Тайные маршруты Древней Руси. Ушкуйники урочища Обираловка
Шрифт:
Подход наших кораблей в это озеро производился через речушку, на которой затем возникнет первая столица Швеции, Упсала. Преодолевать течение помогал северо-восточный ветер. И, благодаря нему, без каких-либо проблем наши мореходы подходили к городу, имеющему и сегодня слишком уж русское название, чтобы эту просто вопиющую тождественность как-либо можно было прохлопать ушами. Этот город называется Вестерос (западный Росс). Затем, пользуясь совсем небольшим волоком при перекидке судов из системы одного озера в другое следуя при помощи господствующего здесь северо-восточного ветра, ладьи прибывали к пристани все такого же нашего города венетов, который и сегодня выглядит слишком по-нашему: Венерн. И вновь, как при помощи попутного ветра, так и подхватывающего наши ладьи быстрого течения выносящей воды озера Венерн в Северное море широкой реки, русские купцы продолжали продвижение на запад. И все тот же попутный ветер
Обратный путь здесь хоть и менее удобен, но, думается, все же мог быть использован проживающими здесь опытными русскими мореходами – венетами. Начало этого пути указывает и сегодня второй по величине город Швеции – Гетеборг, а завершает Стокгольм (шведы произносят название своей столицы несколько по-русски: сток хольм – то есть находящийся у стока из системы озер и речушек некий такой холм). Много ранее, в IX–XII вв., этот город именовался Бирка. И вот что о местном населении в ту пору сообщает нам Адам Бременский:
«Бирка расположена против города склавов Юмне…» [253] (с. 93).
Так что еще к тем временам немецким средневековым автором отмечено присутствие здесь славянского торгового порта. Таким образом, вполне подтверждается версия о нашем присутствии в те времена здесь, а, следовательно, о наших некогда проходящих по Скандинавии речных маршрутах. Безграмотная Европа, причем, в те времена мало что знала не то что о крайних оконечностях тогдашней ойкумены, но и о ближайших землях, расположенных чуть севернее их самих:
«Тем, кто отправляется за острова данов, открывается новый мир, а именно: Свеония и Нордманния – две обширнейшие северные страны, в мире нашем до сих пор почти не известные» [253] (с. 94).
И вот по какой причине. Все дело в том, что славян Скандинавии от сухопутных стран Германии, то есть Колен полукровок, спустившихся некогда с Ермона, отделял в те времена более чем серьезный поток реки Океан, несущий свои по тем временам очень объемные воды из Балтики в Северное море и Атлантику, отгораживая наши владения от сухопутных варваров непреодолимым в ту пору препятствием.
А ведь эта река Океан, кстати говоря, аккурат и могла по тем временам являться нашей центральной артерией, связывающей наши многочисленные города с Атлантикой. А указываемый нами путь через Швецию являлся единственно возможным путем в обратную данной схеме сторону. И так как проходил этот безудержный поток через Неву, то и путь обратно мог существовать исключительно в обход этого мощного в то время потока. Он начинался через Швецию и юг Финляндии. Затем, несколько столетий спустя, когда ото льда освободится север Норвегии и Финляндии, он пройдет уже сквозь норвежский Финмарк и северные реки Финляндии и Карелии через Старую Ладогу. Ту самую в древности единственную каменную крепость Европы, воздвигнутую некогда нашими пращурами на берегу реки Океан, в тогдашнем устье Волхова, которая являлась всегда главным форпостом главного города Европы тех времен – Господина Великого Новгорода.
Но какие топонимы зафиксировали этот наш древний маршрут по этой к сегодняшнему дню давно ставшей нам чуждой территории?
Начинается этот маршрут от острова с более чем русским названием – Уруст. А ведь в наших летописях можно встретить полную копию данного топонима:
«…и многу льготу сотвори земле Рустей» [170] (с. 284).
Здесь, после путешествия по маленькой речушке, чье устье расположено в районе нынешнего города Уддевалла, хоть и требовался небольшой волок, но путь против течения и преобладающих ветров был значительно короче. Что позволяло без проблем нашим мореплавателям, венетам, попасть в свой город Венерсберг (Венер с Berg), а затем и в Западный Росс (Вестерос).
Между тем шведы, причем уже и в эпоху Ивана Грозного, именно на конгломерат когда-то здесь в Скандинавии проживающих народов, как на сводную затем нацию из шведов, готов и русских, указывают следующим своим поименованием народностей, входящих в состав многонациональной Швеции:
«Мы, Густав, Божиею милостию, Свейский, Готский и Венедский король…» [57] (с. 96).
Однако ж и впоследствии, уже при Борисе Годунове, самодержца этой страны именовали, как:
«…короля шведов, готов и венедов…» [241] (с. 102).
В те же практически времена, но уже со слов голландского посланца в Московию Исаака Маассы, вот какие регалии выставили соотечественники шведско-датского принца, которого Годунов прочил в мужья своей дочери Ксении, когда тот внезапно скончался:
«…траурная колесница с гробом, за нею шел адмирал с большим гербом Дании, Норвегии, Виндии и Готии» [344] (с. 70).
Еще раз уточним (Подробно см.: [198], [200] и [202]) – какие Израилевы колена в апостольские времена, после принятия ими Христианства, стали именовать – русскими.
Святая
И на эти же реки Вавилонские, то есть в район Сырдарьи и Амударьи, на те же 70 лет, переселяют теперь вавилоняне покоренных ими жителей Древней Иудеи. Это колена Левии, Вениамина и Иуды. Здесь многие из них, в основном колена Иуды и Левии, не пожелав после завершения своего 70-летнего пленения возвратиться в земли Древней Иудеи, остаются жить вплоть до захвата Средней Азии (Средней России) полчищами Чингисхана.
А вот колено Вениамина оставляет свой след в стороне противоположной – практически по всей Западной Европе. Именуют же их здесь венетами или бенетами (по-итальянски: Вениамин=Бенито). И их главный город, Венеция, стоит на сваях из сибирских пород дерева: кедра и лиственницы. Мало того, именно нам известные секреты пожаробезопасности при деревянном строительстве и спасали до сих пор этот город от казалось бы вполне естественного уничтожения данным видом стихий за время своего многовекового существования: