Тайные операции нацистской разведки 1933-1945 гг.
Шрифт:
За полтора месяца до развязывания агрессии против Советского Союза Гитлеру по его требованию был представлен доклад, составленный на основании донесений специально вызванного из Москвы полковника Кребса, заместителя военного атташе германского посольства в СССР, и других разведывательных данных, в котором отмечалось, что русский офицерский корпус существенно ослаблен не только количественно, но и качественно. «Он производит худшее впечатление, чем в 1933 году. России, пока она достигнет прежней высоты, — подчеркивалось в этом докладе, —потребуется 20 лет». [326]
326
Цит. по: Проэктор Д. М. Фашизм: путь агрессии и гибели. С. 304.
Для нацистов не являлось секретом, что в результате массовых репрессий — физического уничтожения командных кадров армии и военно-морского флота — была произведена замена многих звеньев советской военной системы. Новые командные кадры явно уступали своим предшественникам в знаниях, а также тактическом и стратегическом опыте, для овладения которым в условиях начавшегося технического перевооружения Красной Армии им, естественно, требовалось немалое время.
Понимая, что Красная Армия обезглавлена и советскому военному командованию не так-то просто будет восполнить такой урон, особенно в качественном отношении, Гитлер решил не упускать момента. Тем
ПРОСЧЕТЫ В ОЦЕНКЕ ВОЕННО-ПРОМЫШЛЕННОГО ПОТЕНЦИАЛА СССР
Другой серьезный просчет в деятельности гитлеровских секретных служб, по мнению немецких генералов, был связан с тем, что, опять-таки полагаясь в разработке стратегических планов на оценки и прогнозы разведки, которая к тому времени прочно заняла свое место в качестве инструмента подготовки войны в наиболее выгодных условиях и практически была неразрывно связана с каждым отдельным актом фашистской агрессии, верховное командование вермахта проигнорировало потенциальные возможности советской промышленности и экономики страны в целом.
Обосновывая необходимость форсирования сроков развязывания агрессии против первой в мире страны социализма, Гитлер в разговоре с фельдмаршалом Кейтелем в августе 1940 года заявил: «Россия находится лишь в стадии создания своей военно-промышленной базы, но далеко еще не готова в этом отношении» [327] .
Но, как известно, в 1940 году в СССР продолжалась реформа в сфере военного производства. К началу третьей пятилетки основные военно-промышленные предприятия располагались на линии Ленинград — Москва — Тула — Брянск — Харьков — Днепропетровск. Сложившаяся к тому времени международная обстановка внушала необходимость иметь вторую военно-промышленную базу, недоступную для воздушных ударов агрессора как с запада, так и с востока. И такая база была создана в районах Поволжья, Урала, Сибири. К лету 1941 года там находилась уже почти пятая часть всех военных заводов страны. За три с половиной года капиталовложения в оборонные отрасли составили до одной трети всех капиталовложений в промышленность [328] . Абвер не сумел компетентно определять размеры военно-промышленного потенциала Советского Союза, в огромной степени недооценив значение новых промышленных центров, созданных в Сибири и на Урале. Более того, содержавшееся в документах абвера указание, что Урал представляет собой последнюю промышленную область СССР, которую нацисты намерены были парализовать с помощью авиации, свидетельствовало о том, что они не располагали информацией и не брали в расчет то, чем обладала наша страна в Сибири и Средней Азии, а также возможность перебазирования в эти районы промышленных предприятий из западных областей. Любопытная запись на этот счет обнаружена в дневнике главы службы оценки военно-экономической информации генерала Томаса. «Если удастся в общем и целом уничтожить индустрию Урала, — говорилось в ней, — то военная промышленность, оставшаяся в азиатской части, больше не будет иметь никакого значения» [329] . После занятия европейской части Советского Союза в его распоряжении, согласно подсчетам штаба генерала Томаса, в азиатской части России должно остаться лишь 2 процента промышленности, производящей вооружение, 4 процента танковой промышленности и 5 процентов промышленности боеприпасов и т. д. Но известно, что еще в годы первой пятилетки Советское правительство приступило к комплексному развитию экономики восточных районов страны. Здесь создавался второй угольно-металлургический центр и к середине 1941 года сложилась мощная металлургическая база. Росла добыча железной руды, выплавка чугуна, стали, расширялось производство проката черных металлов. На этой территории воздвигалась крупная топливно-энергетическая база, производились многие виды машиностроительной продукции, имевшие первостепенное военно-экономическое значение. Но все это прошло мимо внимания абвера и СД и не было учтено нацистской военно-политической и экономической стратегией.
