Тайное учение даосских воинов
Шрифт:
Время показало, что Ли, как всегда, оказался прав. Готовясь к экзаменам в институте, я запоминал массу информации, которая через несколько дней почти полностью улетучивалась у меня из головы, но то, чему обучал меня Ли, самые сложные теоретические построения и комплексы приемов даже через многие годы по-прежнему свежи в моей памяти.
– Город – это место, где собираются люди и проводят большую часть своего времени, – объяснил Учитель. – Город – это зона пространства или местности, где жители создают для себя максимально удобные условия существования. Город может быть привязан к удобствам местности, а может быть временным поселением, как это делают, например, кочевники на своих переходах. В любом случае, если в городе есть население, это живой город, а если жители ушли из него, город заброшен, но даже брошенный город содержит потенцию жизни хотя бы потому, что это не просто голая местность, а среда, каким-то образом приспособленная для существования, и, если жители вернутся, в нем снова возродится жизнь. Пригород – это небольшая деревенька или отдельная часть города, расположенная невдалеке от большого города.
– А как это связано с техникой, которую ты мне показываешь?
– Я говорю тебе об искусстве выпускания стрелы. Состояние гибкого кулака, принимающего десятки форм, порождается навыком приложения усилия той или иной части твоего кулака или же измененной формы кисти к тому или иному участку тела противника.
С этими словами Ли достаточно сильно ударил меня в грудь.
– Я нанес тебе удар, но ты легко выдержал его, поскольку тебе помогли напрягшиеся мышцы.
Удар такой же формы и силы в эту зону, – и он стукнул меня сбоку по ребрам, – гораздо более эффективен за счет того, что здесь мало мышц, чтобы амортизировать удар. А сейчас я ударю тебя в четверть силы предыдущего удара.
Учитель легонько ткнул меня в солнечное сплетение. Увидев, как у меня сбилось дыхание, он хлопком ладони по спине восстановил его.
– Видишь, какой мощный эффект от слабого удара? – сказал он. – И дело не только в том, что эта зона плохо защищена мышцами, но и в том, что здесь подходят слишком близко к поверхности тела города твоего организма. Они уязвимы. Удары, которые я наносил, можно сравнить с нападением на воинов (он снова ударил меня в мышцы груди), с нападением на землю, населенную разрозненными жителями (он стукнул меня по ребрам), и с нападением на большой беззащитный город (он ткнул меня в солнечное сплетение и снова восстановил мне дыхание). Понятие города очень многозначно, и я сомневаюсь, сможешь ли ты запомнить все его нюансы.
– Ли, ты не против, если мы сходим в чебуречную? – попросил я. – Я торопился на встречу с тобой и не успел как следует поесть после института. Мне кажется, после еды нюансы мне будут легче даваться.
Он не возражал.
Мы отправились в чебуречную, и там Учитель продолжил объяснение.
– Древнее учение о путях, городах, крепостях и воинах предназначено для восстановления воина после битвы, для излечения его после похода и для так интересующего тебя уничтожения противника легким касанием пальца.
Поскольку это учение пришло к нам из глубокой древности, а в древности, как ты понимаешь, уровень грамотности и образования населения практически равнялся нулю, учителям приходилось прибегать к очень конкретному и образному языку для того, чтобы передавать знания туповатым и безграмотным новообращенным.
На твоем языке город можно назвать нервным центром или биологически активной точкой или зоной, хотя понятие города у Спокойных более широкое, чем в традиционной рефлексотерапии. Города могут возникать и пропадать, перемещаться, иметь здоровые и больные пригороды, увеличиваться и уменьшаться в объеме.
Если город занимал враг, то при «подходе войск», то есть при оказании давления на точку, в ней возникала боль, что само по себе являлось признаком болезни. Тактика и стратегия лечения развивалась по военным сценариям.
Если боль от нажатия или какое-нибудь другое ощущение, которое могло быть почесыванием, покалыванием, распиранием, щекоткой и так далее, перебегало или отдавалось в какой-либо точке или зоне тела, это означало, что лазутчики (ощущения) донесли о наличии или перемещении вражеских войск в другом городе, и их следовало разгромить местными войсками, чтобы они не накопили силы. Для этого нужно было отыскать и подвергнуть воздействию самую болезненную точку в зоне, из которой исходил сигнал, или в городе, если ощущение было четко локализовано.
Осаждая город – производя лечение, Спокойные обязательно препятствовали распространению и перемещению болезни, отсекая ей пути в близлежащие города путем воздействия на них. Если и окрестные поселения были заняты врагами, барьер переносился еще дальше. Причем больные города ограждали не только выше и ниже по родному меридиану (пути), но и со стороны близлежащих городов, расположенных на других путях.
Если при штурме города, то есть при непосредственном давлении на точку, боль была слишком сильной, это означало, что население города несет большие потери, и интенсивность штурма (воздействия) уменьшали, продлевая при этом осаду (лечение).
Если же при штурме города враг пытался захватить Дворцы Владык, то есть ощущение уходило вглубь, к внутренним органам, то высылалась погоня – воздействие, вызывающее соответствующее ощущение многократно возобновлялось, более того, изыскивались точки, ощущения от которых устремлялись к тому же органу. Эти точки разыскивались не только в районе города, послужившего исходным пунктом «похода на Дворцы». Такой город мог быть существенно удален от них и находиться, например, на конечности. В то же время он мог располагаться и непосредственно над органом, причем с разных сторон туловища. Подобный способ воздействия ассоциировался с высыланием погони.
Различные образования на коже и в тканях, фурункулы, родинки и бородавки не подвергались атаке войск, так как считалось, что это – крепости союзных врагу сил, временно сохраняющих нейтралитет, и нападать на них было опасно. Однако по ним часто определяли местонахождение сил врага.
Говоря, что города похожи на нервные центры, я несколько отступаю от истины. Скорее, город можно назвать центром жизни или центром энергии, хотя мне вообще не нравится говорить об энергии. Люди Запада затаскали и обессмыслили слово «энергия». Им пользуются все, кому не лень, включая проходимцев от медицины и оккультных наук, и каждый вкладывает в это слово свой смысл. Спокойные называют города центрами жизни, поскольку они являются средоточием многих проявлений жизни. Составляющие жизни – различные формы проявления энергии – заполняют в определенном сочетании, количестве и составе тот или иной город. Составляющие жизни можно сравнить с национальностями людей, с их профессиями, положением в обществе или слоями общества, вроде классов или сословий.
Город может быть создан врагами твоего организма, болезнями или вредоносными энергиями. Пути – это не только классические меридианы, но и любые траектории, по которым движутся потоки взаимодействующих, противоборствующих или взаимозаменяющих энергий. Состояние города может меняться от любых внешних и внутренних причин, от погоды или от настроения. Твое тело представляет собой Землю, или земной шар, разделенный на государства, которые то воюют между собой, то заключают мир в зависимости от разных причин и внешних воздействий.