту.
Вдруг из-под него донесся странный звук — будто звякнул маленький гонг.
Папа не удивился, а просто заинтересованно склонил голову на бок и спросил сына:
— Это что? «Войдите»? Или «Занято»?
— А давай посмотрим, па, — с замиранием сердца предложил Кит.
Оба вместе вынули чемодан и поставили его посредине поляны.
— Что вы там делаете, мальчики? — донесся из машины сонный, уставший голос мамы.
— Теперь ты будешь ловить! — шепнул папа Киту и крикнул: — Светик, выйди, пожалуйста, на минутку. Подыши. А то бледная очень.
Мама зашевелилась на сиденье, вылезла из машины и нетвердой походкой двинулась к своим мальчикам, щурясь от солнца и безоружно улыбаясь.
— Что вы тут затеяли, мальчики? — немного удивленно, но от усталости смиренно вопросила она, увидев свой большущий чемодан в центре полянки. — У вас вид, как у вокзальных воров, прихвативших чемоданчик. Чего это вы?
— Скажем маме всё, как есть? — громко и как можно более весело спросил папа у Кита.
— Всё, как есть, — утвердил Кит.
— Как на духу?
— Как на духу!
— Фотография у тебя? — уверенно спросил папа.
— У меня, — схватился Кит за грудь.
— Покажи маме.
Кит торжественно вынул голограмму и протянул маме Свете.
Мама Света взяла — и сразу удивилась. Но, как и предполагалось, удивилась не сильно:
— О, какая качественная голограмма! И девочка интересная. Кто это?
— Кит, это должен сказать ты, — твердо скомандовал папа.
— Мама, знаешь, у меня нашлась сестрёнка, — с места в карьер рванул Кит и краем глаза поймал реакцию папы: «Молодца!». — Не совсем, типа, родная, но всё же…
И стал тормозить.
— Что значит «сестрёнка не совсем родная»? Что за термин такой? — недоуменно пробормотала мама, опять же, по плану, не впадая в шок.
Кит понял, что ему больше сказать нечего… и что надо вызывать на помощь баллистическую ракету класса Земля-Вселенная.
— Ань, выходи, а! — позвал он громко…
…и пережил секунду ужаса-ужаса-ужаса, успев представить себе фиаско и убийственную тишину в зале.
Скромный выход напоминал бы появление нелегального мигранта, пробравшегося в чужую страну контрабандой… Наверно, Анна понимала это, хотя, конечно, в каких-то иных, недоступных нашему пониманию образах.
БАХ!
Вспышка сверхновой! Порыв теплого воздуха. Разлетающиеся, как конфетти, по всей поляне мамины шмотки. Маленькая, фантастически красивая радуга… а в ней, стоя на дне распахнувшегося, как волшебная шкатулка, маминого чемодана, восстала она… Словно пеннорожденная Афродита… Но, по счастью, не обнаженная, как на картине Боттичелли, а скромно приодетая в светленький летний сарафанчик с мелким цветочным узором (незабудки и дикие гвоздички) — точно такой же, как у мамы, только на несколько размеров меньше…