327
Полторак А. И. Нюрнбергский эпилог. М., 1969. С. 280. Правда, через год с небольшим Гитлер как верховный главнокомандующий вермахта вынужден был изменить это мнение и признать, что «он, возможно, вовсе не начал бы вторжение, если бы ему было заранее известно все то, с чем немцам пришлось столкнуться в России» ' Cianos Diplomatic Papers. London. 1948. P. 455. Это подтверждает и финский маршал Маннергейм, который в своих мемуарах пишет, что для Гитлера, как следовало из его заявления, сделанного в 1942 году, вооружение русских оказалось «величайшей неожиданностью».
328
Особое значение придавалось самолетостроению. В сентябре 1939 года Комитет обороны принял специальное постановление «О реконструкции существующих и строительстве новых авиационных заводов». Число их к началу войны увеличилось, однако репрессии, серьезно затронувшие и кадры конструкторов, весьма отрицательно сказались на разработке новых типов самолетов.
329
Цит. по: Проэктор Д. М. Фашизм: путь агрессии и гибели. С. 291.
С другой стороны, добытые и обобщенные абвером во второй половине 1941 года и в начале 1942 года сведения о военно-промышленном потенциале СССР, его сырьевых источниках, передислокации значительной части промышленных предприятий за Урал (к этому времени было эвакуировано более 1500 предприятий) [330] и развертывании там на новой базе производства боевой техники и вооружения планирующие органы генерального штаба фашистской Германии сочли преувеличенными и неточными. Особенно критическим было отношение высшего генералитета к информации абвера об организации эвакуации из прифронтовой зоны в глубь страны важнейших предприятий промышленности и научно-исследовательских институтов, расположенных на территории Москвы и Московской области. Размах и четкость, которые были характерны для всей этой работы, проведенной в столь сжатые сроки, показались гитлеровцам просто фантастическими, и они отказывались поверить в это.
330
Хотя, как известно, из районов страны, которые впоследствии были оккупированы, удалось эвакуировать далеко не все предприятия, часть из них из-за быстрого продвижения войск противника даже не успели взорвать.
Итак, вопреки уверениям руководителей секретных служб третьего рейха, считавших, что им удастся дезорганизовать и ослабить тыл нашей страны, в нужный момент вывести из строя ключевые оборонные предприятия, советская военная экономика даже в условиях перемещения промышленности в восточные районы оказалась способной обеспечить снабжение фронта во все возрастающих размерах оружием и военной техникой, всем необходимым для ведения боевых действий. В своих прогнозах нацистская разведка не поднялась до уровня объективной оценки
Показательно, что после первых же неотразимых ударов Красной Армии по немецко-фашистским войскам гитлеровская пропаганда стала уверять, что Советский Союз искусно скрыл от всего мира свой оборонный потенциал, свою военную технику, свою промышленную базу на Урале и в Сибири. Многие западногерманские авторы и теперь снова и снова возвращаются к этой теме и настойчиво пытаются распространить мнение, что экономика гитлеровской Германии была недостаточно подготовленной к войне против СССР, хотя известно, что в 1939—1940 годах рейх наращивал свой военно-промышленный потенциал, равно как и военную мощь, куда быстрее, чем Советский Союз, и что это наращивание, как уже отмечалось, обеспечивалось промышленными ресурсами всей капиталистической Европы, в центре которой она занимала тогда важные экономические и стратегические позиции [331] . «Сейчас ясно, — говорилось в одном из таких исследований, — что недостаточные темпы расширения военного производства, сохранившиеся якобы почти до 1941 года по существу неизменными, явились крупнейшей ошибкой, допущенной Германией, и именно той ошибкой, которая отняла у нее все шансы на победу». Но ведь у Гитлера были же, очевидно, основания к тому, чтобы заявить: «К счастью, мы настолько вооружились, что готовы ко всему… Я уверен, что наше нападение сметет их, подобно урагану» [332] . Таким образом, все указывает на то, что военное производство фашистской Германии все эти годы непрерывно расширялось, а в 1943 году выпуск оружия и военного снаряжения, согласно официальным данным, почти в три раза превысил показатели 1941 года и достиг самого высокого за всю войну уровня.
