Тчаи: Сага странствий (переработанный перевод)
Шрифт:
Она вышла за дверь. Женщина на помосте призывно пела, обнаженные мужчины молча слушали.
Рейш присоединился к Зэп-210. Удалось им остаться незамеченными? Мелодия то затихала, то звучала громче...
— Иди в рощу. Не оглядывайся.
— Смешно, — пробормотала Зэп-210. — Почему мне нельзя посмотреть?
Однако она послушно зашагала к лесу. Рейш шел позади. Внезапно из хижины донесся дикий вопль ярости. Пение резко оборвалось. Нависла тяжелая тишина.
— Беги! — скомандовал Адам.
Отбросив шляпы и маски, они помчались по священной роще. Позади слышались злобные крики. Но кхоры не преследовали их, возможно
Рейш и Зэп-210 достигли опушки и остановились, чтобы перевести дыхание. Сквозь обрывки облаков виднелась поднимающаяся голубая луна; небо вокруг уже было чистым.
Зэп-210 подняла голову.
— Что там за маленькие огоньки?
— Звезды. Далекие солнца. Вокруг большинства вращаются целые семейства планет. Одна из них по имени Земля — родина людей, к которым принадлежим и мы с тобой. Субдирдиры, субчасчи, кхоры — все происходят от человеческой расы.
21
Позднее Рейш узнал больше о священных рощах и брачных обрядах кхоров. В городах и деревнях мужчины и женщины носили одинаковые одежды; сексуальные отношения считались чем-то неестественным. Совокупление происходило только в священных рощах; участники обряда обнажались и надевали ритуальные маски, чтобы подчеркнуть половые различия. Надевшие эти маски принимали и новые личности. Дети считались не отпрысками определенных родителей, а потомством первых, «изначальных» Мужчины и Женщины.
— Откуда ты все это знаешь? — спросила Зэп-210.
— Когда-нибудь я тебе расскажу. Не сегодня.
Они молча шагали под усыпанным звездами небом. Рейш испытывал странное чувство. Он словно вновь стал юношей и гулял сейчас по зеленым лугам Земли со стройной девушкой, вскружившей ему голову. Он забылся настолько, что взял за руку шедшую рядом Зэп-210. Та окинула его усталым взглядом, в котором читалось явное неодобрение, но протестовать не стала, безропотно приняв еще один непонятный обычай гхиана.
Рейш постепенно пришел в себя. Он на Тчаи, а его спутница... Он прогнал непрошеную мысль. Словно почувствовав изменившееся настроение Адама, Зэп-210 резко вырвала руку; может быть, на несколько мгновений и ей овладели сладкие грезы и теперь она злилась на Рейша?
Они продолжали путь молча. Когда голубая луна нависла прямо над головой, добрались до мыса из песчаника и нашли у его подножия защищенную от ветра нишу. Закутавшись в плащи, кое-как устроились на кучах песка. Адам не мог уснуть. Он лежал, разглядывая небо и прислушиваясь к дыханию своей спутницы. Она тоже не спала. Почему он решил так внезапно бежать из рощи, несмотря на грозящую им погоню и смерть? Чтобы защитить невинность девушки? Смешно. Он повернулся: ее лицо — бледное пятно, омытое лунным светом, — обращено к нему, глаза открыты.
— Никак не могу уснуть, — сказала она тихо. — Я слишком устала. Гхиан меня пугает.
— Иногда и меня тоже, — отозвался Адам. — Но неужели ты хотела бы вернуться в Убежище?
Как обычно, она ответила уклончиво:
— Я не понимаю того, что вижу. Не понимаю себя... Никогда не слышала таких странных мелодий.
— Песни, над которыми не властно время. Возможно, пришли сюда с древней Земли.
— Они показываются друг другу голыми! Так себя ведут люди на поверхности?
— Нет. Не все.
— Но зачем?
«Рано или поздно ей придется узнать о законах человеческой биологии. Но не сегодня, не сегодня!»
— В наготе нет ничего особенного, — пробормотал он. — Мы ведь примерно одинаково сложены...
— Почему они выставляют себя напоказ? В Убежище мы всегда носили одежду и старались избегать «неподобающего поведения».
— А что это такое?
— Вульгарные жесты, непристойная интимность. Они касаются, играют друг с другом... Ужасно глупо.
Рейш осторожно подбирал слова:
— Наверное, подобные вещи свойственны нам так же, как, скажем, чувство голода. Ты никогда не делала ничего «неподобающего»?
— Конечно нет!
— И даже не думала?
— Не думать нельзя.
— Неужели ни разу не встретила молодого человека, с которым тебе захотелось бы познакомиться поближе?
— Никогда! — Зэп-210 была явно шокирована.
— Ну, сейчас ты на поверхности, и все может сложиться иначе... А теперь лучше отдыхай. Что, если завтра кхоры всем городом устроят на нас охоту?
Рейш наконец заснул. За ночь он пробудился лишь однажды. Голубая луна исчезла, стало совсем темно. Издалека, с равнины, доносились печальные взвизги ночных собак. Он плотнее закутался в плащ; Зэп-210 вдруг сонно прошептала:
— Я боюсь неба.
Он придвинулся к ней поближе, протянул руку и погладил девушку по шелковистым густым волосам. Она вздохнула и расслабилась. Адаму хотелось защитить ее, укрыть от всех опасностей...
На востоке появился слабый красновато-коричневый отблеск, превратившийся постепенно в лиловое, а потом — янтарное сияние, разлившееся вокруг. Наступил рассвет. Пока Зэп-210 отдыхала, укрывшись плащом, Рейш обследовал кошельки, позаимствованные у кхоров, и с радостью обнаружил в них девяносто пять цехинов, больше, чем ожидал. Он выбросил дротики — острые железные стрелки длиной в двадцать сантиметров, с оперением на конце; кинжал заткнул за пояс.
Они двинулись вверх по склону и скоро добрались до гребня. Карина-4269 ярко освещала местность: перед ними открылся еще один изгиб берега и небольшое болото. Вдали виднелся новый мыс. Селение кхоров раскинулось на склоне холма слева. Прямо под ними через топи к морю, змеясь, протянулись мостки — хрупкая, то и дело раскачивавшаяся конструкция из шестов, канатов и досок. Бурное течение образовало водоворот у подножия мыса. К тонким шестам привязано полдюжины лодок, похожих на рыбацкие плоскодонки с парусами. Адам взглянул на деревню. Над черными железными крышами то тут, то там поднимался дым: если бы не это, селение казалось бы вымершим. Рейш присмотрелся к суденышкам.
— Переправляться по воде гораздо легче, чем идти пешком, — сказал он девушке. — Кажется, со стороны берега дует свежий ветер.
— Плыть через такое огромное пустое пространство?
— Не море страшно нам сейчас, а люди, которые по нему путешествуют... Чем меньше мы их встретим, тем лучше. Впрочем, то же относится и к суше.
Он стал спускаться по склону; Зэп-210 скользила за ним. Дойдя до мостков, они осторожно ступили на качающуюся дорожку. Поблизости раздался гневный вопль. Какой-то мальчишка со всех ног кинулся к деревне.