Тайная страсть
Шрифт:
— Вы забыли упомянуть свой титул, — напомнила Кэтрин. — Князь, не так ли?
Темная бровь вопросительно приподнялась.
— И это тебя не устраивает?
— Для меня это не имеет ни малейшего значения. Ну а теперь мне хотелось бы остаться одной, одеться и поскорее покинуть это место, если не возражаете, конечно.
— Но к чему спешить? У меня сколько угодно времени…
— Но у меня его нет! Создатель, меня держали здесь всю ночь! Отец с ума сойдет от тревоги!
; — Ничего страшного. Я пошлю кого-нибудь к нему, сообщить,
— Ни за что! Не хватает еще, чтобы вы знали, где меня найти! Надеюсь, что вижу этот дом и вашу светлость в последний раз.
Почему она сказала это? Дмитрий почувствовал, как сердце сжалось совершенно неожиданным сожалением. Он почему-то понял, что, будь у него время, стоило бы узнать эту женщину получше. Она была такой необыкновенной… первая, на кого не производили ни малейшего впечатления его титул, красота и богатство. Правда, Дмитрий чувствовал, что физически ее влечет к нему, но маленькой голубке не терпелось вылететь из клетки.
Дмитрий порывисто повернулся к ней лицом и спросил:
— Ты хотела бы побывать в России?
— Такое просто не заслуживает ответа, — фыркнула она.
— Осторожнее, Катя, или я начну думать, что не нравлюсь тебе.
— Но я вас совсем не знаю.
— По-моему, ты прекрасно знаешь меня.
— Не вас, а ваше тело, а это совершенно не одно и то же.
Мне известно ваше имя и то, что сегодня вы покидаете Англию. Это, пожалуй, все… нет, не правда. Я поняла также, что ваши слуги готовы на любое преступление, чтобы угодить вам.
— Ну вот, теперь мы добрались до сути дела. Возражаешь против способа, которым Владимир устроил нашу встречу. Вполне резонно. У тебя действительно не было иного выбора. Но, Кэтрин, и у меня тоже. Ну… это не совсем верно… я мог бы уйти отсюда и оставить тебя страдать.
Глаза Кэтрин гневно полыхнули при этом подчеркнутом напоминании о прошедшей ночи.
— Если думаете, что я поблагодарю за помощь, должна вас разочаровать. Я не так глупа и понимаю, почему мне подсыпали это омерзительное зелье. Они сделали это ради вас, поскольку я отказывалась согласиться с вашими планами на вчерашний вечер. Кстати, я желаю, чтобы ваш слуга предстал перед судьей. Ему это с рук не сойдет!
— Ну что ты, ведь ничего особенного не случилось. Верно, ты больше не девственна, но этому стоит только радоваться.
Не будь Кэтрин жертвой этих ужасных обстоятельств, она могла бы рассмеяться над абсурдным заявлением, поскольку князь, без всякого сомнения, говорил искренне. Он действительно думает, что никакой великой потери она не понесла, и это ясно говорило, до какой степени он развращен. Но спорить с ним бессмысленно, особенно если учесть, кем он ее считает. Однако Кэтрин почему-то ощущала, что, знай Дмитрий правду, мнение его не изменилось бы.
Ей пришлось усилием воли взять себя в руки.
— Вы намеренно не желаете вспомнить о том, что меня похитили, притащили с улицы, бросили в карету, заткнули рот и заперли в этом доме, как в тюрьме, на весь день. Мне угрожали, меня оскорбляли…
— Угрожали? — нахмурился Дмитрий.
— Вот именно. Я собиралась кричать, позвать на помощь, но узнала, что за дверью стоят охранники, которым приказано связать меня, если стану сопротивляться. Меня предупредили также, что силой принудят вымыться и поесть.
— Чепуха! — безапелляционно махнул рукой Дмитрий. — Тебя ведь и пальцем не тронули, не так ли?
— Не об этом речь! Киров не имел права привозить меня сюда и держать взаперти против моей воли.
— Ты слишком громко возражаешь, малышка, и совсем забыла, что в конце концов прекрасно провела здесь время! Что было, того не исправить. Скандал ничего тебе не даст. А Владимиру приказано щедро расплатиться с тобой…
— Снова деньги? — обманчиво-мягким тоном осведомилась она.
— Конечно. Я всегда плачу за свои развлечения…
— Прекратите! — разъяренно взвизгнула она. — Сколько раз повторять? Я не продавалась, не продаюсь и не собираюсь продаваться!
— Ты способна отказаться от двух тысяч фунтов?! Если он думал, что такое великодушие вызовет в ее настроении немедленную перемену, то жестоко ошибся.
— Я не только откажусь, но и готова объяснить, что вы можете сделать со своими деньгами!
— Пожалуйста, не стоит, — поморщился князь.
— И вам не купить моего молчания, так что не трудитесь больше оскорблять меня!
— Молчание?
— Праведное небо, неужели вы не слушаете меня?
— Слышал каждое слово, — заверил князь, улыбаясь. — Ну а теперь не лучше ли покончить с этими глупостями? Хватит, Катя, лучше иди ко мне.
Дмитрий потянулся к ней, но девушка в испуге отпрянула:
— Нет! Пожалуйста!
Умоляющие нотки в собственном голосе раздражали Кэтрин, но она ничего не могла поделать. После того, что случилось, она боялась, что не способна будет совладать с собой, если Дмитрий притронется к ней. Она никогда не встречала такого привлекательного мужчину. В его красоте было нечто гипнотическое, притягательное, манящее. Самым удивительным было то, что он хотел ее и ласкал всю ночь напролет. Приходилось заставлять себя сосредоточиться, обрушить на него праведный гнев, вместо того чтобы по-дурацки глазеть на него.
Но Дмитрий вовсе не собирался сердиться, наоборот, обрадовался. Он слишком хорошо сознавал, что ни одна женщина не способна устоять перед ним, и без труда понял, что мучает сейчас его пленницу. Стоило воспользоваться своим преимуществом, но Дмитрий почему-то колебался. Правда, он по-прежнему невыносимо хотел ее, но сейчас Кэтрин была слишком возбуждена и вряд ли скоро успокоится.
Дмитрий вздохнул и опустил руки.
— Так и быть, малышка. Я надеялся… не важно… Сев на край постели, он с неотразимой улыбкой посмотрел на Кэтрин: