Те странные пути...
Шрифт:
Корвус оглядел быстро вставших вокруг него мужчин, глаза которых горели истовой ненавистью, а в руках уже оказалось всё скудное, но привычное оружие. Затем снова обернулся к ведьмам.
– Смерть, - процедил воин сквозь зубы.
Грянувшее тихим шёпотом, но продравшее до мороза по коже, эхо мужских голосов подтвердило:
– Смерть!
И Корвус принялся командовать мужчинами, пока ведьмы и маг Мори готовились устроить камнепад.
Первым делом Корвус допросил рыжеволосого Рэда, мужа Чары: как опушкой леса незаметно подойти к ущелью, сколько у него выходов на поверхность, как расположено ущелье по отношению к лесу. Затем осмотрел доморощенное воинство, куда вошли не только мужчины, но и те лучницы, которые помогали ведьмам на просеке.
Вернулись от ручья эльфы и Метта, злые и довольные. С добычей - всё оружие и облачение демонов-последышей принесли с собой. Одежда пригодится везде, особенно беглецам, а доспехи и оружие разобрали сразу.
Когда Корвус убедился, что все его слушаются и поняли, как именно действовать, он оставил возле телег женщин и двух мужчин. Хоть гадание чётко показало: кроме отряда демонов-оборотней, врагов рядом нет, Корвус не хотел оставлять стоянку с детьми без охраны. Ксения была очень благодарна ему за это решение, видя облегчение Адри, которая уже сердцем и душой прикипела к "своим" детям. Уверенность одной из ведьм - это часть её силы.
Под присмотром мага Мори ведьмы, восстанавливаясь после двух ритуалов, добрали сил от всех стихий. После чего Мори их въедливо осмотрел и объявил, что идёт вместе с ними к тому краю ущелья, откуда они должны будут устроить камнепад.
– Я не хочу, чтобы вы тратили свои силы и внимание ещё и на защиту, - объяснил он.
– Я укрою вас невидимым плащом и буду до конца камнепада держать его над вами.
Ведьмы вопросительно уставились на Корвуса - и тот кивнул.
Самым трудным оказалось бесшумно дойти до нужного места. Шли по высокому краю ущелья, с замиранием сердца поглядывая вниз, на демонов-оборотней, которые отсюда казались такими маленькими, даже крохотными, и безобидными. Хотя и казалось, враги сами затаились в засаде и чего-то ждут... Кромка ущелья - это каменисто-земляной пласт почвы, где нога пружинила на жёстких травах, но могла скользнуть и по камню. Осторожничали так, что дышать забывали.
Добрались благополучно.
Самой бойни не видели.
Камнепад устроили такой, что Ксения легко могла представить себе каменный ливень, а то и грохочущую грозу, от которой глохли уши...
Когда всё закончилось, оказалось, что среди людей пострадали двое: один напоролся-таки на когти раненого демона, и тот порвал ему живот - Мори пообещал, что сумеет вылечить; второй в азарте преследования поскользнулся на слизи, оставшейся после смерти одного из демонов, и упал так, что, стукнувшись о камни головой, потерял сознание. Его привели в себя и помогли добраться до стоянки.
Когда ведьмы спустились к "воинству", Корвус шагнул к Ксении и протянул ей руку в рукавице, обляпанной противно скользкой слизью. На ладони лежал ещё один демонов камешек.
13.
Пустота внутри разрасталась.
Она словно пронизывала тело, постепенно превращая его в нечто пористое, которое и дальше продолжало наполняться пустотами и терять чувствительность...
Ксения плелась между Корвусом и Меттой и смотрела только под ноги, чтобы не споткнуться и не упасть. В самом начале пути уже был случай. Хорошо, волчица успела под руку подхватить, а на ноги её вдвоём с Корвусом ставили. Все, кажется, решили, что Ксения не заметила кротовьей норы и провалилась в неё ногой. А может, ничего не решили. Устали все - и после бойни в ущелье, и в процессе того же вынужденного путешествия. Мужчинам ещё досталось телеги тащить - гружёные: дети шли своим ходом, но и на "их" телегу навалили богатые трофеи, доставшиеся после уничтожения отряда демонов-оборотней, и в начале пути Ксения слышала: Корвус пообещал мужикам, что всё это добро будет их, как придут к крепости. Им ведь жизнь заново начинать на новом месте, так хоть будет с чего.
По равнине шагать - те самые два часа. Не меньше. Больше - точно. Но полчаса прошли, а чёрная полоска леса впереди так и не увеличилась. Как будто на месте затоптались. А Ксения шагала настолько автоматически, что перестала чувствовать и свои ноги в разболтавшихся сапогах, и урчавший с начала дороги живот. Хуже, что она начала так же машинально, даже как-то отстранённо воспринимать окружающее. Вот лес, который называется лесом, потому что далёкая чёрная полоса. Вот под ногами жёсткие узлы трав и мелкого кустарника, в которых время от времени застревают тележные деревянные колёса. Вот солнце, из-за которого она уже забыла, что совсем недавно искупалась в ручье, и чувствует себя страшно грязной и такой, что... Вот эта мысль заставила проснуться на мгновения. "Такой, что стыдно перед Корвусом..."
Сапоги вдруг отяжелели так неподъёмно, что Ксения со слабым удивлением сделала чисто механически ещё несколько шагов, после чего ноги буквально влипли в землю, а потом... исчезли. Падая, она ещё ощутила, как подгибаются колени, услышала откуда-то со стороны слабый стон...
Тьма, которая ударила в голову, полностью лишила её любых ощущений.
Сколько это продолжалось - неизвестно, но вскоре она вынырнула на свет Божий. К сожалению, ни говорить, ни тем более встать на ноги не сумела. Да и реальность перед глазами проскальзывала так, что Ксения видела лишь её обрывки и снова впадала в странное оцепенение.
Вот она на руках кого-то сильного. Судя по покачиванию, её несут. Странное имя - Корвус. Наверное, это тот мужчина, который дал своему князю клятву вернуть в крепость странную женщину из другого мира и заставить её принять свою судьбу.
Откуда она так уверенно знает о клятве? Сердце ли его об этом простучало?
Она снова открывает глаза и чувствует, как по её щеке скользнуло что-то сухое и бархатное. Смотрит вверх, а перед полузакрытыми глазами - листья, листья...
Они в том самом лесу, до которого им идти два часа.
Ручей. Её опускают на густые травы возле беззаботно журчащего ручья и заставляют выпить воды. Она не видит, но получает впечатление, что вокруг неё много народу, из-за которого ей не хочется открывать глаза, потому что это множество давит на неё. И вода льётся из насильно раскрытого рта, потому что глотать она не может.
Потом опять несут... И с каждым разом, как откроет глаза, вокруг заметно темней. И прохладней... А потом вдруг стало тепло. Причём с одного бока. Не в силах повернуть глаза, а тем более - голову, она краем сознания понимает: лежит у костра. И слушает, как шепчутся двое.
– Семела, а что ж ты раньше ничего не умела? Или ты пряталась? А почему?
– Да не... Я и впрямь не умела. Да вот Ксения меня спасла из погреба, вытащила, а как я на ноги встала, вдруг и почувствовала в себе что-то...
– Вон как бывает. А меня сразу определили - бабка по отцовской линии была сильная да во мне и разглядела, когда я совсем махонькой была, что по роду быть мне ведьмой. Ну, так и стала. Семела, а ведь поговаривали, что у тебя в роду тоже кто-то был? Семья-то ваша чужая в нашей деревне. Говорили - издалека пришли, да так пришлыми и остались. Сколько помню - семья ваша всё из других мест и невест брала, и женихов...