Тайны Шлиссельбургской крепости
Шрифт:
Считается, что деревянные хоромы, возведенные И.Г. Устиновым для Марии Алексеевны, и стали первым тюремным зданием крепости.
Ну а царевич Алексей умер 26 июня 1718 года под пытками в Трубецком раскате Петропавловской крепости.
Из книг «Гарнизона» [20] мы знаем, что в этот день Петр I со своими ближайшими сподвижниками ездил в крепость и там «учинен был застенок». Видимо, Петр снова пытал сына.
И так пытал, что тот нечаянно умер на пытке.
20
Записная
На радостях Петр I устроил на следующий день бал в Петербурге по случаю годовщины Полтавской битвы.
Он не знал еще, что Петр Петрович («Шишечка»), второй его сын, ради которого и был замучен царевич Алексей, умрет уже на следующий год. При вскрытии выяснится, что Петр I напрасно освобождал ему путь к престолу — «Шишечка» был неизлечимо болен от рождения.
На этом и завершается драма, которую можно было бы назвать «Семейная жизнь первого русского императора». Начинается драма, которую предстояло пережить уже всему русскому народу, всей России.
Как пишет историк Д.И. Иловайский: «недостаток национальной политики в течение петербургского периода имеет своим началом излишнее преклонение Преобразователя перед иноземщиной и крайне неуважительное отношение к своей коренной народности, к ее вековым преданиям и обычаям, многие из коих заслуживали более бережного с ними обращения, а не жестоких пыток и казней или глумления над ними всепьянейшего собора, беспощадного брадобрития и т. п. Петр далеко не оценил громадных жертв, принесенных народом ради завоевания балтийских берегов, не оценил преданного, даровитого русского племени, которое сумело бы без особого принуждения усвоить себе действительно нужные и полезные преобразования, и только страстная натура царя, его нетерпеливость, тирания и не всегда присущее умение отличить необходимые реформы от несущественных вызывали в народной среде ропот и дух противоречия, доходивший иногда до явного неповиновения, особенно со стороны приверженцев старого церковного обряда, которые видели в нем даже антихриста. Культурный разрыв наружно европеизованных высших классов с народною массою, а также недостаток единения царя с коренным русским народом начались именно с Петра Великого. Этот недостаток единения поддерживался и усиливался благодаря в особенности немецким бракам, каковые явились одною из наиболее упрочившихся Петровских реформ».
Глава шестая. «Святитель Николай» и святой князь Александр Невский. Заточение в Шлиссельбурге
Не спасается царь многою силою, и исполин не спасется множеством крепости своея. Ложь конь во спасение, во множестве же силы своея не спасется.
Умер под пытками в застенке Петропавловской крепости царевич Алексей.
Умер «Шишечка», ради которого убил Петр I старшего сына Алексея.
Обнародовали составленный Феофаном Прокоповичем Духовный регламент, устанавливающий новый порядок управления Церковью. Вся церковная власть, по образцу протестантских государств, сосредоточилась в Духовном коллегиуме.
Наконец-то, после двух десятилетий военных трудов и лишений, завершилась Северная
Великая была одержана победа, но, наверное, таких поражений не знал еще ни один побежденный народ. Россия в итоге этой победоносной войны оказалась разорена, а русский народ в основной своей массе — крепостное право, приобретая характер откровенного рабовладения, распространилось и на промышленное производство! — превращен в нищих невольников.
22 октября в честь заключения Ништадтского мира Сенат провозгласил Петра I императором и преподнес ему титул отца Отечества. И сразу же в объявленном империей Отечестве начался четырехлетний голод. Русские люди «голодали, пухли и умирали».
На всякий случай 17 мая 1722 года по настоянию Петра I Синод отменил тайну исповеди. Священников обязали сообщать в Преображенский приказ обо всех злоумышлениях «без всякого прикрывательства»…
Два последних года жизни Петра I можно назвать годами подведения итогов.
«Отец Отечества» всегда серьезно относился к проведению празднеств и торжеств, но теперь подготовка к годовщинам основания Санкт-Петербурга и Ништатского мира — главных достижений его царствования! — начинает теснить текущие государственные заботы.
Любопытно, что мифологизация празднеств приобретает при этом совершенно конкретный смысл и адресуется исключительно к самому Петру I.
В январе 1723 года Петр I отдал распоряжение доставить из Москвы в Петербург ботик, на котором плавал в детстве по Плещееву озеру.
«Ехать тебе с ботиком и везть до Шлиссельбурга на ямских подводах, — было указано гвардии сержанту Кореневу. — И будучи в дороге смотреть прилежно, чтоб его не испортить, понеже судно старое, того ради ехать днем, а ночью стоять, и где есть выбоины спускать потихоньку».
Вообще-то, если уж устраивать празднество в честь русского флота, справедливо было бы начать отсчет его истории с легендарных походов киевских князей на Царьград.
Или с не менее легендарного плавания кочей Семена Дежнева из Северного Ледовитого океана в Тихий океан в 1647 году.
Или со спущенного 19 мая 1668 года в селе Дединове на Оке первого русского военного корабля «Орел».
Или с первого русского морского судна «Святой Павел», спущенного уже при Петре I с Соломбальской верфи 20 мая 1694 года…
Можно привести множество оснований для выбора любой из этих дат.
Но начинать отсчет с детского ботика, с игрушки, которой в отрочестве забавлялся юный Петр, можно было, лишь решившись в эгоцентрическом ослеплении окончательно перевернуть на себя всю русскую историю.
Поражает, как тщательно, предусматривая все возможные осложнения, разрабатывает Петр I план перевозки ботика в Петербург.
«Для опасения от пожаров» воспрещалось ставить ботик в населенных пунктах, велено было оставлять его на ночь под охраной часовых вдали от строений.
В подорожной сержанта Коренева было указано, чтобы «от Москвы до Твери, от Новгорода и до Шлиссельбурга везде по городам и по ямам, под помянутый ботик и обретающимся при нем людям, давать по 16 подвод без всякого задержания»…