Те Места, Где Королевская Охота [Книга 1]

Лифанов Сергей Сергеевич

Так она и вернулась в зал, дыша как загнанная лошадь и держась за бок, но злодей–тренер, смерив ей пульс, отправил под руководством Арлана разминаться. Минут через десять тренер еще раз смерил пульс и отпустил ее с занятий до завтра, сказав вдобавок, что Арлан будет заходить за ней, чтобы бегать вместе по вечерам.

В полном изнеможении Алики вернулась в казарму и переоделась, но тетушка Миррима тут же потащила ее в тир: в то же правое крыло, но уже в подвал. Они спустились, подбирая юбки, по узкой лестнице и оказались в просторном помещении, ярко освещенном множеством светильников — помеси кабинета, оружейного музея и классной комнаты. За дверью, находящейся в противоположной стене, глухо щелкало. Тетушка

Миррима оставила свою корзинку на столе, обошла его, приоткрыла эту дверь, и щелчки превратились в грохот выстрелов. Тетушка Миррима что–то крикнула туда и поспешно закрыла дверь. Минуту спустя из тира вышел сухощавый высокий человек в цивильном и внимательно посмотрел на Алики. Алики с удивлением заметила на его голове какую–то странную… шапочку, что ли — что–то, что закрывало уши; сейчас один наушник был сдвинут.

— Агент Гитион, если не ошибаюсь? _ спросил он.

— Да, сударь.

— Ко мне следует обращаться «господин майор», — сказал цивильный с нажимом. — Майор Гиеди.

— Да, господин майор, — повторила Алики.

— Я полагаю, стрелять вы не умеете?

— Нет, господин майор.

— А как у вас со зрением?

— Хорошее, господин майор.

— Сейчас проверим. Садитесь вон на тот стул. Закройте левый глаз.

Алики села. Майор отошел к стене напротив, откинул шторку, за которой скрывалась таблица с рядами букв разной величины, взял в руку указку. Алики называла буквы. Майор велел закрыть правый глаз, потом снова задернул шторку и подытожил:

— Зрение у вас действительно хорошее, агент. Встаньте. Вытяните руки перед собой, расслабьтесь, закройте глаза… Почему дрожат? — спросил он без интереса. — Вы меня боитесь, агент?

— Я только что из гимнастического зала, господин майор, — ответила Алики, глядя прямо перед собой.

— Из арбалета стрелять сможете. Из аркебузета тоже. И из обоих одинаково плохо, — майор двумя пальцами потрогал ее бицепс. — Да. Жидковато, агент. Опустите, — он обернулся к безмятежно вяжущей тетушке Мирриме. — Тетушка, у вас найдется не очень тяжелый утюг?

— Разумеется, майор.

— Пусть держит по полчаса утром и вечером. Двумя руками.

— Да, майор.

— Садитесь сюда, агент, — майор положил на стол перед ней аркебузет. — Перед вами нарезной капсюльный однозарядный аркебузет военного образца. Сейчас мы займемся его изучением.

Алики с напряжением смотрела за его руками. Очень не хотелось опозориться и здесь. Кажется, майор остался доволен ее понятливостью, и, когда час спустя Алики наконец была отпущена, майор довольно благодушно велел ей на следующее занятие принести лайковые перчатки:

— Мы ведь не будем портить такие ручки пороховой гарью. Так, агент?

— Да, господин майор, — улыбнулась Алики.

Алики бок о бок с тетушкой Мирримой возвращалась во флигель, когда на них налетел Рет — Ратус, размашисто шагавший со стороны парка.

— А, — сказал он, — хорошо, что я тебя встретил. Завтра в полдень будь у фонтана на Ратушной площади. Оденься барышней.

— Да, сударь.

— Будешь сопровождать господина Годола.

— Куда?

— Алики, это неправильный вопрос, — чуть укоризненно улыбнулся Рет — Ратус.

— Прошу прощения, сударь. Что я должна делать? — исправилась Алики.

— Сопровождать. Думаю, ты просто покатаешься с ним по городу.

— Понятно, — медленно сказала Алики. — Извините, а можно еще вопрос?

— Ну?

— Как мне обращаться к господину Годолу? Он ведь… какой–то вельможа?

— Говори просто «сударь». Если что, он поправит. Все?

