Текила-любовь
Шрифт:
– Глупость какая, – Березин фыркнул.
А Варя, поставив почти пустую тарелку на пол, развернулась и, оседлав мужа и поправляя плед, хитро прищурила глаза:
– Сашенька, кажется, у меня есть идея получше.
– И какая?
Конечно, Оля всё подробно рассказала подруге о своей тульской жизни. А вот Александру они представили укороченную версию. И сейчас Варя пыталась помочь, но хотела сделать это деликатно и осторожно, чтобы Ольга не приняла всё за жалость и подачку. Она обернулась и, окидывая Ольгу серьёзным взглядом, вздохнула:
– Знаешь, работа с людьми очень трудная, но и очень интересная. Профсоюз существует всего
– Нет, Варька, нет. Знаю я к чему ты клонишь, но… Нет. Это совершенно не моё и…
– Оля, не отказывайся. Помоги мне, хотя бы временно. Пожалуйста, – она слышала, как хмыкнул Березин, уже заранее зная, что его жена сумеет уговорить подругу. Но Варя повернулась к нему. – И ещё, Сашенька, что, если Оля поживёт в городской квартире, а?
– Я согласен, но при одном небольшом условии: если она мне вот в такой неформальной обстановке выкать прекратит. Вроде и свидетельницей на свадьбе была, и крёстной, наверняка, будет, а всё туда же. Ну так что скажете, Ольга Владимировна?
– Мне, мне подумать надо, – вовсе не за этим она ехала с Варей в Немчиновку. Но и отказаться от такой искренней помощи не могла.
– А что тут думать? – Варя подмигнула подруге, – сегодня останешься ночевать у нас. Завтра я тебя введу в курс дела и со всеми познакомлю. А потом мы отправимся в квартиру, порядок там для тебя наводить. Здорово же, а?
ГЛАВА 2
Ритмичные басы, бьющие из колонок, завладели посетителями ночного клуба. И бывшими сокурсницами, с которыми Ольга пришла в Mix Club, тоже. Одна из подруг смогла внести их в списки именно на этот субботний вечер, когда в клубе зажигал новомодный ди-джей. Правда, их столик был относительно далеко от танцпола, но Оля была этому только рада. Танцевать ей хотелось меньше всего. Ей хотелось напиться. И у неё был повод.
Сегодня Кирилл выложил в социальные сети фотографию с девушкой, которая была её полной противоположностью. Невысокая пухленькая брюнетка с яркими зелёными глазами прижималась к нему и открыто улыбалась. И, вдобавок, в комментариях к снимку он написал, что влюблен, и не просто готов двигаться дальше, но и с охотой нырнёт в этот омут с головой.
Оля ненавидела его. Искренне и всей душой. Была готова, если бы представилась такая возможность, вцепиться в волосы этой мелкой проныре. А Кириллу съездить по морде. И это он говорил, что после переезда в Тулу она стала себя запускать, бросив занятия йогой, которые тут, в Москве, они посещали вместе с Варей? При её росте, в метр семьдесят, она всегда казалась себе худой, и мечтала набрать пару лишних кило, но при условии, чтобы они отложились в нужных местах. Например, на груди и бедрах. Но, увы. Вот Варька по поводу своей фигуры не страдала. Но она была на полголовы ниже Оли. И как же сейчас не хватало лучшей подруги. Пусть бы Соломатина весь вечер цедила единственный бокал легкого вина, но она бы выслушала её и сказала, что Кирилл, хоть и друг, но настоящий козёл. А потом они бы пошли танцевать, вместе, и собрали бы вокруг себя толпу восхищённых мужиков.
Но, Варька теперь была замужем и наслаждалась своей новой жизнью. Оля не завидовала подруге. Она была рада за неё. Но у Вари теперь был Березин. А у неё никого. Справедливости ради стоило заметить, что и она
Новых приятельниц Оля еще не завела. Ну а старые… ей было с ними уже неинтересно. Казалось странным, что они окончили институт меньше года назад. Девчонки работали и тусили. Старались жить легко. А Оле казалось, что за это же время она прожила целую жизнь, полную не только радостных и счастливых моментов, но ещё и лжи, и предательства.
Ладно, пусть танцуют и строят глазки парням, которые подкатывают к ним. У неё цель была совершенно другая – напиться. Ну а там, вполне возможно, позвонить бывшему и сказать ему всё, что она о нём думает.
Она огляделась по сторонам. Задержала взгляд на дансерах, которые зажигали и заводили посетителей, танцуя на специальных площадках, располагавшихся по всему пространству клуба. Выбрала бар, что находился в отдалении от шумной толпы, и направилась к нему.
Как ни странно, но в этом уголке клуба было довольно тихо и спокойно. Наверное, потому что посетители с трудом представляли себе, как будут пробираться с напитками через толпу веселящихся и танцующих людей. Но Оля была этому только рада. Она села на высокий стул, замечая, с каким интересом на неё поглядывал мужчина, сидевший на противоположном конце барной стойки. Но новое знакомство занимало последний пункт в списке её сегодняшних приоритетов. Она улыбнулась официанту и сделала заказ:
– Мне что-нибудь убойное. Сносящее крышу и стирающее память.
– Тогда текилу.
Она услышала голос за спиной и обернулась. Тот самый мужчина пересел ближе к ней. Опираясь локтем о блестящую поверхность, он постукивал длинными пальцами по толстым стенкам стакана, в котором плескалась янтарная жидкость, и хитро прищурившись, смотрел на неё. Вот только Оля знала, кто сидел рядом с ней. И была этому очень удивлена.
– Владимир Игоревич?
Комиссаров и сам удивился, она видела это по приподнятой брови и чуть настороженному взгляду. Немного наклонил голову к плечу, вспоминая её, а потом улыбнулся, приподнимая стакан:
– Ольга, кажется? Свидетельница Варвареньки.
– Да, – Оля улыбнулась бармену и первому шоту текилы, а потом перевела взгляд на Комиссарова. – Ну и ещё я работала в вашем департаменте, дизайнером. Но мы с вами не пересекались, так что, не удивительно, что вы меня не помните, – она залпом осушила алкогольный напиток, вытаращила глаза, понимая, что её дыхание на миг остановилось, и потянулась за долькой лайма. – Что? Что это?..
– Текила Anejo, – Владимир Игоревич улыбнулся, – самый выдержанный и изысканный вкус, но и довольно крепкий. Повтори, – он кивнул бармену.
– Э, нет-нет-нет, не надо, – худенькая ладонь накрыла кабальито, – это вкусно, но дорого. Мне не по карману.
– Я угощаю, – Комиссаров сделал знак парню за стойкой бара, – Никита.
Оля вздохнула и снова перевела взгляд на одного из директоров «Рощи». Владимир Игоревич хорошо сохранился для своего возраста. Она знала, что все рощинцы были ровесниками, где-то под сорок, но Комиссаров выглядел лет на тридцать пять. Тёмно-русые волосы были зачёсаны на одну сторону. Орехового цвета глаза излучали тепло. Окладистая бородка скрывала усмешку, играющую на его губах, когда он, наклонив голову к плечу, смотрел на неё. Проглотив вставший посреди горла ком, она опустила глаза, изучая содержимое узкого стакана.