Тайная улыбка
Шрифт:
– Брендан старался быть любезным.
– Правильно. Он хотел, чтобы именно так ты подумал. Он хочет привлечь тебя на свою сторону.
– Боже, Миранда, ты бы послушала, что ты говоришь.
– О, забудь это. – Я потерла глаза, – Знаю, сама выставила себя на посмешище. Чувствую себя очень глупо, нелепо. На самом деле я совсем не хочу анализировать это, никакого посмертного вскрытия.
– Очень хорошо. – Голос был холодный.
Мы подошли к станции метро. Снизу нас обдувал теплый несвежий ветер. Я почувствовала, что почти не могу дышать. Взяла Ника за руку.
– Прости, – произнесла я. – Мы можем оставить сейчас
– Я могу, – сказал он. – А ты можешь?
ГЛАВА 12
– Поезжай, Миранда, – заметила Кэрри. – Мне так легко все устроить, ты можешь быть в самолете уже завтра вечером! Поезжай. – Она сделала паузу и почти начальническим тоном добавила: – Думаю, тебе нужен небольшой отдых.
– У меня все прекрасно! – отрезала я.
– Я всего лишь пытаюсь помочь тебе, – проговорила она. – Мы все немного беспокоимся.
Я крепко сжала кулаки и приказала себе сохранять спокойствие.
И уже открыла рот, чтобы отказаться, но тут же подумала: почему бы и нет? Почему не скрыться на несколько дней? Долгие ночи, глубокие ванны, уличные кафе, обслуживание в номере, новые виды, новые лица, язык, как набор непонятных звуков для моих ушей, солнце на задней части шеи, устрицы, графины вина… А потом… вернусь с работы – не будет Брендана. Когда я, спотыкаясь, утром доберусь до кухни, не будет Брендана, сидящего за столом в распахнутом халате, энергично чавкающего, доедающего последний кусок хлеба. Называющего меня «Мирри». Шепчущего мне на ушко. Прошла всего одна ночь и один день, а я уже ощущаю, что едва могу дышать. Вот сейчас я послала его в магазин купить несколько рулонов туалетной бумаги и в течение этих немногих минут, пока он отсутствует, чувствую, словно у меня камень с души свалился.
– Ладно, – сказала я. – Только два или три дня. В конце концов, могла же я воспользоваться услугами сестры-туроператора.
– Отлично. Это именно то, что тебе нужно, и уверена, что ты почувствуешь себя значительно лучше, когда вернешься.
– Мне нетрудно получить несколько свободных дней, – сказала я.
Именно так мы решили обыграть все это: Миранда переутомилась на работе.
Я занялась подсчетом. Если я уезжаю завтра вечером или на следующий день, что более реально, и буду находиться далеко до конца недели, то, когда вернусь, возможно, они уже уедут. Кэрри говорила, что с приобретением дома все, похоже, проходит гладко.
– Итак, куда ты мечтаешь поехать? На такое короткое время, конечно, не слишком далеко.
Она встала и достала свой портфель из-за дивана.
– Смотри, я принесла все материалы по наиболее возможным турам. У нас предусмотрены мини-перерывы, а в это время года всегда найдется горящая путевка, я могу достать тебе такую за четверть цены. – Она разложила на столе несколько проспектов. – Что ты думаешь о Праге? Или Мадриде? А вот и на несколько дней в Нормандию морем. Но в это время года там может быть слишком холодно. Я на твоем месте двинулась бы дальше к югу.
– Италия, – произнесла я, доставая брошюру и открывая ее.
– Рим?
– Я была в Риме. Мне бы хотелось поехать туда, где я никогда не бывала раньше.
– Вот Флоренция, Венеция, Сиена или Неаполь. Четыре дня. Или вот взгляни, это и правда приятная гостиница на Сицилии, на скале, с видом на море.
Я рассматривала фотографии на глянцевой бумаге. Розовые и серые церкви, каналы с гондолами, номера в гостиницах с огромными кроватями.
– Подожди, – сказала я.
Подняла телефонную трубку и набрала номер:
– Ник, это Миранда… да… да, чувствую себя значительно лучше, спасибо. Сожалею обо всем случившемся, не понимаю, что на меня нашло, думаю, устала… Слушай…
Шел дождь. Он шел, когда мы появились в аэропорту и встали в очередь на речной трамвай, который должен был довезти нас до города. Небо было свинцово-серое. Проливной дождь непрестанно барабанил по дороге, заливая нас потоками воды. Одежда промокла через тридцать секунд. Дождь скатывался по шее. У Ника волосы прилипли к голове. Дождь лил не переставая, пока мы находились в речном трамвае. И впервые город предстал перед нами как расплывчатое пятно, как город-призрак, поднимающийся из воды. Гостиница была в пяти минутах ходьбы от остановки речного трамвая, и мы тащили на себе багаж – легкая одежда и ничего водонепроницаемого – вдоль узкого канала, в котором все лодки были пришвартованы к берегу и закрыты брезентом.
Дождь шел каждый день. Мы бегали в церкви и художественные галереи, а в промежутках укрывались в маленьких кафе, где пили двойной кофе, сваренный в экспресс-кофеварке, или горячий шоколад. Я мечтала о длинных, неторопливых пешеходных прогулках по лабиринтам каналов, с остановками на мостах, откуда, опираясь на перила, можно было бы полюбоваться проплывающими лодками, о сексе под тонкими простынями при закрытых ставнях, через которые просвечивают солнечные лучи. Мы истратили слишком много денег на ленчи, которые были первоначально задуманы как пикники с хлебом и сыром или кусочками пиццы, потому что оказалось приятнее посидеть где-нибудь в закрытом помещении час или два с меню для туристов, состоящим из трех блюд, и кувшином домашнего вина. Ник купил мне кожаный кошелек и стеклянное кольцо на большой палец. Я фотографировала его, когда он, насквозь мокрый, стоял на мосту Риальто. Ночью мы заходили в крошечные ресторанчики и потом отправлялись спать под звуки дождя, непрерывно барабанящего в небольшие окна нашего номера. Каждое утро и каждый вечер в течение пяти минут он чистил зубы зубной нитью. Во сне он храпел. Любил шоколад и мороженое.
Иногда дождь внезапно прекращался, через завесу облаков выглядывало солнце. Под солнечными лучами лужи начинали блестеть, вздувшиеся от дождя каналы покрывались рябью, на камнях выступала сырость. Это был самый тихий, прекрасный город из всех, где мне доводилось когда-либо побывать. Один или два раза я поймала себя на мысли, что хотела бы оказаться здесь одна, не беспокоясь о наших отношениях. Я ходила бы и ходила по опустевшим дорогам, не произнося ни слова, впитывая все новые и новые впечатления. Я бы не возражала и против дождя.
Они все еще были на прежнем месте, когда я вернулась в воскресенье днем. На самом деле казалось, что они еще прочнее обосновались, чем раньше, вещи, принадлежащие им, были разложены по полкам, в стиральной машине их грязное белье, зубные щетки в кружке с картинкой лондонского метро. Две толстые стопки на столе оказались приглашениями на церемонию бракосочетания, которая должна состояться в субботу 13 декабря в 16.00. Они составляли список приглашенных, перечень решений, которые необходимо принять, и дел, которые нужно выполнить. Вокруг них царила атмосфера суматохи и возбуждения.