Тайная дверь
Шрифт:
Всё это кажется ужасно подозрительным. Сердце спотыкается – не так, как при встрече с Женькой, но всё-таки, – и начинает биться быстрее. Я ускоряю шаг и заскакиваю за дом. У двери бабы-Таниного сарая сидит на корточках Рина и что-то такое непонятное делает… Подцепить её, что ли, пытается снизу?
– Ты чего тут?! – спрашиваю я немного громче, чем планировала. Подходящее слово не подбирается, в голове сплошной Женька, потому, наверное, выпаливаю: – Ты чего тут… колдуешь?
Рина подскакивает, прячет руки за спину. В глазах ужас.
– Я и не колдовала! – выкрикивает
Несколько секунд мы стоим и недоумённо таращимся друг на друга.
– Ты чего тут вообще? – спрашиваю я потише.
– Так… – Рина поводит плечиком. Похоже, она уже успокоилась.
– Ты, что ли, к бабе Тане приехала? В гости?
– Да… – врёт Рина. Но тут же передумывает и признаётся: – Нет. Я это… Я случайно сюда, я не хотела…
– А тогда зачем? – не понимаю я.
– Я… – Рина мнётся. – Тут… цветы красивые…
Да, это правда. Цветы у бабы Тани потрясные. Она нам иногда дарит разные саженцы, луковицы и семена, но у нас почему-то не всё приживается, да и цветёт не так пышно.
– А ты никому не скажешь? – Рина неуверенно улыбается.
И я замечаю, что у неё – ямочки. Почти такие, как у Женьки. И, едва подумав о нём, неожиданно опять чувствую, как краснею.
Я отвожу взгляд. У сарая за Рининой спиной, почти из-под стены, растут два огромных гладиолуса. Сами жёлтые, каёмка фиолетовая, и такие высоченные, что макушки их склоняются аж до окошка. Совершенно волшебные. Вот бы и нам такие. Надо будет луковицы попросить.
– Ладно, я пойду. До свидания! – говорит Рина.
И бодро скачет к калитке. Буквально. На одной ножке. Как будто решила в классики сыграть. А по пути неожиданно сворачивает и заглядывает в теремок уличного туалета. Просто открывает дверь, суёт в проём голову – и опять закрывает с разочарованным видом. Ну и странная всё-таки девчонка.
– Погоди, ты куда? – кричу я вслед.
– А-а-а… Туда, – непонятно куда машет Рина.
По дороге к калитке она так же, как только что заглядывала в туалет, заглядывает в колодец – открыла дверку, посмотрела вниз, закрыла – и выскакивает на улицу.
Я за ней.
И тут на меня налетает вся наша компания: и Даша, и Алёна, и близнецы, и мелкий Дашин брат, которого вечно некуда девать, и два новых пацана с Первой линии, которые здесь у нас появились только в мае. Не то чтобы они нам так сильно нравятся, но у них на лужайке батут (нормальный такой, из сетки, взрослый), турник и футбольные ворота, а для близнецов это аргумент. Я ищу глазами Женьку, но его нет. И от этого я сразу чувствую и разочарование, и облегчение. Все галдят и смеются, рассказывая про какую-то камеру новых пацанов, которая сегодня лопнула прямо посередине пруда, спрашивают, куда я подевалась, зовут ехать за мороженым в ларёк к железнодорожникам – и когда я вырываюсь из этого круга и озираюсь в поисках Рины, той уже след простыл. Она опять исчезла, как по волшебству. Была – и нету.
«Ну и ладно», – злюсь я.
Мы все топаем за великами и потом два километра скачем по корням через рощу к железнодорожникам покупать мороженое и разные печеньки, а вернувшись, на спортплощадке
Пятница заканчивается, Рина совершенно вылетает из головы. Я возвращаюсь домой в сумерках и вижу, как под воротиной пасётся смешной маленький ёжик. Если встретить на участке ёжика – это к счастью. Мы с дедушкой такую примету сами придумали, и она работает.
Я улыбаюсь ёжику и иду к себе в мансарду. Мама с дедом на первом этаже мирно смотрят какую-то старую киношку на ноуте и даже не слышат, что я вернулась.
В комнате я включаю настольную лампу, беру зеркало на длинной металлической ноге и разглядываю своё отражение. Так себе картинка. Я некрасивая. Вообще какая-то уродка. Вот Даша красивая. У неё толстая коса ниже попы и ни одной веснушки. И Алёна красивая. У Алёны кудри и румянец. А у меня мышиный хвостик, и чёлка постоянно лезет в глаза. И рот у меня какой-то слишком большой. И нос странной формы. И глаза непонятно какого цвета – то ли серые, то ли зелёные. Я приподнимаю чёлку надо лбом, сжимаю губы, чтобы не казались такими огромными, поворачиваюсь одной щекой, другой… Ерунда какая-то, а не лицо. Скалюсь своему отражению. Никаких ямочек. Неудивительно, что Женька на меня не смотрит.
– Ксюньчик! – кричит мама с первого этажа. – Ты вернулась? Ужинать будем?
– Ну можно…
– Ты обещала суп, помнишь?
Начинается… Без энтузиазма я сползаю вниз. На кухне уже накрыто. Чай, салат, котлетки, всё такое. И тарелка супа. Кто б сомневался. После тёть-Олиных пирожков аппетит ещё не вернулся, но второй раз за день откосить от семейного застолья точно не получится, потому я покорно сажусь за стол и беру ложку.
– Ма-ам, а имя Рина – это от какого сокращённое?
– Даже и не знаю… – задумывается мама и пожимает плечами.
– Ни от какого, – говорит дедушка авторитетно. – Была даже такая актриса, Рина Зелёная.
Зелёная? Да ладно! Я фыркаю и немного разбрызгиваю суп – и мама испепеляет меня взглядом.
– Чего смешного? Её так прямо и звали – Рина. Я точно помню, – говорит дедушка.
– Ой, пап, ну что ты выдумываешь! – заводится мама. – Никакое это не полное имя, а просто сценический псевдоним, я где-то читала или по телевизору видела.
– Да какой псевдоним! – спорит дед.
– Ещё какой псевдоним! На самом деле она была то ли Ирина, то ли Марина.
– Вот ещё глупости!
– Да точно тебе говорю!
– Да нет, это я тебе точно…
Мама хватает планшет и начинает лихорадочно гуглить. Связь на даче вечером в пятницу как с космосом, планшет виснет, и мама раздражается ещё больше. Но всё-таки открывает статью в «Вики» и победно тычет дедушке под нос:
– На, смотри! Екатерина! Екатерина её звали, а никакая не Рина!