Текила-любовь
Шрифт:
– Понятно, – Оля вздохнула, – не мог бы. Ну, тогда, чего ты хочешь?
Кот внимательно посмотрел на неё, а потом повёл на кухню, к своей пустой миске.
– Ясно, – она говорила шепотом, одеваясь на ходу, – покажешь, где? – И снова кот повёл её к шкафчику, открыв который она обнаружила целый арсенал кошачьих запасов. – Тебе же всё равно, какой?
Схватив первый попавшийся пакетик, она вывалила его содержимое в мисочку, погладила кота по гладкой, словно мех норки, шерстке, и поспешила к выходу:
– Пока, Профессор. Передай привет своему хозяину. Ну, или не передавай.
Она повернула замок и, придерживая рукой, бесшумно
– Сбежала.
Легкая ухмылка приподняла уголки. Ещё даже не открывая глаз, Комиссаров знал, чувствовал это. Почему-то из спальни вдруг исчез аромат лайма, который теперь будет прочно ассоциироваться у него с Ольгой. Он перевернулся на живот, подмял под голову подушку, на которой она спала, и обнял её.
Со сколькими женщинами он переспал за свою жизнь? Не упомнишь. Но Оля… Взрывная смесь из текилы и сока лайма с щепоткой соли, бурлящей в крови. Этакая скромница и раскрепощённая ведьмочка в одном флаконе. И он, кажется, отчасти понимал Березина и его выбор.
И, да, после сегодняшней ночи он не был готов отпустить Олю просто так. Но вот согласится ли она на… На что? На секс без отношений? Точнее, без дальнейшего развития отношений, без планов на совместное будущее до гробовой доски, он не знал. Но ведь попробовать стоило. Пригласить её на ужин в ресторан и там всё обсудить.
Перекатившись на спину. Владимир мечтательно улыбнулся, размышляя о том, где и как можно будет достать телефон Оли. Наверняка в департаменте кадровой политики сохранилось её личное дело. Ну, можно было спросить и у тех, с кем она когда-то работала в отделе. Причина найдётся. А на крайний случай узнать у Вари.
Он мог еще проваляться вот так некоторое время. Забив на традиционную утреннюю пробежку и разминку, но вспомнил, что живёт в квартире не один.
– Твою ж, Пушкин! – он вскочил с постели. На ходу оборачивая простынь вокруг торса, распахнул дверь спальни, – прости, старик, я…
Но довольный кот лежал на боку, на диване в гостиной, вылизывая языком переднюю лапу.
– Обиделся? – Владимир прошел на кухню, прямиком к шкафчику, в котором хранились неистощимые запасы кошачьих консервов. Взял один пакетик, но не успел его надорвать, приседая перед полупустой миской. Довольно усмехнулся и крикнул питомцу: – Что, мужик, она и тебя удовлетворила?
Всё воскресенье он, так или иначе, возвращался мыслями к прошедшему вечеру. Вспоминал Олю. Её взгляд, подёрнутый лёгкой дымкой желания, когда она беззастенчиво оседлала его и объезжала так горячо, что он едва держался на грани, чтобы не финишировать раньше кареглазой колдуньи. Он знал, что позвонит ей. Смотрел телевизор, но мыслями был там, в своём разговоре с Ольгой. Усмехаясь, представлял, как она видит на экране незнакомый номер, как удивленно приподнимает бровь и с опаской отвечает. И как замирает её дыхание, когда в трубке она слышит его голос.
Но удивлён был он сам, когда на следующий день в коридоре своего отдела увидел Ольгу. Она торопилась к лифту, прижимая к груди картонные папки, и не замечала его. Сначала он думал, что обознался, застыл в дверях своей приёмной, провожая светловолосую нимфу шокированным взглядом. Но когда кто-то из бывших сотрудниц окликнул её по имени, и она обернулась, очнулся.
Он стремительным шагом направился к ней и, воспользовавшись тем, что девушка не видит его, подошел со спины и крепко сжал локоть. Ни её писклявое
Оля семенила за ним, боясь выронить документы из рук. Слабо улыбнулась его секретарше и вздрогнула, вжав голову в плечи, когда услышала, как громко захлопнулась за ними входная дверь. Выхватив папки из рук и небрежно швырнув их на ближайшую горизонтальную поверхность, Комиссаров прижал Олю спиной к стене и навис над ней.
– Какого чёрта ты тут делаешь? Ты же сказала, что не работаешь в «Роще»?
Он был зол. Не просто зол, а взбешён. Такой наглой и открытой лжи от девушки он не ожидал. Узнала его в баре. Поддержала разговор, позволила не только напоить себя и трахнуть, потом, утверждая, что больше с ним в одной компании не работает, и вот.
– Но я, я не работаю в «Роще», – Оля лепетала, и как ей казалось, становилась меньше ростом от пронзительного и тревожного взгляда ореховых глаз, что пугали её. А ещё эта его рука, рядом с её головой. Вытянутая, напряжённая. – Я с Варей…
– То есть, хочешь сказать, – Комиссаров хмыкнул, – ты работаешь на «Рощу»? Разница небольшая.
– Если, – Оля сглотнула, пряча руки за спину, – если это так принципиально, то я могу… уволиться.
Но ей бы этого не хотелось. Она месяц искала работу. Поначалу сопротивлялась и этой, пытаясь отговорить Варю от затеи сделать её своим помощником. Но спустя неделю не только втянулась, но и поняла, что ей нравилось то, что она делает. И вот… Нет, не надо было принимать от него шот текилы. А потом ещё один. И ещё. И, она прекрасно помнила, что сама, сама соблазнила его. Сама потянулась к его губам. Сама, потом, когда жар от этого слияния губ стал нестерпимым, выпалила на одном дыхании, что живёт с родителями. Она помнила ту усмешку, что промелькнула на лице Владимира и как он, кивая, сказал, что тогда надо ехать к нему. А потом она трусливо сбежала, надеясь, что если и столкнётся с Комиссаровым в коридорах компании, то не так скоро.
Оттолкнувшись от стены, Владимир сделал шаг назад и взъерошил волосы на затылке:
– Да не знаю я, принципиально или нет. Я не ожидал, – он запрокинул голову назад, сунув руки в карманы брюк. – Ещё один служебный роман? Я точно знаю, что ни к чему хорошему это не приведёт.
– Служебный роман? – брови сошлись на переносице, образуя забавную складочку на девичьем лбу, – я не понимаю, причём тут?..
– Да притом, – снова упираясь ладонью в стену, Владимир навис над ней, – притом, что у меня из головы не идёт ночь, проведённая с тобой. Притом, что я собирался позвонить тебе и…
И он не выдержал. Смотреть на то, как Оля кусала нижнюю губу, силясь понять смысл произносимых им слов и признаний, было выше его сил. Он надавил большим пальцем на остренький подбородок, освобождая пленницу, и обрушился на её губы мощным поцелуем.
Оля вскрикнула от неожиданного натиска, уперлась ладонями в мужскую грудь, но по мере того, как уверенно и умело Владимир завладевал ею, сдалась. Сама прильнула к нему, скользя пальчиками по груди вверх, почувствовала, как частым пульсом бьется вена на его шее, а потом с наслаждением запустила руки в мягкий шёлк его волос. Она застонала, ощущая, как дрогнули её колени, и, если бы не сильные объятия Комиссарова, рухнула бы к его ногам.