Тайна старого кладбища
Шрифт:
– Может, вы про тараканов после поговорите? – призвал их к порядку Петька.
– Рассказывай дальше, – согласился Дима.
– Ну, Вовка дома поел, потом решил тараканов своих немного потренировать, – продолжал Командор. – Хватился, а банки нет. Он со всех ног на кладбище. Прибегает на могилу. Банка целехонька. Стоит себе под скамейкой. Вовка ее схватил и уже повернулся, чтобы домой идти. Вдруг ему показалось, что на могиле с голубкой что-то мелькнуло. Он посмотрел, а там Людовна. Она сперва как-то странно на него
– Людовна? Через ограду? – не поверила Маша.
– А заборчик-то там ого-го, – вспомнил Дима монументальное ограждение, которым был обнесен памятник.
– Заборчик что надо, – согласился Петька. – Я бы и то с трудом перепрыгнул. Но Вовка уверяет, что она все-таки через него сиганула. А потом, по его словам, он никогда еще не видел, чтобы пожилые женщины так быстро бегали. Он и сообразить ничего толком не успел, а она уже скрылась из вида.
– Ну, ни фига себе! – вырвалось у Димы.
– А я о чем, – отозвался Петька.
– Может, мы сейчас за Настасьей зайдем – и к тебе? – предложила Маша.
– Не могу, – печально сказал Петька. – Меня предки заставили разбирать вещи. Папа сказал: «Пока все не разложишь, я тебя из дома не выпущу».
– Нам, вообще-то, тоже надо разбираться, – вздохнул Дима.
– Тогда давайте займемся раскладыванием вещей, – ответил Петька. – А завтра с утра приходите в шалаш.
Они попрощались. Дима поднялся наверх вслед за Машей. Их комнаты располагались рядом. Маша вошла к себе и расстегнула «молнию» на одной из сумок. Брат остановился в дверях.
– Погоди, – попросил он ее. – Успеется.
Но у Маши по поводу разборки вещей не было никаких сомнений: сперва придется раскладывать свои пожитки, а потом брата. Потому что он, видите ли, не умеет этого делать.
– Тебе же бабушка не говорила, что из дому не выпустит, – резонно заметил Дима.
Маша задумалась. Положа руку на сердце, ей и самой не слишком хотелось сегодня возиться с вещами.
– Давай лучше спокойно поговорим про Людовну, – предложил брат и плюхнулся с размаха на аккуратно застеленную Анной Константиновной кровать сестры.
– И почему мужчины такие варвары? – сказала Маша. – Зачем покрывало-то мять?
– Ты все равно скоро спать будешь ложиться, и снимешь его, – отмахнулся Дима. – Лучше скажи, что, по-твоему, это значит?
– То есть? – Маша внимательно посмотрела на брата.
– Зачем Людовна приперлась на могилу с голубкой…
– Ну, может, она просто пришла посмотреть, – предположила Маша. – Памятник-то необычный.
– Посмотреть! – сквозь зубы процедил Дима. – Когда просто смотрят, так не пугаются. Сама посуди: днем она от нас в кусты дунула. А потом от Вовки прыгнула прямо через ограду.
– По-моему, она из тех, кто всего боится, – Маша представила себе сюсюкающую Людовну.
– Те, кто всего боится, обычно кладбища и всякие такие места за километр обходят. А Людовна, кажется, сегодня там полдня провела.
– Пожалуй, это верно. – Маша была вынуждена признать правоту брата.
– По-моему, она не пугливая, а хитрая, – продолжал тот. – Тетя Анечка, тетя Наташенька, ох-ох– ох! – передразнил он Симочку. – А Филимоновну до чего довела?
– Да уж, – кивнула Маша.
– Нет, Людовна тут неспроста появилась.
Дима умолк. Маша тоже молчала. Взгляд ее задумчиво блуждал по комнате, которая мало-помалу погружалась в июньские сумерки. Над поселком повисла тишина. Лишь где-то на дальних участках вяло перелаивались собаки.
Девочка подошла к окну. Вдали за темной полосой леса виднелся шпиль заброшенной часовни князей Борских.
– Слушай, – прошептала Маша. ~ Вдруг эта Симочка оборотень? Помнишь, как в «Полтергейсте»?
– Во всяком случае, с этой похороненной под памятником Голубкой явно что-то нечисто, – тоже шепотом отозвался брат. – И почему там Людовна оказалась?
– Вот именно, – ответила Маша. – Может, она днем там шастает, а вечером превращается в какое-нибудь существо. Хотя нет, – она покачала головой. – Наша бабушка ведь ее еще ребенком знала.
– Это ни о чем не говорит, – уверенно возразил Дима. – Сначала была хорошим ребенком, а после в ее жизнь вмешались какие-нибудь потусторонние силы. Вот она и стала творить невесть что.
– Ну, мы пока еще не знаем, что она там творит.
– Какая разница? – Мистическая версия уже захватила Диму. – Ты, например, глядя на Людовну, можешь себе представить, что она была прелестным ребенком?
– Не могу, – честно призналась Маша.
– Я тоже, – с готовностью кивнул брат. – Значит, Симочка с той поры изменилась. Как, по-твоему, за чем человеку ходить на кладбище, если у него там никто не похоронен?
– Но мы-то ходим, – сказала Маша.
– Это совершенно другое дело. Во-первых, нас Вовка позвал, у которого там как раз дедушка с бабушкой похоронены. А во-вторых, он нам рассказал про таинственную могилу.
– Кстати! – вдруг встрепенулась Маша.
– Ты что? – Дима с недоумением поглядел на нее.
– Не помнишь, когда Голубку похоронили?
– Вовка, по-моему, говорил, что осенью, – отозвался брат.
– А Симочка, сколько лет не приезжала в Красные Горы? – задала новый вопрос Маша.
– Не знаю, – пожал плечами Дима.
– Слушать надо внимательней. – Маша с осуждением посмотрела на брата. – Бабушка ведь сказала, что они с Симочкой очень давно не виделись.
– Ну и что? – Дима не понимал, куда клонит сестра.
– Нет, тебе сегодня и впрямь напекло головку, – фыркнула Маша. – Совсем ничего не соображаешь.