Тайная жизнь великих художников
Шрифт:
Как оказалось, свои самые счастливые дни в Соединенных Штатах Шагал провел в сельской местности под Нью-Йорком, где чего-чего, а уж коров предостаточно.
МАРСЕЛЬ ДЮШАН
28 ИЮЛЯ 1887 — 2 ОКТЯБРЯ 1968
АСТРОЛОГИЧЕСКИЙ ЗНАК: ЛЕВ
НАЦИОНАЛЬНОСТЬ: ФРАНЦУЗ
ПРИЗНАННЫЙ ШЕДЕВР: "ФОНТАН" (1917)
СРЕДСТВА ИЗОБРАЖЕНИЯ: ФАЯНС
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ СТИЛЬ: КУБИЗМ, ДАДАИЗМ, СЮРРЕАЛИЗМ
КУДА ЗАЙТИ ПОСМОТРЕТЬ: ОРИГИНАЛ УТРАЧЕН, НО АВТОРИЗОВАННЫЕ КОПИИ ВЫСТАВЛЕНЫ В МУЗЕЕ ИСКУССТВА УНИВЕРСИТЕТА ИНДИАНЫ, США; В МУЗЕЕ СОВРЕМЕННОГО ИСКУССТВА САН-ФРАНЦИСКО; В МУЗЕЕ ИСКУССТВ ФИЛАДЕЛЬФИИ И В ГАЛЕРЕЕ
КРАСНОЕ СЛОВЦО: "ЕСЛИ КАРТИНА НЕ ШОКИРУЕТ. ОНА НИЧЕГО НЕ СТОИТ".
Припоминаете, вам пятнадцать лет и вы ну о-очень круты? Приняв позу иронической отстраненности, вы отчаянно надеетесь, что окружающие видят в вас бунтаря, самозваного изгоя, плохого мальчика или девочку. А теперь вообразите все то же самое, но в применении ко взрослому французу, и вы получите Марселя Дюшана. Он купался в роли плохого парня, счастливо противопоставлял себя миру искусства, а слой иронической отчужденности был настолько густым, что Дюшан едва удостаивал окружающих объяснениями.
Какую долю составляет в его поведении эпатаж? Трудно сказать, но столь же нелегко принимать всерьез человека, который в возрасте тридцати шести лет публично "завязал" с искусством, однако в последние десятилетия своей жизни тайком трудился над своим самым крупным художественным произведением, еще более шокирующим, чем все предыдущие.
В выборе карьеры художника бунтарский дух Дюшана проявился в наименьшей степени. Хотя его отец был нотариусом, все же дед был художником и оба брата имели отношение к искусству — один стал гравером, другой скульптором. Отучившись в школе в Руане, Дюшан приехал к братьям в Париж, где его ранние картины, подражавшие постимпрессионистам, остались незамеченными.
Затем Пабло Пикассо и Жорж Брак явили миру кубизм, взволновав авангардное сообщество. Немедленно был создан ряд ограничений, определяющий "правильный" кубизм, включая запрет на обнаженное человеческое тело (ню так устарели!) и объекты в движении. И тогда Дюшан создает свою собственную кубистскую работу "Обнаженная, спускающаяся по лестнице". Когда картину показали публике, Дюшан одним выстрелом убил аж трех зайцев: он обидел кубистов, традиционалистов и зрителей. Кубисты ополчились на него за нарушение правил: мало того, что Дюшан изобразил обнаженную фигуру, он показа ее не с множественных точек зрения и неподвижной, но лишь с одной точки и в движении. Традиционалисты оскорбились, потому что обнаженное тело считалось высшей, идеальной формой в искусстве; разбивать ню на тысячи плоскостей само по себе ужасно, но изображать священное обнаженное тело за столь пошлым занятием, как спуск по лестнице, представлялось неслыханным богохульством. Публика же злилась оттого, что не могла найти на картине обнаженную фигуру, а если находила, то не могла разобрать, мужчина это или женщина. (Подсказка: у фигуры имеется пенис.)
Дюшан наслаждался произведенным эффектом. Он написал еще несколько антикубистических картин, но вскоре решил, что издеваться лишь над ведущим направлением в искусстве как-то мелко; ему хотелось бросить вызов самим основам искусства. Он изображал банальные предметы, задаваясь вопросом, почему одни объекты считаются подходящими для изображения, а другие — нет. На клочках бумаги он описывал странные или даже невыполнимые работы, вопрошая, а надо ли в принципе "создавать" произведения искусства, воплощая идеи в материальные формы?