— Да, — немного растерянно ответила Алики.

— Я сейчас тебе пришлю карты Столицы и окрестностей. Постарайся запомнить хотя бы основные районы и улицы. Будет нелишним.

— Да, сударь, — поспешно сказала Алики.

Всю ночь Алики провозилась, устраивая то так,

то сяк измученные члены. А когда это ей кое–как удавалось, сквозь забытье снова стонала окарина, и Алики дала себе слово, как выдастся свободный часок, съездить на Карамельную мызу и разобраться с этим делом…

Назавтра она проснулась разбитая, и решила разделаться с гимнастическим залом пораньше. Занятие, как это ни странно, прошло, пожалуй, не так постыдно. Арлана не было, и два круга по парку она сделала в компании нескольких молодых людей. Потом она, опять таки держась за бок, пошла в зал, а молодые люди продолжали бегать, потому что для них дистанция была гораздо больше. Пока они отсутствовали, Алики под руководством тренера занялась разминкой, а затем один из молодых людей учил ее играть в мяч. Она неумело махала ракеткой, и крохотный оперенный мячик летел у нее все время куда–то не туда, но на это никто не обращал внимания, и даже ее партнер не очень сердился — он, правда, иногда укоризненно покачивал головой, но изредка говорил и комплименты.

Свои полчаса с утюгом она отстояла еще до завтрака (как и накануне вечером — удовольствие было не из самых приятных), и в подвал к майору спустилась без вчерашней робости.

Майор Гиеди проверил, как агент Гитион усвоила вчерашний урок, и повел ее в тир. Перед дверью он снял с крючка давешнюю шапку и нахлобучил на уши, потом достал из шкафа еще одну такую, дал ее Алики:

— Надевайте, агент. Берегите свои розовые ушки.

Тетушка Миррима в тир не пошла.

— У тебя там и сесть не на что, майор, — сказала она. — Да и порохом все провоняло так, что дышать нечем, а у меня одышка. Я уж здесь подожду.

Тир напоминал кусок широкого коридора со сводчатым потолком, который шел из ниоткуда в никуда — он начинался от двери, кончался тупиком и был длиной около сорока ярдов. Тупик этот был ярко освещен, но ламп видно не было — Алики поняла, что они находятся на полу, за невысокой рампой, в которой посередине был проход, — а на испещренной следами пуль каменной, грубой кладки, стене висели большие белые квадратные листы бумаги, расчерченные концентрическими кругами. Кипа таких же листов лежала на одной из полок стеллажа, занимавшего всю переднюю стену; кроме того на полках лежали самые настоящие горы разного оружия: аркебузеты, ружья, арбалеты и что–то для Алики совсем диковинное, незнакомое — каждый вид в своем отделении. Еще там находились связки болтов, коробки с пулями, коробки с коротенькими цилиндриками пороховых зарядов, коробки еще с чем–то, Алики тоже пока незнакомым. При всем разнообразии припасов и самого оружия, в расположении чувствовалась четкая система. Кроме этого стеллажа, подвешенных на стенах ламп и длинного стола–барьера, отделявшего переднюю часть от коридора, тут ничего больше не было. Над самым столом немного выше человеческого роста с потолка свисали несколько круглых труб вроде водосточных, но гораздо толще; над столом трубы соединялись прямоугольным раструбом. Алики видела что–то подобное в кухнях таверн и харчевен и догадалась, что это приспособление для вентиляции; и все же здесь пахло — кисло с примесью горечи, так что Алики сразу захотелось чихнуть.

Майор, покопался в стеллаже, выдал ей аркебузет, расставил на столе необходимый припас и, небрежным жестом предложив Алики подойти к столу, стал присматривать, как она его заряжает.

— Ну, предположим, что так, — кивнул майор, когда Алики положила шомпол. — Стрелять сами попробуете или мне вам помочь?

— Как прикажете, господин майор, — ответила Алики.

— И то хорошо, — вздохнул майор. — А то попадаются молодцы, ничего не умеют, а меткостью поразить тщатся. Показываю!

Он взял оружие и стал в стойку: ноги немного шире плеч, левая рука за спиной, рука с аркебузетом опушена вдоль тела, ствол смотрит в пол. Он оглянулся на Алики; та кивнула: понятно, мол.