Театр Клары Гасуль

Мериме Проспер

Донья Франсиска. Какая ты добрая, Марикита! Вот блаженство! Вместо бесконечных скитаний всю ночь напролет очутиться в уютной комнате с альковом!

Донья Мария. Больше тебе ничего не нужно?

Донья Франсиска. Ты ангел!.. Ах! Стакан лимонаду! Ты весь его выпьешь?

Донья Мария. А ты тоже хочешь?

Донья Франсиска. Стакан большой — оставь мне половину, я умираю от жажды.

Донья Мария. Пей на здоровье!

Донья Франсиска. Я выпью первая, вот ты и узнаешь мои мысли. (Пьет.)

Донья

Мария (в сторону). А ты — мои.

Донья Франсиска (выплескивает остаток). Ах, какой отвратительный вкус!.. Что могло быть в лимонаде?.. Ах, какой ужас! Все горло сожгло!.. Но что с тобой? Что ты смотришь на меня и плачешь?.. Отчего ты дрожишь?.. Боже! Я вся горю... Господи!.. Что ты дала мне?.. Отвечай же!.. Мария!.. Ах!.. Я задыхаюсь, горю!.. Воды! Дай мне воды!

Донья Мария. Несчастная!.. Что я наделала? На помощь! На помощь!

Донья Франсиска. Умираю! Ах!

Донья Мария. Пакита! Пакита! Не умирай... На помощь!.. Прости меня! Прости!

ЯВЛЕНИЕ ШЕСТНАДЦАТОЕ

Те же, брат Эухеньо, донья Ирена, донья Химена, Рита.

Донья Мария. Спасите ее! Она отравлена, отравлена мной! Но я искуплю свой грех. Монастырский колодец недалеко! (Убегает.)

Брат Эухеньо (к публике). Простите мне смерть двух прелестных девушек и не судите строго автора.

Карета святых даров

Сайнет

Tu veràs que mis finezas

Te desenojan.

Calderón. «Cual es la mayor perfecciòn?». [1]

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Дон Андрес де Ривера, вице-король Перу.

Епископ Лимский.

Лиценциат Тома де Эскивель.

Mартинес, личный секретарь вице-короля.

1

Ты увидишь, что я тебя пленю своим лукавством.

Кальдерон. «В чем больше совершенства?» (испан.)

Бальтасар, камердинер вице-короля.

Камила Перичола, комедиантка.

Действие происходит в Лиме в 17... году.

Кабинет вице-короля.

Вице-король сидит в глубоком кресле за столом, заваленным бумагами. На нем халат. Под одну ногу, обернутую фланелью, подсунута подушка. Мартинес с пером в руке стоит около стола.

Мартинес. Господа аудиторы ожидают ответа, ваше высочество.

Вице-король (жалобно). Который час?

Мартинес. Около десяти, ваше высочество. Как раз пора одеваться к богослужению.

Вице-король. Ты говоришь, погода хорошая?

Мартинес.

Да, монсеньор. С моря дует прохладный ветерок, на небе ни облачка.

Вице-король. Я охотно отдал бы тысячу испанских пиастров, только бы лил дождь, как из ведра. Тогда бы можно было остаться дома, в уютном кресле. Но в такую погоду, как сегодня... когда весь город будет в церкви... нельзя же уступить первое место аудиторам и не показаться народу!..

Мартинес. Итак, ваше высочество, вы изволили принять решение...

Вице-король. Карета заложена?..

Мартинес. Да, ваше высочество, заложена та самая великолепная карета, что прибыла из Испании.

Вице-король. Жителям Лимы не доводилось еще видеть подобной кареты... Она вызовет настоящий фурор!.. Ну как же отказаться от этакого удовольствия! Нет, честное слово, отказаться нельзя!.. У обоих моих телохранителей [2] новые мундиры, и меня самого народ тоже еще не видел в парадной одежде, с недавно пожалованной мне звездой... Такой случай нельзя упускать... Мартинес! Я поеду в церковь, истинный господь! Я даже пойду пешком. Только бы одолеть парадную лестницу — и самое трудное будет позади. Как ты полагаешь, Мартинес?

2

Вице-короли Перу и Мексики пользуются привилегией иметь двух телохранителей. (Прим. автора.)

Мартинес. Народ придет в восторг, увидя ваше высочество!

Вице-король. Поеду, черт возьми, поеду! Аудиторы лопнут с досады: они-то мечтали играть первую роль!.. Да мне и нельзя там не быть... Епископ уж обязательно упомянет во время проповеди о пожалованном мне ордене... Такие вещи приятно послушать... Ну, надо себя пересилить... (Звонит.)

Входит Бальтасар.

Принеси парадный мундир... А ты скажи аудиторам, что во время службы им придется стоять позади меня... Бальтасар! Подай башмаки и шелковые чулки... Я поеду в церковь.

Бальтасар. В церковь, монсеньор? Но ведь доктор Пинеда запретил вашему высочеству выходить!

Вице-король. Доктор Пинеда ничего не понимает... Я сам знаю, болен я или нет... Нет у меня никакой подагры... И у отца и у деда не было... Нечего ему меня убеждать, в моем возрасте не болеют подагрой!.. Мартинес! Как по-твоему, сколько мне лет?

Мартинес (в смущении). Монсеньор... Вы так прекрасно выглядите... должно быть...

Вице-король. Пари держу, что не угадаешь... Ну?

Мартинес. Сорок... да?

Вице-король. Не-не... не... не угадал... Ну, Бальтасар... давай одеваться... (С усилием приподнимается.) Да помогите же!.. Осторожней!.. Ай!.. Осторожнее, черт вас возьми!.. Не понимаю, что случилось, — ногу точно иголками колет.

Бальтасар. Ваше высочество! Как бы вас не продуло, это опасно.

Вице-король (пробует ступить на ногу). Ох! Господи, как больно!.. Ни за что я больше не надену башмаков... видит бог, не надену... Ох, клянусь телом господним!.. Да ну тебя к черту вместе с твоими шелковыми чулками и башмаками!.. Ведь это же настоящая пытка.