Тайное братство

Янг Робин

— Я слышал об этой битве, — сказал Уилл.

— Неудивительно. В Англии только об этом и говорили, много месяцев. Славили принца Эдуарда, он очень храбро сражался, сокрушил многих мятежников.

— А я слышал, именно из-за него и проиграли битву, — заметил Уилл, откусывая черствого хлеба. — Из-за его безрассудности.

Саймон пожал плечами:

— Я только передаю услышанное. Но все равно Эдуард сбежал из тюрьмы, куда его бросил де Монфор, и сражался против мятежников у Ившема. Он сам лично убил де Монфора и потом освободил отца. После этого мятежники разбежались.

—

Война уже закончилась?

— Оставшиеся мятежники все еще держат Кенилворт, но через пару месяцев королевская армия его возьмет. — Саймон допил вино и налил еще.

Они помолчали.

— Мы слышали и о племяннице сэра Овейна. — Саймон усмехнулся.

Уилл глотнул вина и закашлялся.

— Что слышали?

— Что она сбежала и спряталась на корабле.

— А-а-а… — Уилл кивнул, откашливаясь.

— Она еще в Париже?

— Да. — Уилл почувствовал, что краснеет. Откинулся на спинку скамьи, провел рукой по волосам — как ему показалось, небрежно. — Элвин стала горничной королевы Маргариты. Мы видимся время от времени, когда есть возможность. Но ты-то как попал сюда?

— Меня повысили. Сам маршал [21] парижского прицептория попросил меня прислать. — Саймон смущенно потупился. — Несколько месяцев назад он находился в Лондоне, и его конь заболел. Я смог спасти коня. — Он пожал плечами. — Это оказалось нетрудно. Просто дал нужные травы, успокоил лихорадку и за ночь поднял на ноги. Думаю, это маршала впечатлило, потому что он написал магистру Юмберу, что хочет сделать меня главным конюхом в Париже.

— Поздравляю. — Уилл заставил себя улыбнуться. Саймон, сын кожевника из Чипсайда, теперь занял более высокое положение, чем у него.

21

Маршал — в парижском прицептории второй человек после инспектора.

Уилл допил вино и встал. Голова слегка кружилась.

— Сейчас я тебе расскажу, как идти в прицептории.

— Ты со мной не пойдешь?

— У меня здесь дело, а тебе нужно явиться перед маршалом. Думаю, те рыцари ему уже доложили.

— Да… — Саймон замолк. — Я ведь еще не сказал тебе, что среди тех рыцарей есть один твой знакомый. Гарин де Лион.

— Гарин?

— Да. — Поднимаясь, Саймон ухватился за край стола, чтобы удержать равновесие. — Боже правый, да я пьян. Конечно, он слишком горд своей рыцарской мантией, чтобы ждать таких, как я. Мне повезло встретить тебя, а то бы добирался до прицептория несколько дней.

— Гарин — рыцарь? — спросил Уилл, уже зная ответ.

— Ага. — Саймон кивнул. Затем хлопнул Уилла по плечу. — Завтра, когда полечим наши больные головы, ты все же расскажешь мне, почему до сих пор ходишь в сержантах. — Затем весело добавил: — Но не думай, что для меня это важно. Кому оно вообще нужно, рыцарство?

— Действительно, кому?

Рассказав Саймону, как идти к прицепторию, Уилл поплелся по рю Сен-Жак. В животе от выпитого было неспокойно, а новости Саймона окончательно испортили настроение. Он, конечно, радовался встрече. Два старых друга сейчас здесь, в Париже, заняли достойное положение для своего возраста и статуса. Но все равно на душе было пакостно. Он пытался представить Гарина рыцарем, но видел только худенького золотоволосого мальчика со ссадинами на лице. Вспомнились слова Элвин: «Эврар не может вечно отказывать тебе в праве на рыцарскую мантию». Около месяца назад, после очередной попытки поговорить с Эвраром о посвящении, Уилл принял решение до конца года отправиться на Святую землю. Он знал, что отец сейчас в Сафеде. Если бы только за это время удалось стать рыцарем.

Уилл коснулся рукоятки фальчиона, уже давно не использовавшегося в деле.

Рядом с Доминиканским колледжем он свернул в узкий переулок, уводящий к пергаментной мастерской. Из трактира неожиданно вышел крупный мужчина с кружкой эля в руке, и они столкнулись. Содержимое кружки выплеснулось на одежду незнакомца.

— Черт возьми! — воскликнул он. Белый крест на черной мантии выдавал рыцаря-госпитальера.

— Извините. — Уилл посторонился. — Я вас не увидел.

— Не увидел? — строго спросил рыцарь, отряхивая мантию. — Ты слепой?

— Я же извинился.

Уилл хотел идти дальше, но госпитальер схватил его за руку. Медленно обшарил глазами тунику Уилла и презрительно усмехнулся:

— Тамплиер? — По сильному запаху изо рта и свинцовому взгляду Уилл предположил, что сегодня эта кружка эля была у госпитальера далеко не первой. — А что ты собираешься делать с этим? — Он кивнул на кружку.

Уилл вырвал руку.

— Я извинился. Считаю, что в большем нужды нет.

— В чем дело, Рейзкин?

Уилл обернулся. Из трактира вышли четверо рыцарей с кружками. Все госпитальеры.

Тот, кого назвали Рейзкином, с трудом повернулся и жестом показал на Уилла:

— Этот кусок дерьма из Темпла разлил мой эль и хочет удрать не заплатив.

— Извинись перед нашим товарищем! — потребовал рыцарь, прыщавый юноша года на два старше Уилла.

— Я это уже сделал, — произнес Уилл, стиснув зубы. — Но ваш товарищ слишком упрям, чтобы принять извинение.

— Ах ты, щенок! — рявкнул Рейзкин. Он отбросил кружку и потянул рукоять меча.

— Оставь парня в покое, Рейзкин, — сказал рыцарь постарше. — Он всего лишь сержант.

Уилл покраснел и положил руку на рукоять фальчиона.

— Пошли, Рейзкин, — позвал рыцарь. — Я куплю тебе еще эля.

— После того, — Рейзкину наконец удалось вынуть меч, отчего он сделал несколько шагов назад, — как я преподам этому карлику урок!

Пошатываясь, госпитальер двинулся на Уилла. Тот выхватил фальчион.

— Остановись! — крикнул пожилой рыцарь. — Я его успокою. — Он схватил Рейзкина за плечо. — Довольно, брат.

Прыщавый рыцарь показал на меч Уилла.

— Похоже на настоящее оружие! — Он захихикал. — Только очень древнее.

Ему пришлось оборвать смех, когда Уилл поднял фальчион и сделал выпад. Госпитальеры замерли. Конец фальчиона был направлен в горло Рейзкина. Уилл забыл обо всем. Его охватила ярость. Впервые за эти годы он не подавлял свою волю.