В Первую мировую войну Дюшана признали негодным к военной службе — он утверждал, что у него слабое сердце, но, возможно, его не взяли в армию из-за проблем с психикой. Устав объяснять всем и каждому, почему он не на фронте, летом 1915 года Дюшан сел на судно, отплывающее в Нью-Йорк.
В Америке игры с искусством продолжились. Дюшан купил лопату для уборки снега и вырезал на рукоятке абсурдную фразу: "Аванс за сломанную руку". Он поставил вертикально велосипедное колесо на табуретку. Всё это — "редимейды", объявил он ошарашенной публике (то есть предметы промышленного производства, оформленные как произведения искусства). На выставке 1916 года он явил миру объект, выразивший идею редимейда во всей полноте: фаянсовый писсуар, подписанный "R. Mutt" [22]
22
Подпись куда интереснее самого объекта. Марсель Дюшан очень любил играть словами, постарался он и в этом случае. Во-первых, "R.Mutt" очень походит на немецкое "Armut", что означает "нищета". Во-вторых, "mutt" в английском языке означает "собачонка, шавка; дурак, болван". В-третьих, Матт (Mutt) — "говорящее" имя одного из героев известнейшего американского серийного комикса "Матт и Джефф", созданного карикатуристом Бадом Фишером в 1907 году для газеты "Сан-Франциско кроникл". В-четвертых, если иначе разделить буквы надписи, получится "R.M utt", что, прочитанное по-французски, будет звучать как "R.M. eut ete" — в вольном переводе на русский это означает "Жил-был Редимейд…". Сам Марсель Дюшан впоследствии раскрыл тайну подписи на писсуаре, признавшись что "Mutt" происходит от названия крупного производителя сантехнического оборудования "Mott Works", только "о" он заменил на "и", намекая все-таки на героя комикса, и еще добавил "R.", что означает имя Ришар, а это имя во французском сленге имеет значение "мешок с деньгами, толстосум", и, таким образом, весь этот "Фонтан" — не что иное, как "ночной горшок толстосума", или, как выразился Дюшан, "скатологический золотой телец". Вот такая история с названием. (Прим. ред.)
Так почему редимейды — искусство? А потому, настаивал Дюшан, что, "взяв обычный предмет обихода, я позиционировал его так, что значение пользы исчезает под давлением другого названия и иного подхода". Его объяснения можно было понять в том смысле, что он хотел заставить зрителей увидеть обиходные предметы в ином свете, но оказалось, что красоту Дюшан вовсе не имел в виду. Он стремился уйти от визуального восприятия, "восприятия сетчатки", как он это называл, к чисто интеллектуальному, или "церебральному", восприятию. Смысл был не в том, чтобы увидеть писсуар в новом свете, но чтобы думать о нем с иных позиций. Ну вот, теперь все понятно.
В 1917 году, когда США вступили в войну, Дюшан опять бежал, на сей раз в Буэнос-Айрес. После заключения мира он вернулся в Париж, где обнаружил новое направление в искусстве антивоенного толка и его создателей. Направление, получившее по воле его основателей название "дада" — так французские детишки называют своих любимых игрушечных лошадок, — отрицало все нормы и условности, включая саму идею искусства. Это были антихудожники, искавшие, как бы разрушить эстетику, оскорбить публику и растоптать общественные ценности. Казалось бы, Дюшану прямая дорога в дадаисты, верно?
Не верно. Дюшану хватило одной-единственной причины, чтобы отвергнуть дадаизм, — ведь это было "направление", а Дюшан чурался коллективных действий. Однако он представил работу, которая стала одним из символом дадаизма: взяв дешевую открытку с репродукцией "Моны Лизы", он наспех пририсовал даме усы и бородку, а внизу сделал надпись L.H.O.O.Q. Если произнести эти буквы на французский манер, то их звучание напомнит фразу elle a chaud au cut, что можно перевести как "у нее горячая задница". Этими почеркушками Дюшан высмеял само понятие шедевра и поставил под сомнение столетия западной культуры.
В начале 1920-х Дюшан работал с перерывами над сложной композицией "Невеста, раздетая донага своими холостяками", иногда называемой "Большое стекло"; композиция состояла из двух огромных стеклянных панелей, дополненных свинцовой фольгой, запальными шнурами и пылью. Потратив на этот проект годы, Дюшан в итоге к нему охладел и не закончил свое произведение; он отвлекся на создание своего "альтер его" — женщины по имени Рроза (да-да, два "р") Селяви.
23
В названии этой главки автор использовала строчку из "Ромео и Джульетты" Уильяма Шекспира: "Что в имени? Как розу ни зови — В ней аромат останется все тот же…"