Тайная жизнь Лиззи Джордан

Манби Крис

— Ничего подобного. И Ричард не собирался. Наверняка.

— Я думаю, вам лучше пройти сюда, — сказал сержант, открывая дверь в комнату следователя номер один.

Нас провели в комнату следователя, где Харриет наконец подтвердила, что я оставалась in loco parentis [39] для Геркулеса. Я не очень хорошо справилась со своими обязанностями, но Харриет действительно доверила собаку мне. Практически все так и было.

Оказалось, что неугомонный полковник арестовал Ричарда в тот момент, когда Ричард пытался заманить собаку в рюкзак бельгийской сосиской (это бы все равно не сработало,

потому что Геркулес в рот не брал переработанных продуктов). В общем, когда Ричард все-таки схватил Геркулеса, полковник схватил Ричарда. Он сбил его с ног, схватил за ноги и уселся на него собственной персоной в ожидании смотрителя парка.

39

Вместо родителей (лат.).

Теперь Ричарда держали под арестом по подозрению в хищении собаки.

— Теперь можно снять с него обвинение, — сказала Харриет.

Зато сержант не собирался игнорировать тот факт, что при обыске в кармане у Ричарда нашли наполовину выкуренный косяк. Отсюда возникло обвинение в наркомании. Я в отчаянии уронила голову.

— А виновата во всем ты, — прошипела Сима. Как будто я сама не знала.

Конечно, если бы я не хотела так сильно быть с Брайаном, Симе не пришлось бы присматривать за Геркулесом. И ей не пришлось бы все воскресенье утешать моего парня, пока я кувыркалась. Жирному Джо не представилась бы возможность вовлечь Геркулеса в эксперименты, которые кончились тем, что Геркулес потерялся, из-за чего Ричард отправился его искать, и в результате неугомонный страж порядка обратил на него внимание полиции.

Ричард не курил траву постоянно. По крайней мере, я об этом не знала.

— Он купил косяк у своего соседа по квартире, потому что думал, что это поможет ему забыть тебя. Он выкурил половину тут, но закашлялся и бросил. Он даже не собирался его докуривать. Он хотел от него избавиться.

Но теперь, похоже, этот злосчастный косяк приклеится к нему на всю жизнь. И все по моей вине.

Я хотела протянуть руки сержанту и попросить его надеть на меня наручники. Я — преступница. Из-за меня мой друг сидит в камере, лучшая подруга в больнице, а любовь всей моей жизни проводит последний день отпуска во втором терминале аэропорта Хитроу.

Неудивительно, что на обратном пути со мной никто не разговаривал.

Глава двадцать восьмая

Я оставила Ричарду несколько сообщений с просьбой позвонить мне, когда его отпустят. Но он не звонил. Я набрала номер Мэри. Трубку сняла ее мать, которая любезно сообщила мне, что по всем вопросам нужно звонить Мэри в офис. Похоже, звонить Брайану на мобильный не имело смысла. Но я позвонила.

— Алло.

Не знаю, почему меня так удивило, что Брайан ответил. Наверно, мне казалось, что все заблокировали телефоны от моих звонков.

— Кто это? — спросил он.

Я не могла вымолвить ни слова.

— Так, — вздохнул он. — Это ты, Лиззи?

Брайан давно должен был быть на полдороге над Атлантическим океаном, а он все еще сидел в кафе на втором терминале. Его рейс задерживался по техническим причинам, о которых он не хотел даже думать, — он всегда боялся летать. Весь день он читал газеты, включая объявления о найме на работу. Да, он мог бы работать с какой-нибудь компанией. Даже с моей.

Через час я уже была на месте, и, хотя я уже не выглядела такой элегантной, как в первую

встречу, я все равно была рада возможности снова увидеть его.

— Ненавижу прощаться в аэропортах, — напомнила я ему.

— Может, это все-таки лучше, чем не прощаться совсем.

Учитывая чудовищные последствия своего вранья, я знала, что не заслуживаю, чтобы он разрешил мне объясниться. Но Брайан слушал меня. Было почти десять вечера, а его самолет все еще не был готов к вылету. Он проторчал в Хитроу целый день — это может вызвать острое желание хоть как-нибудь развлечься.

В углу зала аэропорта я рассказала ему про свою настоящую жизнь после колледжа. Я рассказала ему о своей никому не нужной специальности, из-за которой я находила только совершенно бесперспективные работы, и о квартире, в которой мне приходится жить. Я рассказала ему о том, как мы с Симой тайком допивали в барах остатки дорогих коктейлей, на которые у нас не было денег. Я рассказала ему о том, как я перешивала одежду из «Оксфама», а Мэри говорила, что купила ее в «Войедж». Я даже рассказала ему про ночь блох, хотя уточнила, что сама их никогда не видела.

Я рассказала ему, что после университета все пошло совершенно не так, как я планировала, что как только у меня возникали сомнения, я не видела пути назад к воплощению своих планов. Сначала я пачками рассылала заявки на трудоустройство, но с каждым отказом моя надежда таяла, пока я не дошла до того, что была благодарна судьбе даже за временную работу у Харриет. Впрочем, это длилось недолго и я стала искать выход из этого состояния. Сначала покупала лотерейные билеты, а потом появился Брайан.

— Не понимаю, как это могло случиться с тобой, — сказал Брайан. — Я мало встречал таких талантливых людей, как ты.

— Наверно, пиком моих достижений было исполнение роли одноглазой Клеопатры. Но в реальном мире у меня не было надежды на подобный успех.

— Похоже, ты даже не пыталась.

— А ты бы пытался? После всех отказов, которые я получила… — начала я.

Брайан схватил меня за руки и с жаром заговорил:

— Тебе же отказывались поручать работу в бухгалтерии. Вносить цифры в электронные таблицы. А как же прослушивания, на которые ты собиралась? Ты не получала работу в офисе, потому что любой человек, который хоть что-то соображает, сразу же видит, что ты не создана для этой работы. Тебе она наскучит в несколько дней.

Он поцеловал мои пальцы и стал растирать их, словно стараясь согреть.

— Когда я встретил тебя, — продолжал он, — я сразу же понял, что ты другая, особенная. Ты никогда не сможешь быть, как все. Но вместе с благословением приходит и проклятье — опасность оказаться совсем не на своем месте. На небесах или на дне.

— Я могу смотреть на звезды с того дна, где я сейчас нахожусь, — сострила я.

— Я знаю. Это плохо. Но я хочу сказать, Лиззи Джордан, что ты можешь быть либо никому не нужной, либо известной, Лиззи Джордан. Тебе решать, какой быть. И ты можешь стать известной без особых усилий.

— Как? — пролепетала я.

— С энергией, которую ты потратила на этот спектакль, докажи кому-нибудь, что ты можешь быть такой же убедительной на сцене. Ручаюсь, это пойдет на ура. Устройся в какой-нибудь театр. Пройди прослушивание. Сделай все, как нужно. Если ты не осуществишь свои мечты, никто не сделает это за тебя.

Дежа-вю. Я просто услышала Ричарда, который говорил мне то же самое, когда мы возвращались от родителей.

— Попробую, — пообещала я. — Прости меня, Брайан. Я выставила тебя на посмешище.