Тайны полуночи
Шрифт:
Он умеет владеть собой — вчера, в фургоне, это он удержал их обоих от искушения… остановился на самом краю, когда она была готова на все…
Но, может быть, он просто не пожелал тебя, Джинни, а Кэтти пожелает? Ведь она — искушенная в любви пылкая женщина, а ты только… Ох, остановись, Джинни, а не то…
— Ну что ж, — скучным голосом сказал Стив, — благодаря дождю мы можем пройти занятие по вытаскиванию фургонов из грязи… Надо ехать медленным шагом и избегать размытых участков, объезжая их, даже если придется свернуть с дороги, — это два основных правила.
Джинни, как и все остальные женщины, внимательно слушала. Они упражнялись до полудня; фургоны застревали в грязи, женщины по двое, по трое налегали на задние колеса, часто им приходилось прибегать к помощи Стива. Но Кэтти Кинг сегодня не обратилась за помощью. Достаточно умна, подумала Джинни, чтобы не привлекать лишнего внимания. Ведь и так все знают, что она постоянно пристает к проводнику.
Стив нарочно повел их обратно в лагерь растоптанной дорогой, где два фургона увязли в грязи. Стив отправил остальных женщин на стоянку и подошел к фургону, который застрял не так глубоко; второй фургон принадлежал Анне Эвери. Оказав помощь первой женщине, Стив подошел к фургону Анны и увидел, что она наломала сосновых веток и подкладывает их под колеса.
— Превосходно, — скептически заметил он, — но где вы возьмете ветки в прерии?
Ни слова не говоря, Анна вынула из ящика под сиденьем топор, потом забралась в фургон и вытащила из него громоздкий ящик, предварительно вынув из него вещи и оставив их в фургоне. Взяв топор, она расколола ящик на дощечки и стала подкладывать их в грязь под колеса, отбрасывая ветки. Фургон сразу сдвинулся с места и миновал колдобину; Джинни соскочила с сиденья и, вытащив доски из грязи и сложив их, занесла в фургон, а топор снова уложила под сиденье. Молча проделав все это, она обернулась к Стиву и коротко попрощалась:
— Можно ехать! Увидимся в лагере.
Стив смотрел на Анну, не отпуская ее своим пристальным взглядом. Да, она ловкая и сообразительная и может позаботиться о себе. Глядя на нее, он не мог не вспомнить страстную сцену в фургоне. О, он был уверен, что эта сцена повторится. Но сейчас-то она на него глядит, словно знать его не хочет. И, вскочив на своего гнедого, он с досады бросил неумную шутку:
— Вас и вашу одежду надо хорошенько отскрести, мисс Эвери! Разве настоящие леди кувыркаются в грязи, как вы?
«А разве настоящие джентльмены кувыркаются на зеленой травке с чужими женами, как вы, Стив Карр?» — чуть не выпалила она, но сдержалась. Спокойно, Джинни. Не давай ему раздразнить себя. Ты устала, огорчена, взвинчена. Держи себя в руках. Вслух она сказала:
— Я знаю, что леди должна быть опрятной и выглядеть наилучшим образом, но иногда она не может соблюдать эти правила, вот как и я в данном случае. Мне важнее было выполнить задание своего учителя, чем сохранить вид дамы, собравшейся на воскресную прогулку.
— В таком случае признаю, что вы усвоили один из главных жизненных уроков: делай, что должен, кто бы или что бы ни стояло на твоем пути.
— Именно вашим устам подобает изречь такой совет.
— «Подобает…», подходит? — пробормотал Стив и согласился: — Да, вы правы.
— Почему его смутило слово «подобает»? — подумала Анна. Он казался ей образованным человеком.
В лагере она распрягла мулов и отвела их к реке напоить; умыла лицо и руки, но, назло Стиву, не искупалась и не причесалась. К облегчению Джинни, другие женщины тоже не успели заняться собой, так как Стив сразу после полдника позвал их на трехмильную прогулку.
— Вечером будет буря, — сказал он, — отправимся в поход раньше, и вы еще успеете доделать свои домашние дела.
Из похода Джинни возвращалась вместе с отставшей Люси Ивз — у той распухла ее больная лодыжка. Джинни сказала, что надо попросить проводника довезти ее на своей лошади, но Люси не согласилась.
— Я должна справляться сама, — настаивала она. — Не задерживайся со мной и не беспокойся обо мне. К утру опухоль пройдет — моя нога всегда дает о себе знать во время дождей.
— Я пойду с тобой, — возразила Джинни. — Наш придира-учитель поймет.
В глубине души Джинни не была уверена, что Стив поймет и не придерется, но он только посмотрел на опоздавших женщин, не сделав им замечания.
— Не надо, Анна, — протестовала Люси, глубоко тронутая в душе заботой подруги. Джинни готовила ужин возле фургона Ивзов, заставив Люси держать больную лодыжку в соленой воде.
— Ты только давай мне указания! — смеялась в ответ Джинни. — Я ведь никудышная стряпуха!
После того как семья Ивзов поужинала, Джинни перемыла тарелки, расставила все по местам и помогла мужу Люси подготовить фургон к предстоящей буре. Потом она села на землю перед Люси и стала втирать мазь.
— Не больно? — спрашивала она, нежно и твердо массируя больную ногу.
Люси вздохнула и сонно улыбнулась:
— Ой, ты такая добрая! Я чувствую себя как ребенок, которого баюкают. Словно на небе.
Джинни вернулась к своему фургону и, завязав в узелок чистые вещи, направилась помыться на участок, отгороженный для купания женщин. Надо было перед сном содрать с себя всю грязь, покрывшую днем ее одежду, тело, волосы. Но по пути на банный участок Джинни пришлось затаиться в кустах: она услышала голоса Стива и Кэтти, а ей не хотелось быть замеченной ими.
Стив был раздражен тем, что темноволосая красотка увела его на окраину лагеря — очевидно, хочет что-то выклянчить, безошибочно решил он. Наверное, ему придется быть с ней порезче, чтобы отвадить ее.
Кэтти просила избавить ее от участия в утомительных походах.
— Но вы же приобретаете необходимую закалку, миссис Кинг! — возражал он. — Лучше привыкнуть сейчас — легче будет в дороге.
— Но других же вы освобождаете, — капризно возражала она, — так скажите остальным, что у меня тоже нога заболела, как у Люси Ивз…