Тайные секты
Шрифт:
Покойный Надеждин полагал, [23] что в этой песне воспоминается богородица Настасья Карповна, казненная в 1734 году. Но не относится ли это скорей к Настасье-Воскресенью, издавна чествуемой тайными сектаторами? О чествовании Настасьи (Воскресенья) и (Прасковии) Пятницы находим упоминание в «Стоглаве». Царь Иван Васильевич, в 1551 г., предлагает собору следующий вопрос: «Да по погостам и по селам ходят лживые пророки (пророки у хлыстов неразлучны с богородицей Пятницей; они ей «поют в духе»), мужики и женки, и девки, и старыя бабы, нагия и босыя, волосы отростив и распустя, трясутся и убиваются, и сказывают, что им является святыя Пятница и Настасии, и велят им, чтобы оне заповедали христианам каноны эавечати, оне же заповедают в среду и пяток ручного дела не делать, и женам не прясти и платья не мыти и камения не разжигати, а иныя заповедают богомерзкия дела творити, кроме
23
В личных с нами беседах.
24
«Стоглав», глава 41, вопрос 21. По изданию Кожанчикова. СПб. 1863 г., стр. 138.
Полагаем, что царский вопрос разумел последователей секты, теперь называемой «хлыстовщиной». Триста лет тому назад она не скрывалась, или по крайней мере скрывалась несравненно менее, чем теперь, если не в центрах правительственной деятельности — в Москве и главных городах, то по погостам и селам. «Лживые пророки, мужики, женки и девки, нагия и босыя, волосы отростив и распустя, трясутся и убиваются и т. д.», как увидим, чрезвычайно похожи на хлыстов нашего времени. Полагаем, что «Стоглав» говорит об их предшественниках.
В «Духовном регламенте», написанном Феофаном Прокоповичем и утвержденном в феврале 1720 года, опять встречаемся со святою Пятницей: «Могут обрестися, сказано там, пения и церемонии непотребныя, или вредныя. Слышится в Малой России, в полку Стародубском, в день уреченный праздничный, водят женку простовласую под именем Пятницы, а водят в ходе церковном (если то по истине сказуют) и при церкви честь оной отдает народ с дары и со упованием некия пользы». [25]
25
«Духовный регламент», Москва, 1856 г, стр. 19.
Всенародные оказательства тайных сект в виде чествования Пятницы прекратились не тотчас после издания «Духовнаго регламента». Срубленные в 1734 году головы богородицы Настасьи Карповны, пророка Филарета, инока Петровского монастыря, сожжение костей прежних христов людей божьих, рассылка по дальним монастырям их последователей, заставили сектаторов притаиться. В нынешнем столетии мы уже не встречаем публичного оказательства хлыстовской секты. Но вера в святую Пятницу-богородицу во многих местностях до сих пор сохраняется между простолюдинами, потеряв, однако, всякие соотношения и связь с сектами, откуда, как мы убеждены, произошла она.
Из христов, являвшихся в России между последователями тайных сект, дошли до нас предания об Аверьяне, жившем во времена Дмитрия Донского, и об Иване Емельяновиче, бывшем при царе Иване Васильевиче Грозном. Об Аверьяне-христе говорится, будто он жил во времена Дмитрия Донского и убит на Куликовом поле мамаевыми татарами, стало быть участвовал в походе Донского вместе со своими приверженцами.
Об Емельянове у хлыстов сохранилось предание, что был он московский житель, Кадашевской слободы, и было у него двенадцать апостолов, с которыми он расхаживал по Москве и ее окрестностям. Царь Иван Васильевич, узнав, что Емельянов умеет предсказывать будущее, велел будто бы привести его к себе и спросил: — «Правду ли про тебя, Ванька, идет людская молва, что ты пророчишь?» На это Емельянов отвечал: — «Ванька-то ты, беспутный царишка, а не я. Я сын божий Иоанн. Ты царь земной, а я небесный». Царь разгневался, бросился на Емельянова, хотел его пронзить своим железным костылем, но Емельянов погрозил ему пальцем, и царь упал ниц. Показалось ему, что пред ним стоит истинный Иисус Христос, как он изображен на иконе в Успенском соборе с угрожающим перстом. Тогда царь Иван Васильевич с честью отпустил Ивана Емельянова и будто позволил ему идти на все четыре стороны со своими двенадцатью апостолами и с разными силами небесными. То и другое предание сохранилось в хлыстовских песнях. Вот первая из них, употреблявшаяся хлыстами Воронежской губернии при их радениях:
Благослови, господь, воспеть,Нам «Христос воскрес» пропеть!Полно, детушки, терпеть,Разорви греховну сеть,От темницы каменнойВыходил сам бог живой,Выходил сударик наш,Яко вековечный страж,Говорил деткам Своим:«Собирайтесь в Русалим», [26] Мои милые дружки,Сотворите-ка кружки, [27]26
То есть Иерусалим. Хлысты и скопцы главнейшие места своих собраний называют «домом божьим», «Иерусалимом» и т. п.
27
Во время своих радений хлысты и скопцы становятся друг подле друга, образуя круг. Этот круг называется «святым кругом», «святым кружком».
28
Так называют себя хлысты.