331
Основным источником военно-стратегического сырья явилось ограбление оккупированных немецко-фашистскими войсками Австрии, Чехословакии, Полыни. Франции и других.
332
Дневник Бока. 1941. 1. II (А-22/9).
Несмотря на усилия, предпринятые СД и абвером по развертыванию разведывательной сети, охватывающей территорию СССР и сопредельные ему страны, им не удалось обеспечить получение сведений, в которых нуждалось верховное командование вермахта.
Совершенно определенно говорил об этом просчете нацистской разведки генерал Гальдер. «Общая обстановка, заявлял он, — все очевиднее и яснее показывает, что колосс России… был нами недооценен» [333] .
Генерал Блюментрит, близко стоявший тогда к гитлеровскому генеральному штабу, сетовал на то, что при подготовке нападения на СССР было очень трудно составить сколько-нибудь четкое представление о Советской России и ее возможностях. «У нас, — писал он, было мало сведений относительно русских танков. Мы понятия не имели о том, сколько танков в месяц способна произвести русская промышленность» [334] .
333
Гальдер Ф. Военный дневник. М., 1971. Т. З. Кн. 1. С. 264.
334
Роковые решения. М., 1958. С. 73 — 74.
«Германская разведка, — утверждал западногерманский военный историк Гёрлиц, — неправильно оценивала силы Советского Союза и возложила большие надежды на слабость русской армии. Полное неведение отмечалось со стороны Германии и в вопросе о производственной мощи советской индустрии» [335] . В таком же духе высказывался и бывший начальник штаба оперативного руководства верховного главнокомандования вермахта генерал-полковник Йодль. «Мы, — заявил он на допросе в Нюрнберге после разгрома фашистской Германии, — страдали постоянной недооценкой русских сил… В нашей разведке были крупные провалы… »
335
Gцrlitz W. Der zweite Weltkrieg 1939 —1945. Band 1. Stuttgard, I951. S. 260 — 261.
ИЛЛЮЗОРНОСТЬ РАСЧЕТОВ НА ПОДРЫВ СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА
Наконец, как признали немецкие стратеги, была допущена также недооценка социально-психологических особенностей народов СССР, силы их патриотическою духа и стойкости, морально-политического единства советского общества в целом. Расчеты нацистской разведки на то, что нападение Германии на нашу страну вызовет внутренние брожения, открытые выступления против Советской власти, национальную рознь между народами СССР, не оправдались. Разлада, о каком мечтали Гитлер и его сообщники, не произошло. «Во время войны наша страна не знала национальной розни. Общее лихо сблизило всех» [336] . В тяжелейших условиях, когда значительная часть территории нашей страны оказалась временно под пятой немецко-фашистских захватчиков, советские люди, перенося неслыханные лишения, вызванные войной, обнаруживали редкостное единение духа, строгий порядок во всем, выдержку и дисциплину [337] . Вынужден был признать это и наш противник. Известно, например, что один из нацистских главарей — Геббельс, возглавлявший в те годы министерство пропаганды рейха, заставлял всех работников своего ведомства смотреть приобретенный за границей советский фильм про оборону Ленинграда, чтобы на этом примере они могли научить берлинцев стойкости и самоотверженности.
336
Горбачев М. С. Уроки войны и Победы. Доклад на торжественном собрании, посвященном 45-летию Победы советского народа в Великой Отечественной войне. 8 мая 1990 года. М., 1990. С. 17.
337
Как известно, не принесли желаемых результатов и попытки гитлеровцев подорвать моральный дух наших людей путем интенсивных налетов немецкой авиации на советские города, и в частности на Москву, Ленинград, Киев, и их промышленные объекты.