Тайны древней Африки
Шрифт:
Прошло еще 4 дня (какие то были дни!) и прибежал гонец от Дйнгаана, сказав, что лично мне ничто не угрожает, а крааль Кейна окружен.
Вскоре снова отправились в резиденцию. На этот раз темой разговора были новости, которые Джекоб привез из далекой колонии. Джекоб начал с того, что был послан в колонию к губернатору Дингааном, чтобы забрать то, что тот даст. Губернатор отказался передавать подарки Дингаану. На обратном пути Джекоб встретил человека ндвандве — Имдвандо, который шепнул ему, что белые готовят атаку на зулусов и что лорд Сомерсет говорил: «Ждите, мы скоро придем!»
Прошло несколько месяцев и «прогнозы» Джекоба не подтвердились. Дингаан понял свою ошибку и призвал поселенцев, покинувших свои места, вернуться и забыть страхи. Опальный
Вся эта история оказалась настолько запутанной, что прояснить отдельные ее странички просто невозможно, да в этом и нет особой необходимости. Ясно одно: новый вождь зулусов не собирался повторять ошибки своего предшественника в отношениях с белыми пришельцами. Айзексу такие насыщенные событиями месяцы показались нестерпимыми. Он отбыл из Порт-Наталя в апреле 1831 года на «Св. Майкле», чтобы никогда уже сюда не вернуться. Но надо отдать ему должное: последние записи в его дневнике откровенны, и правдивы.
Из дневника Н. Айзекса:
«Одно время бытовало мнение, что Финн исчез из Наталя при таинственных обстоятельствах и зулусский монарх приказал войскам настичь его у границы. Но я должен заявить, что это все придумано. Просто Финн узнал, что зулусы могут захватить наше поселение из-за предательского поведения Джекоба и отступил со своими людьми к западу, остановившись в Ингома. Быстрое возвращение назад снимает с него все подозрения».
Да и о каких подозрениях может идти речь, если в нашей истории выпадают целые годы, а не только месяцы жизни зулусского государства и белой колонии по соседству… Фрагменты и эпизоды — вот из чего складывается картина жизни зулусов в 30-е годы XIX столетия.
В январе 1832 года Дингаан решил, что Джекоба следует казнить за ошибочные показания, и приказал Кейну застрелить его. Вот последний рассказ о Джекобе.
Из записок Н. Айзекса:
«Дкекоб, именуемый здесь Стамба Манзи, или «пловец по морям», был взят на границе Капской колонии по причине кражи скота. Его отправили в Алгоа-бей на бриге «Солсбери», он страдал от шторма, и Кинг его расковал. Он пробыл какое-то время на Роббене, потом капитан Оуэн взял его переводчиком в путешествие на восток Капской колонии. Затем он попал к Томпсону и Фаруэллу и зарекомендовал себя как знаток местных языков. Не желая попадать более на суда, он ушел в глубь Наталя, где его и схватили воины Чаки, он понравился вождю своими рассказами о белых людях, и Чака сделал его начальником стражи. Он сказал ему, взяв его по обычаю за ухо: «Если со мной что-то случится, мои люди убьют тебя, потому что ты мой фаворит». Потом Чака назначил ему трех жен и выделил скот. Рассказы Джекоба интересовали Чаку, потому что он не общался ни с кем из маланго {белых), не верил, что есть королевства кроме его собственного.
Джекоб получил вес среди вождей и морально подготовил Чаку к приходу белых. Карьера его как переводчика пошла вверх. Все шло хорошо до возвращения посольства с Капа. Потом он потерял доверие. В миссии Кейна он сыграл отрицательную роль. Дингаан приказал казнить его».
В 1832 году поселок состоял из нескольких хижин, построенных по типу африканских. Да и все селение очень походило на крааль. Четверо Финнов жили в доме отдельно, а остальные — Кейн, Огл, Холстед и новый член колонии 19-летний Ричард Филипп Кинг — внутри ограды. Тревога за свою судьбу не покидала никого. Вскоре стали прибывать новые люди. Среди них был Эндрю Смит, который тщательно собирал все сведения о соседних землях. Смит был дальновидным и практичным человеком и догадывался, что любые подобные сведения могут пригодиться в дальнейшем. Дорог в Наталь тогда проложено не было — кроме тех следов, которые оставили фургоны Грина и Коуи в 1828 году и Бейна в 1829-м. За Умтатой далее на север перед путешественником лежали неведомые земли. Им Смит пророчил большое будущее. В 1832 году он опубликовал в «Грэхемстаун джорнэл» свои путевые зарисовки, где воспользовался уже упоминаемыми нами неопубликованными дневниками Финна и, конечно, собственными наблюдениями. Имелся у него и другой источник — дневники Фаруэлла, не увидевшие свет, по прилежно послужившие Смиту.
