Тайная история американской империи: Экономические убийцы и правда о глобальной коррупции
Шрифт:
Вновь избранные главы латиноамериканских государств совершили беспрецедентный в истории Западного полушария шаг: они договорились защищать друг друга. Не единоличная воля сильного лидера (как это было, например, при С. Боливаре), а взаимное согласие побудило эти государства выработать общую линию противостояния МВФ, Всемирному банку и американскому правительству и в такой области, как самооборона.
Сегодня Бразилия, Аргентина, Чили, Перу и Венесуэла вносят коррективы в военную стратегию, перенося центр тяжести с защиты транснациональных корпораций на защиту собственной страны от иностранных интервентов. Самым серьезным образом рассматривается возможность широкомасштабного военного сотрудничества.
Помимо укрепления уз дружбы и взаимопонимания
А между тем китайский бизнес медленно, но верно берет верх над американскими корпорациями, выдавливая их даже из секторов, традиционно считавшихся вотчиной США. Так, китайская бизнес-элита фактически взяла под контроль базовые порты по обе стороны Панамского канала. С 1998 года осуществляется совместная китайскобразильская программа Earth Resources Satellite по созданию искусственных спутников для исследования природных ресурсов Земли.
Пока Вашингтон, невзирая на упорное сопротивление латиноамериканских лидеров, тщетно пытается протаскивать торговые соглашения, обеспечивающие одностороннюю выгоду американским корпорациям, китайский бизнес повсеместно и успешно готовит почву для более привлекательных соглашений. Возможно, кто-то усмотрит в этом непоследовательность, учитывая потенциал Китая как нарождающейся новой империи, однако латиноамериканцы знают, что в отличие от США Китай никогда не вмешивался в их дела. Как и Советский Союз в период 1960–1980-х годов, Китай стал для них сегодня оплотом социального равенства и противовесом экспансии США.
Государства континента стремятся расширять деловые связи, недаром их посланцы активно курсируют по всему миру. Кроме того, это одно из проявлений движения против корпоратократии; оно недвусмысленно указывает на серьезность намерения наших южных соседей поставить заслон гегемонии США.
В Латинской Америке не зря опасаются вмешательства Соединенных Штатов. Основанием для этого служат как тайные операции, так и открыто заявляемые Вашингтоном политические цели. Это стало для меня особенно ясно после возвращения с форума. Один за другим ко мне стали обращаться «шакалы», из тех, кто хотел порвать с прошлым и покаяться в своих грехах.
27
История убийств
Через два дня после избрания я вошел в кабинет новоиспеченного президента и поздравил его.
Он сидел за огромным письменным столом и глядел на меня с загадочной улыбкой чеширского кота. Я сунул левую руку в карман пиджака и сказал: «Господин президент, здесь у меня пара сотен миллионов долларов. Это для вас и вашей семьи, если будете играть по правилам — ну вы понимаете, о чем я: благосклонность к моим друзьям из нефтяных компаний и почтение к Дяде Сэму». Тут я подошел поближе, сунул правую руку в другой карман и, склонившись почти к его лицу, прошептал: «А здесь у меня пистолет с пулей, на которой выгравировано ваше имя, — на случай, если вам вздумается выполнить ваши предвыборные обещания».
Я отступил назад, уселся в кресло и зачитал коротенький список президентов, начиная с Дьема и заканчивая Норьегой, которые были убиты или свергнуты потому, что в свое время отвергли дружбу Дяди Сэма, — ну вы знаете, как все это было.
Президент внял предостережению.
Бретт отпил пива. «Вот, собственно, и все, — резюмировал он и отвернулся, разглядывая блондинку в соблазнительном бикини, которая вспрыгнула на палубу Waterway Cafe, чудесного ресторанчика-поплавка в Палм-Бич Гарденс, Флорида. — Этот случай говорит сам за себя».
При первом звонке Бретт представился мне как «шакал», который решил кое-что «порассказать об Эквадоре и других латиноамериканских странах». Однако ни по телефону, ни по электронной почте он не пожелал даже словом намекнуть, о чем пройдет речь. Первую встречу мы назначили на пляже невдалеке от моего дома во Флориде. Потом встречались еще несколько раз, уже в ресторанах.
Позже я понял причину его нежелания «светиться»: Бретт все еще состоял в рядах экономических убийц и бросать это дело, судя по всему, не собирался. Однако Бретта все сильнее и сильнее беспокоило и раздражало то, как ведут себя его хозяева. «Сплошная самонадеянность и коррупция. Американским гражданам давно пора узнать правду о тех, кого они избирают на высокие посты. Их безответственное поведение превратило многих наших бывших друзей во врагов». Бретта, правда, вполне устраивало, что в год он имеет до полумиллиона долларов, причем без всяких налогов.
Бретт, по его словам, подался в этот бизнес, потому что боялся коммунистов. Он вырос на Кубе, и когда Кастро погнал диктатора Фульхенсио Батисту, его семья потерпела миллионные убытки. «Комми сгинули, — с сожалением констатировал Бретт, — а работа осталась. И я чертовски хорошо ее делаю. Единственно, что меня бесит, так это безмозглые кретины из Вашингтона, из-за них у нас такая скверная репутация».
Весь облик и манеры Бретта соответствовали образу «шакала». Это был крепкий мускулистый мужчина с аккуратным ежиком волос. В отличие от Нейла, который руководил операциями моего бывшего ведомства в разоренных цунами районах Индонезии, Бретт сильно смахивал на полицейского. Движения его были скупы, а формулировки точны и лаконичны. Оценки, которые он давал людям и событиям, соответствовали и моим собственным впечатлениям. Слушая, как Бретт рассказывает о своих первых шагах на поприще экономического убийцы в Панаме в конце 1970-х годов, о генерале Торрихосе, я мысленно возвращался к тем дням, когда сам варился в этом котле. Бретт, по его словам, намеренно не назвал имени президента, с которым «поработал», — он хотел, чтобы я изобразил это просто как один из типичных примеров работы экономических убийц и «шакалов».
Впрочем, ничто из всего, что он поведал, меня особо не удивило. Я всегда подозревал, что к президентам семи латиноамериканских стран, выступающих против гегемонии США, непременно подсылали кого-то из моих бывших коллег. Такие поначалу держатся в тени, играя роль представителя одного из «центров силы» — Всемирного банка, американского посольства, Агентства международного развития — или консультанта какой-нибудь международной фирмы. Будущий президент до поры до времени даже не подозревает об их истинной роли. И только после выборов они наконец приступают к выполнению своей главной миссии.
Я встречал многих скептиков, которые говорили, что, конечно, знают о заказных убийствах политических деятелей, но при этом сильно сомневались, что экономические убийцы — вроде Бретта, меня и прочих — вообще существуют. Однако, как мне думается, даже несведущий в этих делах человек должен понимать, что, прежде чем «спустить курок», намеченной жертве всегда предлагают выбор. Ни один политик, ни один агент ЦРУ не поступит иначе. Прежде чем использовать последнее средство, будь то заговор с целью физического устранения или организация антиправительственного путча, строптивого президента всегда пробуют склонить к сотрудничеству. Даже самый закоренелый мафиози не станет убивать врага, не попробовав сначала договориться. Хотя бы потому, что это слишком рискованно, да и со стороны выглядит подозрительно. К тому же не очень надежно — слишком много шансов допустить ошибку. Поэтому сначала на сцену всегда выступает эмиссар, посланец. Он предлагает щедрую награду за покладистость, а если посулы не срабатывают, пускает в ход угрозы.