Театральное наследие. Том 1
Шрифт:
Беседа Немировича-Данченко, в которой он пытается наметить пути социального переосмысления пьесы и безоговорочно утверждает реализм и демократизм как основу жизни театра, сохраняет для нас свой историко-познавательный интерес.
Впервые беседа об «Анатэме» была напечатана в «Ежегоднике МХАТ» за 1943 г.
[111] {410} Подлинник письма находится в Гос. центральном театральном музее имени А. Бахрушина (№ 9287/79973). Письмо написано по поводу предстоявшей весной 1915 г. гастрольной поездки Художественного театра в Петербург, но охватывает важнейшие проблемы искусства МХТ накануне Октябрьской революции.
Гуревич Любовь Яковлевна (1866 – 1940) —
В письме от 8 апреля 1915 г. Вл. И. Немирович-Данченко отвечает Л. Я. Гуревич на ее предостережения и советы по поводу репертуара гастрольной поездки, вызванные, очевидно, отрицательными отзывами московской печати на последний («пушкинский») спектакль Художественного театра (премьера — 26 марта 1915 г.).
Письмо неоднократно цитировалось в выдержках (статья Л. М. Фрейдкиной «Новатор-реалист» в жури. «Театр» за 1938 г., № 10 – 11; книга В. Я. Виленкина — «Вл. И. Немирович-Данченко. Очерк творчества»; «Ежегодник МХАТ» за 1947 г. и др.).
[112] К. С. Станиславский подробно анализирует причины своей неудачи в роли Сальери в одной из замечательных глав книги «Моя жизнь в искусстве» — «Актер должен уметь говорить».
«Для себя самого — я жестоко провалился в роли Сальери, — пишет К. С. — Но я не променяю этого провала ни на какие успехи и лавры: так много важного принесла мне моя неудача».
Неуспех в пушкинском спектакле послужил для гениального актера поводом не только для глубокой и смелой самокритики, но и для огромной дальнейшей работы в области стихотворной драматургии. По свидетельству его учеников, он с изумительным совершенством читал монолог Сальери в последние годы жизни.
[113] Ср. высказывание Вл. И. Немировича-Данченко на ту же тему в письме к И. М. Москвину 1910 г., где Владимир Иванович писал об отсталости театра от жизни, от ее «боевых нот»: «С этим надо кончить решительно и очень энергично, а то мы с “Месяцами в деревне” да “Мудрецами” окончательно уйдем от нашей дороги свободного и художественного театра, от той дороги, где были “Штокман”, “На дне”, “Бранд” и “Мещане” и т. д. … Разве Вы не чувствуете, до чего мы отстали от тех, кто идет впереди? От тех, кто, в сущности, и создал нам нашу славу?
Конечно, нас будут много ругать, Яблоновский будет писать истерические статьи, люди с усыпленной совестью будут вопить, что их тревожат. Но это надо встретить мужественно. Иначе, когда — очень скоро! — наступят боевые дни, мы будем бежать на запятках» («Ежегодник МХАТ» за 1947 г., стр. 203).
[114] Драма И. Д. Сургучева — «Осенние скрипки», бессодержательная и художественно слабая пьеса. Была поставлена Художественным театром в сезон 1914 – 1915 гг.
[115] Статья была напечатана в томе «Литературного наследства», посвященном творчеству М. Е. Салтыкова-Щедрина, М., 1933.
[116] Художественный театр работал над пьесой Салтыкова-Щедрина «Смерть Пазухина» в 1914 г. Премьера состоялась 14 декабря. Режиссеры спектакля — Вл. И. Немирович-Данченко, В. В. Лужский и И. М. Москвин; художник — Б. М. Кустодиев.
Обращение театра к сатирической комедии Салтыкова-Щедрина было значительным этапом в истории МХТ периода первой мировой войны. Оно свидетельствовало не только о возросших творческих возможностях актеров Художественного театра, но и. о стремлении руководителей театра {411} противопоставить свою идеологию и мастерство запросам буржуазной публики, заполнявшей в те годы зрительный зал МХТ. Художественный театр не желал подчинять свое творчество
[117] Элементы идеализма в искусстве дореволюционного Художественного театра всегда вызывали резко отрицательное отношение Вл. И. Немировича-Данченко (см., например, главу «“Толстовское” в Художественном театре» в книге «Из прошлого»). В советскую эпоху Владимир Иванович, работая с актерами и режиссерами МХАТ, последовательно и непримиримо боролся с малейшими проявлениями идеалистического, или, как он говорил, «сентиментального», подхода к явлениям жизни и искусства, считая их вредными пережитками былого аполитизма театра.
Определяя свое понимание «сентиментализма» как «одного из главных ядов театрального искусства», Вл. И. Немирович-Данченко говорил в одной из бесед с актерами МХАТ:
«Это все, что успокаивает, приятно радует, утешает и усыпляет, но усыпляет важнейшие проблемы жизни. По-моему, театр, охваченный сентиментализмом, всегда являлся признаком усталости: и усталости общественной мысли, и усталости от общественной борьбы. Тогда обычно начинают раздаваться такие фразы: “У нас, знаете, в жизни так много тревог, так много волнений, что хотя бы в театре успокоиться”. Это уже самый опасный момент». И далее: «Сентиментальность — это известный тип “осладкования” всего, нежелание смотреть на явления природы и столкновения людей сильно, мужественно, не боясь конфликтов, отстаивая то, что считаешь правильным, не пугаясь таких разговоров: ах, знаете, этого публика не выносит… Это не то что сентиментальная обрисовка чего-нибудь одного, но это общая склонность» (из стенограммы беседы Вл. И. Немировича-Данченко с актерами МХАТ от 2 апреля 1934 г., Музей МХАТ).
[118] «Смерть Пазухина» была включена в репертуар заграничных гастролей МХАТ 1922 – 1924 гг. Роль Живоедовой во время гастролей перешла к О. Л. Книппер-Чеховой, роль Живновского играл М. М. Тарханов. По возвращении Художественного театра на родину этот спектакль был показан в Москве одним из первых (9 сентября 1924 г.); он шел в основном составе исполнителей, к которому теперь присоединились О. Л. Книппер-Чехова, М. М. Тарханов, Б. Г. Добронравов (в роли Баева).
[119] Спектакль был возобновлен в репертуаре МХАТ 26 февраля 1939 г. Роль Прокофия Пазухина наряду с И. М. Москвиным играл теперь С. К. Блинников, Фурначева — М. М. Тарханов, Живоедовой — Е. Ф. Скульская, старика Пазухина — А. И. Чебан, Лобастова — А. В. Жильцов, Живновского — В. В. Готовцев, Баева — В. А. Орлов.
[120] Бокшанская Ольга Сергеевна (1891 – 1948) — секретарь дирекции МХАТ и личный секретарь Вл. И. Немировича-Данченко. Работала в Художественном театре 30 лет, пользуясь особенным доверием и уважением обоих основателей, старейших артистов и всего коллектива МХАТ благодаря своей исключительной преданности театру (см. статью о ней О. Л. Леонидова в «Ежегоднике МХАТ» за 1948 г., т. 1). Переписка {412} Вл. И. Немировича-Данченко с О. С. Бокшанской, опубликованная лишь частично в «Ежегоднике МХАТ» за 1943 г., является одним из ценных источников при изучении истории МХАТ.