Тайная свадьба

Беверли Джо

– Не думаю, чтобы я страдал. – Помолчав, он добавил: – Но иногда чувствую, что следовало бы.

– Ну-ну, довольно! Мы хотим тебе счастья. Это молитва всех родителей. Теперь у тебя есть небольшая проблема, и мы должны с ней разобраться. Жаль, что ты не сообщил нам сразу, я уверен, что это можно было решить.

– Я сожалею о леди Джессинем, отец.

– В самом деле?

Проклятие.

– Нет.

Отец удивил его, кивнув:

– До меня дошли кое-какие истории. Я, возможно, действовал импульсивно, решив, что она подходящая жена для тебя, но вижу, красавице не терпится выйти

замуж за титул, так она склонна к щедрости.

На это нечего сказать.

Отец отхлебнул забытый бренди.

– Тогда все к лучшему. Ты должен найти свою жену и привести ее в лоно новой семьи.

У Кристиана знакомо застучало в голове. Доркас может не захотеть этого.

– Единственный ребенок, рано осиротевшая, оставшаяся на попечении неприятной тетушки. Она будет рада дружеским объятиям большой и счастливой семьи. – Отец поднялся. – К которой нам пора вернуться. Твоей матери я сообщу новости позже, а остальным скажу завтра.

Кристиан вышел из комнаты, испытывая желание крепко напиться.

Большая и счастливая семья собралась в гостиной. Несмотря на прекрасные картины и золоченый потолок, комната выглядела такой же переполненной и беспорядочной, как гораздо меньшая в Рейзби-Мэноре. Одному Богу известно, что делали бы родители, если бы приехали гости.

Маргарет играла на клавесине, Элизабет и Энн танцевали с Мэттом и Марком. Какими суровыми мерами удалось этого добиться?

Вбежавшие Лук и Джек умоляли Кристиана поиграть с ними в бирюльки. Он пошел – и едва не свалился, споткнувшись. Глянув вниз, он увидел хохочущего Бена, вцепившегося в его ногу. Вспомнив игру, Кристиан покачивал ногой, за которую ухватился смеющийся малыш.

Сев за маленький стол, он усадил Бена на колени, поймав себя на мысли, что в общем-то воспринимает все это спокойно, но не мог себе представить, как отнесется к этому незнакомка, воспитанная внушающей страх Абигейл Фроггат.

Когда подошла его очередь, он попытался извлечь из груды бирюльку из слоновой кости, не задев другие, но большие руки мешали. Победил Джек. Музыка смолкла, примчавшиеся Марк и Мэтт пытались согнать со стульев младших братьев.

Слово Кристиана положило конец боевым действиям – эх, если бы его подчиненных было так легко утихомирить, – и братья принялись выбирать другую игру. Мальчики с энтузиазмом рассказали ему, как придумали использовать узор турецкого ковра в игре в шарики. Граф Ройланд был судьей, а графиня участвовала в игре. Встав на колени, она мастерским щелчком пальца посылала стеклянные шарики в победный сектор.

Как всегда, мальчиков постепенно отправляли спать. Первым удалился Бен, потом горничные пришли за Луком и Джеком. Поцеловав родителей, мальчики ушли, но не раньше, чем Кристиан пообещал, что будет здесь завтра утром. Полчаса спустя за Марком и Мэттом явился немолодой мужчина, их личный слуга. Братья поцеловали мать и поклонились отцу, который положил каждому руку на голову, словно благословляя.

Кристиан помнил этот переход. Это происходило в одиннадцатый день рождения и воспринималось как посвящение в мужчины.

Родители захотели поиграть в вист. Две дочери составляли им копанию, но Маргарет вернулась к музыкальному инструменту, а Элизабет настояла,

чтобы Кристиан занял ее место за карточным столом. Она хотела набросать его портрет. Он подчинился, зная, что она не любитель игры, в отличие от азартной Энн. Поскольку его родители были превосходными игроками, Кристиан и Энн быстро потерпели сокрушительное поражение, но настроение было замечательное.

Когда часы пробили десять, все отправились в спальни. Элизабет подошла показать Кристиану картину. Он был к этому готов и любезно отозвался о мужчине с незнакомыми чертами лица. Элизабет прелестно изображала цветы и деревья, но человеческие фигуры ей не давались.

Кристиан поднялся в свою комнату эмоционально опустошенный, но улыбающийся, хотя ему предстоял разговор с матерью. Выпив немного бренди, он ждал.

Войдя, мать крепко обняла его:

– Глупый мальчишка! Слова не сказать о таком событии! Ты, должно быть, волновался.

– Не слишком, – признался он.

Покачав головой, она рассмеялась:

– Конечно. Полагаю, что ты был слишком рад играть в войну.

– Это не игра, мама.

Она посерьезнела:

– Нет. Прости мне мое легкомыслие. Но ты не можешь отрицать, что был в восторге от боевых действий? Такое у меня сложилось впечатление, когда ты приезжал в увольнение. Мало того что ты горел желанием вернуться в полк, так вы с Торном и Хантерсдауном занялись каперством.

Кристиан засмеялся:

– Ты, как всегда, права, мама. Жалею, что так долго хранил в секрете свою женитьбу, но сначала я стыдился, что попался в ловушку, а потом почти забыл об этом. Вроде бы моя невеста умерла, и на этом все кончилось.

Кивнув, она села у камина.

– Избирательная память – ключ к счастью.

Кристиан с изумлением уставился на нее.

– Подумай, дорогой, разве мы не забываем плохое: выдернутый зуб или сломанную руку? Господь позаботился о том, чтобы облегчить наш ум. Почему бы нам не поступать так же с другими неприятностями? Нет ничего хорошего в том, чтобы задерживаться на печальных моментах нашей жизни. И я так рада, что ничего не вышло у этой Джессинем.

– Да?

– Я Бога молила, чтобы ты от нее отказался, и пыталась придумать, как тебе об этом намекнуть. Меня заставило понервничать то, что ты можешь ввязаться в это без предупреждения. Хотя эта женщина казалась сердечной, она избегала детей, особенно Бена.

– Когда это было? – спросил Кристиан.

– Она приезжала сюда. Заехала по пути, как она сказала, но это было смотринами с обеих сторон. У нее много достоинств, но у меня появились опасения.

Он улыбнулся:

– Ты очень мудрая, мама. С нетерпением жду твоих впечатлений о Доркас, если я ее когда-нибудь достану.

– Я и слышать не хочу о силе! – строго сказала мать.

– Конечно, мама. Но отец хочет, чтобы я привез ее сюда. Я не могу обещать, что она приедет, но поскольку мы женаты, можно попытаться что-то сделать.

– Думай, дорогой, – сказала она, снова сбив его с толку. – Используй свою хитрость, возможно, в постели, поскольку вы женаты.

Мать поднялась, снова обняла и поцеловала его и вышла, оставив его с обычным чувством – будто его крутили на веревке и пару раз стукнули о стену.