Об Иване Емельянове у хлыстов Рязанской губернии, Зарайского уезда, Московской — Серпуховского и в других местах употреблялась лет тридцать тому назад следующая песня, по всей вероятности, и теперь распеваемая на радениях:
Грозен, грозен царь Иванушка,Грозен, грозен сын Васильевский!Уж порол же он, порол бояр,Уж травил же их медведями,А не стало и в нем храбростиСупротив царя небесного,Свет Ивана Емельяныча.Соходились люди божииНа святом кругу, в Кадашеве,Сокатал на них сударь дух святой,Возрадел с ними отец родной,Сам отец наш, Иван Емельянович,Сам батюшка Христос истинный,Со двенадцатью апостолы,С херувимами, с серафимами,Со ангелы, со архангелыИ со всею силою небесною.Спознавали людей божиихИ христа царя небеснагоАрхереи июдейские.С патриархом волком Никоном (?)Июдейские — московские,Предавали христа батюшкуНа святую страсть, смерть вольнуюСамому царю ИванушкеСвет Васильевичу Грозному.Возговорил царь ИванушкаСамому царю небесному:«Вправду ль, Ванька, молва идет,Что горазд ты пророчить стал?»Отвещает ему сударь батюшкаСвоими устами пречистыми:«Уж ты Ванька, ты Ванька, беспутный царь,Сам ты, Ванька, людскую кровь пьешь,А мясом человечьим закусываешь,Я не Ванька, — Иван, да не Предтеча,А сам спас, христос сын божий».Тут у царя Иванушки сердце разгорелось,Хочет царишка спаса жезлом прободать,Хочет Иванушка пречистую плоть растерзать,Да не стало у Иванушки силушки,Не стало у Васильича храбрости:Перед ним сам спас стоит,Перстом правыя руки грозит,Как на той ли на иконе Мануиловой.Упадал тут земной царь перед небесным:«Ступай, спасе, на все на четыре стороныСо всеми своими двенадцатью апостолы,С херувимами, с серафимами,Со ангелы, со архангелыИ со всею силою небесною».Богу слава и державаВо веки веков. Аминь.Из преданий хлыстовских, вошедших частью в их песни, частью в сказания, видно, что во времена Ивана Емельянова была богородица Марья Якимовна и что хлыстовщина содержалась кроме Москвы в Киржаче (ныне заштатный город Владимирской губернии) и на реке Андоме. [29]
Появление христов с двенадцатью апостолами, столь обыкновенное ныне в тайных сектах, вероятно, бывало (как видно из приведенного об Иване Емельянове) и в XVI столетии. В первых годах того же столетия такой же христос и также с двенадцатью апостолами явился между русскими в нынешней Галиции и прошел в Силезию. Вот рассказ о том густынского летописца: «В то же лето (1507) за Краковом собрался лестцов некоих тринадесять, иже поведаху ся быти апостолами и единаго межи собою нарекоша христом, и ходиша по селам, безумных лестяше, и многа чудеса хитростью твориша: в безводных озерах пред людьми рыбы ловиша, прежде их тамо наметавши; наемши кого да ся мертвым сотворит, донели же его воскресят, тако мертвых воскрешаху и пр. На Шлионску же гостиша у единыя жены, и понеже не хоте им дати, еже у нея прошаху, тай вложиша губку зажжену во убрус, отыдоша, грозящей ей пометою от бога, она же не смотревши, вложи убрус со огнем в скрыню, и помалу возгореся ей скрыня и потом весь дом изгоре, егда же прииде муж ея и глагола: «Что се есть?» она же рече: «Яко христос мя покара, ему же не дах, еже мя прошаше». Муж же, яко смысленнейший, позна, яко лестцы бяху сии и собрав соседы и гнаше по них, идеже крепко их биша, яко оттоле преста тоя лести».
29
«Письма о расколе», 1662 г., стр. 55.
Из этого должно заключить, что христовщина не ограничивалась в старые годы одним Московским государством, но что лжехристы появлялись и между русским населением, отделенным от нас политически. И одним ли русским? В Силезии жили хотя и славяне, но не русские.
III
Строгий аскетизм манихеев, существовавший в болгарских монастырях, дал аскетическое направление богомилам. Аскетизм, сильно развившийся в России, особенно во времена татарского владычества, имел такое же влияние на русские тайные секты, от богомильства происшедшие. Последователи их, и прежние и современные, всегда изнуряли тело постом, веригами, сильными телодвижениями, и не одними земными поклонами, которых для них казалось недостаточно, но прыжками, скаканьем, верченьем в продолжение долгого времени, причем спирали дыхание и таким образом доходили до состояния восторженного исступления. Замечательно, что эти своего рода дервиши, как увидим в дальнейшем изложении, нередко открываемы были в православных монастырях, как мужских, так и женских. Хлыстовщина постоянно имела немало последователей между людьми набожными, богомольными, как, например, в женских общинах и в так называемых «келейных рядах» больших селений, где обыкновенно живут старые девки и вдовы, оставившие хозяйство для богомолья и чтения духовных книг. Это так называемые «духовницы», сманивающие к себе молодых девок, представляя им брачное состояние греховным и ведущим к неизбежной душевной погибели. Так называемые «блаженные» или «юродивые» — явление также самое обыкновенное в «кораблях» тайных сект.