История у экспедиции Э. Смита была такая.
Еще в 1824 году к губернатору Капской колонии стали обращаться жители Южной Африки с просьбой разрешить им торговать с кафрами. Но власти все тянули и тянули с решением. В конце ноября 1830 года капитан Дункан Кэмпбэлл, гражданский уполномоченный округа Олбани, написал губернатору сэру Лоури Коулу, что Джон Кейн из Порт-Наталя вместе с Томасом Холстедом и семью зулусами прибыли в Грэхемстаун с подарками от Дингаана — четырьмя слоновыми бивнями и сообщением, что он, вождь, желает жить в мире с окрестными племенами, вступить в контакты с колонией и принять миссионера, который стал бы учить его народ.
Приблизительно в то же время Кэмпбэлл получил аналогичную информацию от торговцев Коллиза и Биддалфа, которые жили в Натале и с которыми Кэмпбелл был хорошо знаком. Сэр Лоури послал запрос в Лондон: он, конечно, не доверяет таким легковесным заявлениям, но все же запрашивает официальное разрешение послать в глубинные районы лицо, которому он доверяет — чтобы подтвердить, искренен ли Дингаан в своих пожеланиях. А заодно и выяснить природные ресурсы Наталя.
Разрешение вскоре было получено, и «лицо» — Эндрю Смит, которого Коули, несомненно, и имел в виду, был тщательно проинструктирован, прежде чем отправляться в «логово тирана». Повторяем: все инструкции были устными.
Мотивы, по которым губернатор выбрал именно Смита, легко понять: он познакомился с письмом, которое доктор Смит послал Коули в 1829 году. Там, в частности, были такие строки: «…территория, которая лежит между мысом Доброй Надежды и побережьем (Индийского океана. — Авт.), заслуживает самого пристального внимания. Страна эта, обращенная в нищету жестокостью деспотичных правителей, богата естественными ресурсами, которые дикари использовать в благих целях не в состоянии. Предприятие, которое я предлагаю, будет связано с трудностями, которые преодолимы…»
(С 1824 по 1828 год Смит много путешествовал по различным районам Южной Африки, написал даже в газете статью о происхождении бушменов, наблюдал птиц, а его коллекции из Намак-валенда до сих пор представляют интерес для специалистов. Он же был основателем одного из лучших южноафриканских музеев.)
Ответ на письмо не сохранился. Да и был ли он?..
Вернувшись из путешествия в Наталь, Смит, несомненно, докладывал о результатах своих наблюдений, ибо интерес к тем землям возрос настолько, что 190 купцов собрались в Кейптауне и подписали «Мемориал» с требованием правительству создать государственную службу в Порт-Натале с соответствующей военной охраной для торговли на местах. «Мемориал» содержит девять пунктов, в семи из них упоминается Смит. Кроме того, «податели сего» попросили Смита написать «историческое сопровождение» к «Мемориалу», что и было исполнено 6 июня 1834 года. Именно этот текст рассматривали всегда как официальный отчет о поездке, хотя это и не было так.
Д’Урбан, сменивший Коули, отослал «Мемориал» в Лондон, но ответа не последовало. А сведения об этом сохранялись лишь благодаря короткой биографии Э. Смита, выпущенной в 1876 году его племянником А. Мичи.
Записи, сделанные по время поездки из Порт-Наталя в крааль Дйнгаана с 28 марта по 14 сентября 1834 года (сюда вошли не только его собственные наблюдения, но и те, что он старательно записывал за Финном, когда они путешествовали вместе):
«Состоялась первая беседа с Дингааном. Когда мы подошли, он обсуждал дела с вызывателями дождя. Он заявил, что они его обманывают. Ведь он послал им скот, а дождь не пошел, а пошел позже. Чака мало верил в колдунов и вызывателей дождя. (Беседа, однако, не приводится. Далее Смит подробно рассуждает о приветствиях. — Авт.). Когда Дингаан покинул место, где сидел, все сказали «байете». Часть людей попадала на землю и ползла за ним, пока он не скрылся за воротами…