Тайны старой аптеки
Шрифт:
— Что?.. Как это?.. Вы думаете, я смогу через такое пробраться?
Лемюэль протянул ему нож.
— Надевайте противогаз. В нем вы сможете дышать — чистый лекарственный воздух не позволит вам задохнуться. Но очень рекомендую пошевеливаться — слишком долго дышать им не стоит, это чревато отравлением.
— Что? Отравлением? А если я там застряну?
— Не застрянете — на это вам нож. В конце концов это просто туман. Противогаз.
Джеймс глянул на него со злостью и натянул маску. Разумеется, он надел ее криво. Лемюэль помог ему — чуть повернул ее (при этом едва не лишив Джеймса кожи на лице),
— Вы меня видите? — спросил Лемюэль. Его голос звучал словно из другой комнаты.
Джеймс кивнул.
— Вы что, задержали дыхание? — догадался кузен. — Дышите! Вдох-выдох, смелее!
Джеймс сделал осторожный вдох — воздух из баллона был настолько свежим и холодным, что горло, казалось, тут же обледенело.
— Ухо прижало.
— Переживете.
— Это не сработает…
— Держитесь стены дома. Тут недалеко идти. На споры нет времени.
Крепко сжав рукоять ножа, Джеймс повернулся к плотной серой стене, собрался с мыслями и… снова поглядел на Лемюэля.
— Я боюсь… боюсь выходить туда. Я там точно сгину.
Лемюэль хмуро ответил:
— Не сгинете. Знаете, почему?
— Почему?
— Потому, что я на вас рассчитываю, Джеймс. К тому же именно вы все это устроили — вам и исправлять. Сперва исправьте, а потом можете сгинуть, если вам так будет угодно. Воспринимайте ваше… гм… путешествие, как всего лишь дело из списка задач на день. Выйти из одной двери аптеки и войти в другую. Что может быть проще?
Конечно! Что может быть проще!
Джеймс принялся бубнить ругательства — просто начал перечислять все, какие знал, но слова Лемюэля и злость, которую они вызвали, странным образом придали ему уверенности.
Он сказал:
— Ну, вперед…
А затем вонзил нож в туманную стену — тот вошел в нее по рукоять с мерзким чавкающим звуком. Джеймс провел сверху вниз, будто разрезал пудинг, и, стиснув зубы, вошел в прореху.
Лемюэль закрыл за ним дверь.
***
Вдох… выдох…
Джеймс пробирался сквозь туман, словно сквозь резину. Помимо того, что тот был плотным, он еще был холодным и сырым. Лицо под маской противогаза при этом взмокло, спина ныла под весом баллона, еще и придавленное ухо саднило, но он старался не обращать на все это внимания.
Нельзя… нельзя думать о мелких неудобствах. Нужно двигаться… не останавливаться… вперед…
Нож взрезает туман, свободной рукой Джеймс отодвигает-отворачивает «пудинг» в сторону и ныряет внутрь, в образовавшуюся дыру, а туман с хлюпаньем зарастает за спиной…
То, что в городе называли «шквалом», на деле представляло собой молчаливое неподвижное море постепенно уплотняющегося и застывающего клея.
Протиснуться удавалось с трудом — порой туман зарастал быстрее, чем Джеймс успевал продвинуться хоть на шаг, и тогда приходилось орудовать ножом активнее. При этом кисель вокруг обволакивал ноги и руки, зажимал баллон. Единственным выходом было двигаться, вертеться, шевелиться быстрее — Джеймс понимал, что если замрет, то попросту застрянет, как муха в янтаре, и не сможет высвободиться. Что произойдет потом? Воздух в баллоне закончится, и он задохнется, если скорее им не отравится. Ну а следом, когда мгла развеется,
Подобные мысли уверенности не добавляли. Лишь раздували тлеющее в душе отчаяние.
Джеймс чувствовал себя проглоченным и медленно перевариваемым в желудке громадного монстра. Кругом была сплошная серость. И к тому же окошки в маске запотели — передвигаться приходилось почти в слепую.
Джеймс следовал совету Лемюэля — держался у стены, но он был в переулке за аптекой уже так долго, а стена казалась бесконечной…
Каждый шаг давался тяжело, будто к ногам Джеймса прицепили два чугунных якоря. Начало казаться, что он никогда не дойдет. В голове все крепла мысль: «Нужно вернуться! Просто вернуться! Я скажу Лемюэлю, что туман слишком густой, что не смог…»
Стена неожиданно оборвалась, и Джеймс, отринув любые мысли о возвращении, двинулся по проходу в сторону улицы Слив, разрезая туман.
Взмах ножом, протиснуться, крутануться, еще два быстрых взмаха ножом… шаг… новый шаг…
Проход между домами закончился, и Джеймс оказался на улице Слив.
Мимо прошла парочка прохожих, прозвенел трамвай, пробежала собачонка… а потом Джеймс понял, что ничего из этого не видит. Ему так хотелось, чтобы улица жила своей обычной жизнью, что он попросту все выдумал. А может, это «Чистый воздух» начал потихоньку его травить?..
Вздохнув, он продолжил путь. А что еще оставалось?
«Выйти из одной двери аптеки и войти в другую… ну конечно…»
Разрезая туман, в какой-то момент Джеймс взмахнул ножом слишком резко, и тот, выскользнув из пальцев, упал на тротуар.
«Проклятье! Только не это!»
Джеймс наклонился, что было непросто проделать с баллоном и сумкой, и принялся возить руками в грязи. Нож должен был быть где-то здесь. Должен был, иначе… страшно подумать, как без него обходиться.
«Ну где же ты? Где?!»
Пока Джеймс искал нож, туман облепливал его одежду и баллон, ноги вросли в него. Янтарь постепенно захватывал муху… Джеймс дышал резко и часто, горло заледенело, голова начала кружиться, окошки в противогазе покрылись белесой пленкой.
«Сгинуть в тумане только потому, что выронил нож! Это так глупо!»
Даже в «Ужасах-за-пенни» герои так глупо не умирали. Их настигал монстр, они попадали в ловушку злодея, но никто из них…
Джеймс нащупал рукоятку ножа.
«Нашел! Нашел! Я его нашел!»
Крепко сжав нож, он разрезал кисельную ловушку вокруг ног и освободился.
Поднявшись, Джеймс заставил себя выровнять дыхание, но колотящее в груди сердце и не думало успокаиваться.
«Нельзя стоять на месте! Нужно двигаться, нужно идти дальше!»
Джеймс разрезал туман, сделал шаг и с ужасом обнаружил, что стены дома больше нет.
Он быстро проделал еще одну прореху, и еще одну… Ничего! Кругом лишь серый вязкий «пудинг»!
Джеймс уже поднял было нож, чтобы снова разрезать туман, и отчаяние наконец его одолело.