Тайна старой крепости
Шрифт:
Джек выждал момент, когда на него никто не смотрел, и бросился к двери. Через секунду он был уже на улице и припустился бежать куда глаза глядят. Позади раздались громкие крики, но он и ухом не повел. В конце улицы он свернул на тенистую аллею и вскоре оказался перед большим красивым домом. Он открыл дверь и скользнул внутрь. Джек очутился в просторной, совершенно пустой комнате. Неожиданно раздался резкий крик. Джек вопросительно посмотрел по сторонам и обнаружил клетку, в которой сидел ярко расцвеченный попугай.
Кики ответил на крик, подлетел к клетке и с любопытством заглянул
– Добрый день, добрый день! – вальяжно произнес он. – Доброе утро, спокойной ночи! Горностай убыл.
Попугай испуганно вскрикнул Вдруг позади Джека послышались шаги. У него даже не оставалось времени, чтобы спрятаться. В комнату вошла девочка примерно двенадцати лет. Она была одета в изумительно красивое шелковое платье с пестрой вышивкой, ее длинные черные косы украшали яркие шелковые банты. Она с изумлением уставилась на Джека и тоненьким голоском произнесла:
– Энглинута?
Что это опять за слово такое? Джек понятия не имел, что ему отвечать. Немного помедлив, он показал на попугаев и сказал:
– Пауке, пауке.
Девочка быстро взглянула на птиц и рассмеялась. Потом медленно произнесла по-английски:
– Ты куда идти? Ты английский?
Джек посмотрел на нее засветившимися от счастья глазами. Он вынул карту, полученную от велосипедиста, и показал ее девочке. Пусть думает, что у него есть какая – то определенная цель, хотя на самом деле он понятия не имел, куда идти.
Малышка внимательно изучила рисунок.
– Пошли! – сказала она затем и потянула его к двери.
– Ты не знаешь кого-нибудь, кто хорошо говорит по-английски? – с надеждой спросил Джек.
Но он его не поняла. Он повторил свой вопрос еще несколько раз, но все было впустую. Откуда – то сверху послышался женский голос. Девочка подтолкнула Джека к двери и жестом руки показала ему, что он должен идти сначала прямо, а потом – направо. Джек позвал Кики и бросился бежать. Он двигался в направлении, указанном девочкой, – повернул направо, за угол, и очутился на узкой, пыльной улице, со всех сторон зажатой высокими, голыми стенами. Улица вывела его на большой пустырь, кое – где поросший выгоревшей травой, в которой ковырялись три тощие курицы. Посреди пустыря располагался круглый пруд, в котором плескалось множество маленьких ребятишек.
Джек остановился, взглянул на карту и попытался сориентироваться. Наверняка велосипедист знал, что делает. Ага, вот он пруд! Значит, он на правильном пути. Следующим ориентиром на карте, кажется, была церковь.
Он огляделся по сторонам, но церкви нигде не было видно. В конце концов он остановил пожилую женщину с приветливым выражением лица и, показав ей карту, вопросительно ткнул пальцем в нарисованную на карте церковь.
Она кивнула и махнула рукой в направлении горы, поднимавшейся неподалеку. На ее вершине Джек заметил какое – то здание с башенкой. Наверное, это гессианская церковь. Он поблагодарил женщину и отправился дальше. К зданию вела крутая узкая тропинка. Взобравшись по ней наверх, он снова обратился к карте и обнаружил на ней извилистую дорожку, уходившую прочь от башни. В конце этой дорожки находилось изображение, напоминавшее палатку. Джек поднял глаза
В поисках помощи или какой-нибудь подсказки Джек нерешительно посмотрел по сторонам. И тут его глаза остановились на старике, дремавшем неподалеку на скамейке. Он тихо подсел к нему. Старик лениво раскрыл один глаз. Увидев Кики, он открыл и второй. Джек сунул ему под нос карту, ткнул пальцем в нарисованную палатку и жестами попытался объяснить, что ему надо туда попасть.
– А – а, – хрипло подал голос старик. – Пиккаторати. А – а!
«Теперь, кажется, все ясно», – подумал Джек. Заметив, что мальчик его не понял, старик, кряхтя, поднялся со скамейки, тяжело наваливаясь на палку, сделал несколько неверных шагов вниз по дорожке и махнул рукой в направлении открывшегося перед ним поля.
– Суркус, – сказал он. – Суркус.
Суркус! И тут Джека словно осенило. На обширной площадке, обнесенной забором, возвышалось несколько палаток, окруженных множеством цирковых повозок. «Суркус наверняка означает цирк», – подумал про себя Джек. Теперь наконец до него дошло, почему давешний велосипедист вручил ему карту с нарисованной на ней палаткой. Он подумал, что мальчик с говорящим попугаем спросил его, как пройти к цирку. Цирку – шапито! Да, очевидно, именно так все и было. Джек облегченно вздохнул. Хоть эту загадку удалось разгадать.
Поблагодарив старика, он продолжил свой путь. Что ж, наверное, эта «цирковая» идея была недурна. Там наверняка найдется кто-нибудь, говорящий по-английски. Циркачи, как правило, знают несколько иностранных языков. И потом они известны как добрые люди, всегда готовые прийти на помощь. Может быть, они дадут ему поесть и смогут еще чем-нибудь помочь. Вспомнив о еде, Джек почувствовал страшный голод. Он ускорил шаги и через минуту оказался перед цирком. Подойдя ближе, он увидел, что весь цирковой персонал занят сборами, готовясь к очередному переезду. Палатки были свернуты, лошади и другие животные погружены на повозки. Вся площадка была наполнена криком и гомоном.
Прислонившись к забору, Джек принялся наблюдать за царящей вокруг суетой. Спустя некоторое время мимо него прошел мальчик. Сгибаясь от тяжести, он тащил груду коробок. Внезапно он споткнулся, и несколько коробок слетело на землю. Джек перепрыгнул через низкий забор и поднял их. Мальчик был примерно его возраста. Он был смуглым и черноглазым. Он дружелюбно улыбнулся Джеку и что – то сказал. Заметив, что тот не понял, он повторил ту же фразу на другом языке, но и этот язык бел не знаком Джеку.
Тогда мальчик заговорил по-французски:
– Мерси боку.
Ну наконец – то! Теперь Джек понял, что мальчик благодарил его за помощь.
– Не стоит благодарности, – ответил он в свою очередь по-французски. Мальчик взглянул на Кики и поинтересовался у Джека по-французски же, не ищет ли тот работу в цирке.
Джек не слишком хорошо знал французский, но смог с грехом пополам соорудить ответ.
– Я с удовольствием поработал бы здесь, – сказал он. – Но с еще большим удовольствием я бы чего-нибудь съел.