Тайны сбежавшей невесты

Боумен Валери

Хотя, по правде говоря… ее это совершенно не волновало. А когда горячие губы Джордана сомкнулись вокруг второго соска, Энни совсем перестала думать; теперь она лишь наслаждалась ласками Джордана, заставлявшего ее груди наливаться сладкой болью желания и тяжелеть.

Внезапно Джордан уткнулся лицом в ложбинку меж ее грудей, а потом вновь прильнул к ее губам. И Энни тотчас испытала разочарование – ей не хотелось, чтобы он останавливался. Но тут его руки скользнули по бедрам Энни, и она вновь лишилась способности мыслить. Джордан обхватил ее бедра и притянул к себе, заставляя их тела соединиться.

Только он по-прежнему был в бриджах. Но у Энни-то под рубашкой ничего больше не было, и жар его восставшей плоти обжег ее даже через ткань.

– Джордан…. – Она всхлипнула, прижимаясь щекой к его щеке. – Джорадн, пожалуйста, прошу тебя…

Джордан сделал глубокий вдох, пытаясь унять дрожь, сотрясавшую все его тело. Что он делает? Черт возьми, что он делает? Господи, да что же он делает?! Энни, возможно, даже не понимала, о чем просила, но он-то знал. Проклятие! Похоже, он зашел слишком далеко.

Не в силах сдержаться, Джордан вновь принялся поглаживать бедра Энни, а потом опять стал ее целовать. Когда же он кончиками пальцев коснулся самой интимной части ее тела, резкий вздох девушки выдал ее удивление.

«Медленно, очень медленно…» – говорил себе Джордан. От адского напряжения на лбу у него выступила испарина. Он смутно сознавал, что дрожит. Никогда прежде он не испытывал ничего подобного – не сходил с ума от желания и не был близок к потере контроля над собой. Ему безумно хотелось снять бриджи и погрузиться в разгоряченное лоно Энни. Но вместо этого Джордан раздвинул шелковистые завитки волос у нее между ног и стал ласкать горячую плоть. Бог мой, он ведь знал!.. Знал, что на ощупь она будет как раскаленный шелк. Да-да, именно как влажный раскаленный шелк.

Прикрыв глаза, Энни запрокинула голову, хватая воздух пересохшими губами. Она больше не целовала его, так как была способна только стонать и бормотать что-то бессвязное. Джордан тоже прикрыл глаза. Он знал: ему потребуются все его силы, чтобы пережить это. Больше всего ему хотелось сейчас овладеть Энни – овладеть без промедления, здесь и сейчас.

Но он не мог. Не мог, и все тут.

Зато он мог сделать вот это…

Палец Джордана проскользнул в лоно девушки, и она вздрогнула всем телом. Затем подняла голову и посмотрела на него широко распахнутыми от удивления глазами. Джордан ожидал такой реакции.

– Не бойся. – Он прижался лбом к ее лбу.

Тут его палец стал двигаться, и Энни тотчас лишилась способности о чем-либо думать. Никогда еще она не переживала ничего подобного, никогда такого не ощущала. Ее разгоряченная плоть истекала влагой, и она безумно хотела Джордана.

Обнимая графа, она снова его поцеловала. Поцеловала, вложив в этот поцелуй все свое желание. И ей сейчас казалось, что она парила в тумане наслаждения.

– О, Джордан! – вскрикнула она. – Джордан, пожалуйста!..

– Подожди, Энни. – Он страстно поцеловал ее. – Дождись вот этого…

Его палец коснулся напряженного бутона меж ее ног, и Энни снова вскрикнула. Она выгнулась ему навстречу, и ее бедра стали двигаться в соблазнительном ритме, сводившем Джордана с ума. О, она обладала таким жаром, такой страстью, таким чувством!.. Джордан ощутил, что еще больше возбудился.

А его

большой палец по-прежнему кружил вокруг бутона страсти. Кружил очень медленно, но настойчиво. Граф решил, что сделает все возможное, чтобы доставить Энни удовольствие.

– Джордан, я… – У нее перехватило дыхание.

А он снова ее поцеловал. Поцеловал – словно выпил из ее губ прекрасное вино.

– Тихо, – прошептал он. – Позволь этому случиться. Почувствуй…

– Позволить – что?.. – Тут Энни вдруг судорожно вцепилась в его плечи. – О, Джордан! – вскрикнула она, в последний раз приподнимая бедра.

Энни не знала, что происходило в ее теле, но мучительно растущее напряжение и последовавшая за ним кульминация оставили ее бездыханной и ошеломленной, крепко прижимающейся к Джордану. А он был абсолютно неподвижен – замер с закрытыми глазами и почти болезненным выражением лица.

– Джордан… – пробормотала она, наконец-то восстановив дыхание. – Джордан, с тобой все в порядке?

– Все будет… хорошо, – процедил он сквозь зубы.

Энни по-прежнему чувствовала его напряженную плоть, и это напряжение, вероятно, причиняло ему боль. Она потянулась, чтобы прикоснуться к его плоти.

– Энни, нет! – Слова эти прозвучали как приказ, но Энни не подчинилась.

– О Боже!.. – простонал Джордан.

А Энни, удерживая в руке его плоть, прижалась к нему обнаженной грудью. Господи, она даже через бриджи чувствовала пугающую мощь восставшей мужской плоти. Хотя Энни никогда не читала скандальную брошюру сестры, она была в какой-то степени осведомлена о том, что происходит между мужчиной и женщиной в постели… И не обязательнов их брачную ночь. Судя же по реакции Джордана, она только что нашла его источник удовольствия.

– Можно мне прикоснуться к тебе, Джордан?

Закрыв глаза и сжав зубы, он отрицательно покачал головой.

– Джордан, пожалуйста… – сказала Энни, осторожно расстегивая его бриджи.

– Нет, Энни, – выдохнул Джордан, пытаясь остановить ее. Он не мог нести ответственность за то, что произойдет, если своей изящной маленькой ручкой она коснется его обнаженной плоти.

– Пожалуйста, – прошептала она, – позволь мне это сделать.

Последняя пуговица была расстегнута, напряженная мужская плоть оказалась на воле, и Энни обхватила ее пальцами. На ощупь его плоть была похожа на шелковистый бархат, излучавший тепло, но при этом мощная, упругая и твердая. Энни вздрогнула. Каким-то образом, вероятно, на подсознательном уровне, она поняла, что нужно делать. Ее рука стала двигаться вверх и вниз, заставляя Джордана стонать и дрожать всем телом.

– Энни, нет! – Он отчаянно прильнул губами к ее губам, но Энни продолжала совершать ритмичные движения.

Джордан собрал все силы, чтобы выдержать дьявольскую пытку, которую учинила над ним Энни. А эта пытка… О Господи, все меркло по сравнению с теми страданиями, которые она причиняла ему сейчас.

Энни же, покусывая мочку его уха, продолжала его ласкать. В какой-то момент Джордан вздрогнул, почувствовав мощную пульсацию. О Боже, если он позволит ей продолжать в том же духе, то его восставшая плоть взорвется живительной влагой прямо здесь, у каменной стены оранжереи.