Тайны русской империи

Смолин Михаил Борисович

Именно самодержавие регулировало, примиряло и соглашало между собою огромное количество всевозможных и зачастую разнонаправленных социальных сил в русском государстве. Все народы и народности, сословные и родовые интересы, аристократические и демократические принципы находили свое место, свой смысл, свою службу в многосложном политическом организме Русской монархии. Их трения между собой всегда находили беспристрастного третейского судью в лице государей императоров, в числе личных интересов которых благо подданных, как и благо всего государства, занимало первейшее место.

Задача эта, непосильная

для человеческих сил, становилась посильной для Помазанника Божия — царя (Помазанник на греческом языке означает Христос). Так, например, при помазании царя Саула Священное Писание Ветхого Завета говорит: «И найдет на тебя Дух Господень, и ты будешь пророчествовать; и сделаешься иным человеком», «Бог дал ему иное сердце» (I Цар. X, 6,9). У царя, как Помазанника Божия, иное сердце (оно «в руце Божией»), он — иной человек, почему с помощью Божией ему и по плечу столь непосильное бремя верховной власти империи.

Св. Феофил Антиохийский писал: «Царю некоторым образом вверено от Бога управление… Царя почитай благорасположенным к нему» ^{164} .

Император «благорасположен» к властвованию, его личность получает особый дар к верховной власти, ему даруются специальные властные таланты для поистине великих государственных подвигов, для которых нужна и великая власть. «А подвиг управления Российской империей, — как писал профессор В.Д. Катков, — при разнородности се состава и при отсутствии внутренней дисциплины, как в народных массах, так и в так называемом образованном обществе, действительно велик» ^{165} .

Развитие тех же мыслей мы находим и у Н.А. Захарова: «Власть, стоящая выше каких бы то ни было классовых, сословных и фанатично религиозных интересов, власть, руководимая в своих движениях целесообразностью и моральным чувством, не может не существовать в разноплеменном государстве как охранительница целости политического общества» ^{166} .

Цари призваны к охранению не только «души нации» и правоверия церковного, призваны не только к роли третейского судьи в социальных отношениях, но и к творческому применению государственной власти, се силы. Только верховная власть в государстве имеет право повелевать и принуждать к повиновению, это се единоличная привилегия.

Но эту привилегию единоличная власть в широком контексте может применять только через систему передаточной власти, то есть через подчиненные ей власти управительные, поскольку сама она ограничена пределами своего прямого и непосредственного действия, доступного силам одного человека. Это нисколько не уменьшает эффективность монархической власти как таковой, а, напротив, способствует лучшей организации всей вертикали власти, так чтобы на долю верховной власти оставались лишь наиважнейшие стратегические функции и она не погрязала в рутинной мелочной деятельности. Такое построение управительных дел в империи всегда позволяло верховной власти в нужный момент непосредственно вмешиваться в ход государственных дел и либо восстанавливать нарушенный почему-либо порядок, либо, если это необходимо, кардинально и, главное, оперативно реформировать управление империей.

Принцип

царского самодержавия.Самодержавие — явление глубоко национальное, самобытное и оригинальное. Как юридический термин слово «самодержавие» очень старое и появляется в древнерусской письменности задолго до официального принятия его как титула московских государей. Первым стал официально титуловаться самодержцем великий князь Иоанн III Васильевич. Этот титул обозначал, с одной стороны, преемство с Византийскими Василевсами, а с другой — подчеркивал самостоятельность русских государей от татарских ханов.

Сам термин «самодержавие» состоит из двух слов — «само» и «державие», причем, как говорят некоторые исследователи (например, профессор И.Т. Тарасов), слово «сам» в древнерусской литературе иногда понималось как — держава, то есть власть или управление ^{167} .

Однако слово «само» имело и другое значение — высшую степень чего-либо.

Слово «державие» означает, в свою очередь, власть, правление. «Отсюда, — пишет профессор И.Т. Тарасов, — из состава слова “самодержавие” ясно, что этим термином определяется высшая, неограниченная верховная власть, рядом с которой нет и не может быть никакой другой равнодержавной власти» ^{168} .

Таким образом, самодержавие есть владение верховной властью в силу самостоятельного, независимого и неограниченного могущества. Такое понимание самодержавия уяснилось для русских государей с самого начала. Особенно ярко об этом говорил царь Иоанн IV Грозный: «Земля правится Божиим милосердием и Пречистыя Богородицы милостью и всех святых молитвами и родителей наших благословением и последи нами, государями своими, а не судьями и воеводы, и еже ипаты и стратиги». В полемике с князем Курбским Грозный царь вопрошает: «Как же назовется самодержцем, если не сам строит землю?» И в другом месте: «Российские самодержцы изначала сами владеют всеми царствами, а не бояре и вельможи» ^{169} .

Никаких человеческих источников, из которых могла бы произойти власть самодержцев, то есть юридических договоров, международных соглашений, делегирования от одной власти другой полномочий — ничего подобного в истории формирования самодержавной власти в России найти нельзя. Есть только один источник происхождения власти самодержавных государей — воля Божия. Тем самым отсекаются все другие земные человеческие воли, не могущие быть источником самодержавия. Русские самодержцы, таким образом, есть монархи Божией милостью.

Эта формула «Божией милостью» такая же древняя, как и сам термин «самодержавие», и появилась она впервые еще во времена великого князя Василия II Темного. Понимание власти государей ярко выражено у Святителя Филарета (Дроздова) митрополита Московского, у которого читаем: «Глубочайший источник и высочайшее начало власти только в Боге. От Него же идет и власть Царская. Бог но образу своего небесного единоначалия устроил на земле Царя, по образу своего вседержительства — Царя самодержавного, по образу своего непреходящего царствования — Царя наследственного» ^{170} .