Театр
Шрифт:
Эдип. Ну… не то, чтобы напугали… но я замечтался. Я был в сотне стадий от места, где мы с вами находимся, и… вдруг…
Сфинкс. Вы меня за зверя приняли?
Эдип. Почти что.
Сфинкс. Почти что? Почти что зверь — это Сфинкс?
Эдип. Признаюсь, это так.
Сфинкс. Вы признаетесь, что приняли меня за Сфинкса. Спасибо.
Эдип. Я очень быстро понял, что ошибся.
Сфинкс. Очень любезно с вашей стороны. А ведь для юноши это не очень веселая история —
Эдип. А для девушки?
Сфинкс. Он на девушек не нападет.
Эдип. Потому что девушки стараются не бывать там, где он бродит, и вообще не имеют привычки выходить из дома в одиночку после захода солнца.
Сфинкс. Займитесь-ка лучше, сударь, своими делами, а я пойду своей дорогой.
Эдип. Какой же дорогой?
Сфинкс. Странный вы молодой человек. Я что, должна докладывать каждому встречному о цели своей прогулки?
Эдип. А что, если я и так знаю, куда вы идете?
Сфинкс. Ну, забавно, и куда же?
Эдип. А посмотреть… из любопытства… вы же современная молодая женщина и хотите увидеть, каков он, этот Сфинкс. Что у него, когти, клюв, крылья? А вдруг он похож на тигра, а вдруг — на стервятника?
Сфинкс. Ну-ну…
Эдип. Сфинкс — модный преступник. А кто его видел? Никто. Тому, кто его обнаружит, обещают сказочное вознаграждение. Трусы дрожат. Юноши погибают… А девушка может нарушить все правила, пробраться в запретную зону, сделать то, чего не сделает разумный человек, выследить чудовище, и, прямо в логове, его и обнаружить.
Сфинкс. Вы на ложном пути, повторяю: на ложном. Я иду к родственнице, а она живет за городом. Я даже и не думала, что надо опасаться Сфинкса, это в Фивах неспокойно, я просто присела отдохнуть на минуту в этих развалинах. Так что мы с вами что-то в дебри забрались.
Эдип. А жаль! Я почему-то в последнее время встречаю одних только пошлых людей, и вот надеялся, что тут хотя бы случится неожиданность. Простите.
Сфинкс. Всего хорошего!
Эдип. Всего хорошего!
Расходятся в разные стороны. Но Эдип оборачивается.
Прошу прошения, а что если я, рискуя показаться отвратительным, вам все же не поверю и скажу, что ваше присутствие в этих развалинах меня невероятно интригует?
Сфинкс. Уму непостижимо!
Эдип. Да будь вы обыкновенной девушкой, такой же, как другие, вас бы уже давно как ветром сдуло!
Сфинкс. О, вы, мой мальчик, не боитесь быть смешным!
Эдип. Как было бы чудесно обнаружить, что девушка может стать тебе достойным соперником!
Сфинкс. Соперником? Значит, вы ищете Сфинкса?
Эдип. Ищу! Знайте, что, целый месяц,
Сфинкс. Но, как мне показалось только что при нашей встрече, когда я так внезапно вышла из тени, вы были очень уж беспечным для того, кто собирается померяться силами с врагом.
Эдип. Вы правы! Я мечтал о славе, и зверь бы мог меня застать врасплох. Завтра в Фивах я подготовлюсь, и тогда уж начнется охота.
Сфинкс. Вы любите славу?
Эдип. Не знаю, но люблю теснящиеся толпы, трубы, стяги, хлопающие на ветру, пальмовые ветви, солнце, золото, пурпур, счастье, удачу — жизнь, в конце концов!
Сфинкс. И это для вас жизнь?
Эдип. А для вас?
Сфинкс. Для меня нет. Должна признаться, у меня другое представление о жизни.
Эдип. И что же она для вас?
Сфинкс. Любовь. Жить — значит быть любимой тем, кого любишь.
Эдип. Я полюблю свой народ, и он меня полюбит.
Сфинкс. Но городская площадь не то, что домашний очаг.
Эдип. При чем тут городская площадь? Народу Фив необходим спаситель — муж. Если я убью Сфинкса — я стану этим мужем. Царица Иокаста — вдова, и я на ней женюсь…
Сфинкс. На женщине, которая вам в матери годится?
Эдип. Главное, что она мне не мать.
Сфинкс. Вы полагаете, царица и народ пойдут за первым встречным?
Эдип. Какой же первый встречный — победитель Сфинкса? Награда мне известна. Это царица. И будьте так добры, не смейтесь… Послушайте, и я вам докажу, что моя мечта не праздная. Я сын коринфского царя. Отец и мать меня родили в старости, и детство я провел при мрачном, одряхлевшем дворе. Там было слишком много ласки, роскоши, и во мне проснулся неистребимый демон приключений. Я скучал, томился, тоска меня снедала, и однажды вечером какой-то пьяница мне прокричал, что я ублюдок и занимаю место законного наследника. Вышла драка, перебранка, а назавтра, несмотря на уговоры, слезы Полиба и Меропы, я решил пойти к святым местам и вопросить богов. Везде оракул говорил одно и то же: «Ты убьешь отца и женишься на матери…»
Сфинкс. Что?
Эдип. Да… да… Когда услышишь такое прорицание, можно и с ума сойти. Но у меня голова на месте. Я думал о бессмыслице оракула, я пытался рассуждать, как жрец, и толковать богов. И я пришел к такому выводу: или в пророчестве заключен менее страшный смысл и его нужно понять; или жрецы, которые общаются между собой, из храма в храм пересылая птиц, посчитали для себя выгодным вложить пророчество в уста богов и удалить меня от власти. Короче говоря, я скоро перестал бояться и, признаюсь, воспользовался грозящей опасностью отцеубийства и кровосмешения: под этим предлогом я убежал из Коринфа навстречу неизвестному, которого я жаждал.