Тайные желания джентльмена

Гурк Лора Ли

–  Как я понял, вы желаете видеть милорда, но встречу вам не назначали?

Мария вздохнула, подумав, что ей придется выдержать повторение разговора с мистером Джонсом.

–  Мне была назначена встреча, но…

–  И герцогиня Сен-Сир направила вас к милорду, чтобы обсудить какие-то вопросы, связанные с майским балом?

Устав давать объяснения, Мария решила обойтись одним словом:

–  Да.

–  Очень хорошо. Подождите здесь, мисс Мартингейл. Я узнаю, сможет ли вас принять милорд.

Он постучал в закрытую дверь и, услышав ответ, вошел внутрь. А Мария осталась ждать.

Ждать пришлось недолго.

Едва она успела усесться в кожаное кресло, стоявшее напротив стола мистера Фортескью, и развернуть лежавшую на ближайшем столе свежую газету, как вновь появился мистер Фортескью.

–  Можете войти.

Отложив газету, она взяла свою курьерскую сумку и прошла мимо секретаря в просторную комнату, меблированную, как и вестибюль внизу, современно и по-мужски лаконично. Стены комнаты были обшиты дубовыми панелями и оклеены обоями нейтрального цвета, а окна, из которых открывался вид на Темзу, были не зашторены. Вместо камина в комнате был латунный радиатор, а лампы под абажурами из зеленого и янтарного стекла были электрические.

Когда она вошла, Филипп поднялся со своего места за массивным письменным столом красного дерева, не загроможденным ничем лишним. Он был, как всегда, безупречно одет в темно-синий костюм, баклажанного цвета жилет и серебристо-серый галстук и выглядел, как положено богатому, преуспевающему бизнесмену, умудряясь при этом всем своим видом демонстрировать надменность, выдававшую в нем одного из самых высокопоставленных пэров Англии.

–  Здравствуйте, мисс Мартингейл, - с поклоном приветствовал он ее.
– Какой неожиданный визит. Садитесь, прошу вас.
– Подождав, пока она уселась в удобное кожаное кресло, он снова сел на свое место.
– Секретарь сказал мне, что вы пришли по поручению герцогини Сен-Сир, желающей сделать пожертвование на майский бал. Признаюсь, я не вполне понимаю, почему она прислала с этим поручением вас.

–  Ну-у… - Мария замялась, вдруг обнаружив, что говорить под холодным проницательным взглядом Филиппа гораздо труднее, чем она предполагала, - это не совсем поручение от герцогини.

–  Вот как? Ответ несколько загадочный, мисс Мартингейл. Вы возбудили мое любопытство.

Несмотря на вежливое дружелюбие его голоса, Мария, встретившись с ним взглядом, почувствовала страх и пожалела о том, что не вспомнила раньше, как трудно что-либо скрыть от Филиппа. Она принялась объяснять:

–  Герцогиня пожелает сделать пожертвование на сиротские приюты. Я уверена, что пожелает. Я хочу сказать, что она всегда рада сделать что-нибудь для сироток… - Сделав паузу, она начала снова: - Я пришла сегодня в связи с майским балом, это правда, но мне не поручали… - Она снова замолчала, мысленно проклиная свою импульсивность. Она настояла на встрече с ним, но не имела понятия, что ему сказать. Она напомнила себе, что со временем он все равно узнает о том, что Лоренс ее нанял, и попыталась придумать наиболее тактичный способ ввести его в курс дела.
– Герцогиня моя подруга, и она всегда готова сделать пожертвование на благотворительные цели.

–  Очень рад слышать это, - сказал он, несколько озадаченный тем, что такую простую фразу так трудно произнести.

Мария вздохнула и решила забыть о тактичности.

–  Пожалуй, будет лучше выложить все как есть! Я пришла сюда, чтобы увидеться с Лоренсом.

Он и бровью не повел.

–  Извините, но меня это почему-то не удивило. Значит, решили, что меня нет в Лондоне?

–  Ничего грязного в этом нет, если вы что-то такое подозреваете. Все абсолютно невинно.

–  Кто бы сомневался.

От самой вежливости его голоса у нее запылали щеки.

–  Полно тебе, Филипп, - пробормотала она, заерзав в кресле.
– Неужели ты думаешь, что я собиралась соблазнить Лоренса на этом письменном столе?

–  В таком случае перестань мямлить и краснеть, словно школьница, которую поймали на улице после «комендантского часа», и скажи мне толком, зачем ты хотела увидеться с Лоренсом.

–  Твой брат нанял меня на должность кондитера для обслуживания всех ваших благотворительных мероприятий, начиная с майского бала.

Он застонал.

–  Еще в тот первый раз, когда я увидел тебя сидевшей на дереве и ты предложила устроить качели, я понял, что от тебя жди беды.

Она, не удержавшись, улыбнулась.

–  Я ведь уже говорила, что сожалею о том, что ты сломал руку.

Похоже было, что ему воспоминание об этом детском приключении не доставляет особой радости.

–  Мне следовало бы немедленно прогнать тебя и положить этому конец.

Улыбка сползла с ее лица, потому что разговор грозил перейти на опасную тему.

–  Мы с твоим братом назначили встречу сегодня, чтобы обсудить подробности, связанные с майским балом: меню, смету расходов и тому подобное. Прибыв сюда, я узнала, что ты отправил его в Плимут и что он взял своего секретаря с собой. Поэтому я решила вместо него встретиться с тобой.

–  И ты не пыталась что-нибудь сделать за моей спиной?

–  Нет. Просто мне не хотелось, чтобы все мои труды пропали даром! Я целых две недели работала как проклятая, готовясь к этой встрече, а теперь узнаю, что Лоренс уехал и вернется только после бала, а у меня нет никаких распоряжений, и даже меню, которое я составила, не утверждено. Я не знаю ни количества гостей, ни тематики декораций. Такую работу в последний момент не делают, поэтому я вынуждена обсудить все это с тобой.

–  Меня не очень удивляет, что Лоренс нанял тебя. Мне следовало бы предвидеть, что может произойти что-нибудь в этом роде. Меня не удивляет также, что брат уехал из Лондона, не предупредив тебя об отъезде, поскольку соображения такого рода ему и в голову не придут. Меня удивляет другое: как ты могла хоть на мгновение подумать, что я соглашусь оставить тебя на должности моего главного кондитера?

–  Довожу до твоего сведения, что я один их самых лучших кондитеров в Лондоне! И было бы чертовски трудно найти мастера моей квалификации для обслуживания майского бала, до которого осталось так мало времени. К тому же, - добавила она, - у меня есть контракт.

–  Контракт?
– удивился он, нахмурив брови.

–  Именно так.
– Заметив, что он как будто встревожился, она почувствовала некоторое удовлетворение. Расстегнув застежки на курьерской сумке, она извлекла требуемый документ.
– Согласно этому контракту, я назначаюсь официальным кондитером для всех благотворительных мероприятий семейства Хоторн на лондонский сезон 1895 года.
– Развернув документ, она начала читать его содержание.

–  Что за абсурд!
– воскликнул он, прервав ее, и, потянувшись через стол, взял из ее рук документ.