Телестерион. Сборник сюит

Киле Петр

Две юные девушки, одетые, как знатные испанки, в сопровождении отца и матери.

1-я и с п а н к а Здесь кто-то шепчется. 2-я и с п а н к а Дуэт влюбленных И я давно уж слышу, будто эхо, Несущееся из глубин веков. 1-я и с п а н к а Глаза живые! Это вижу ясно. 2-я и с п а н к а Ну, значит, оживают изваянья, Как в древности бывало, говорят. 1-я и с п а н к а Одеть лишь стоит статуи, и жизнь В них тотчас и затеплится, скажи? 2-я и с п а н к а Вот девы я, ты юноши коснись! Живая плоть! 1-я и с п а н к а А, ну-ка, пощекочем.

Контессина и Микеланджело, переглянувшись, мерно, как едва ожившие статуи, идут к лужайке, где танцуют, как все.

П о э т Пигмалион и Галатея спелись На удивленье. Б о г о с л о в В роль вошли. Во вкус. Х у д о ж н и к Жених ведь бродит где-то здесь, все ищет Невесту, а ее-то не узнать!

В ворота вбегают куртизанки, как от погони.

1-я к у р т и з а н к а Из ада, чем грозил монах, мы в рай Попали. 2-я к у р т и з а н к а Только нас там не хватало! 3-я к у р т и з а н к а Огни и свечи, звезды в вышине, И музыка, и танцы, вместо схваток Поспешных, карнавальных, на лету, Когда все влюблены вокруг в веселье, Пусть барыш не велик, зато всем в радость.

Входит монах, то семеня ногами, то подпрыгивая, позванивая веригами.

1-я к у р т и з а н к а Он здесь! 1-я к р а с н а я м а с к а Кого милашка испугалась? 1-я к у р т и з а н к а О, черт за нами гонится. Спасите! 2-я к р а с н а я м а с к а Да, это же Маруффи, полоумный; Как пес, пуглив и лается истошно, Но не кусается. Ведь он блаженный. 1-я к р а с н а я м а с к а Надень ты маску и сойдешь, пожалуй, За благородную. (Протягивает маску.) 1-я к у р т и з а н к а За благородство, Что получу еще? 1-я к р а с н а я м а с к а Ну, просто танец В садах Медичи стоит дорогого. 1-я к у р т и з а н к а Тем более гоните-ка монету, И с вами мы сыграем в благородство. 2-я к р а с н а я м а с к а Поймала, вишь, на слове. Не глупа. 1-я к у р т и з а н к а За ним вы будете. Повеселимся Мы нынче всласть. А в пост грехи замолим. М а р у ф ф и (словно нарочно потешая публику, поет) От Кипридиных сетей И от стрел Амура Не спасают клобуки, Четки и тонзура. За единый поцелуй Я пойду на плаху, Нацеди же мне вина, Доброму монаху. Не боюсь святых отцов; Знаем мы законы: В Риме золотом звенят, — И молчат каноны. Рим — разбойничий вертеп, Путь в геенну торный. Папа — Божьей церкви столп, Только столп позорный. С и в и л л а Да ты, я вижу, еретик! И за безбожный свой язык, — Какая честь монаху, — Ты угодишь на плаху. Да, вижу, не один, С тобой твой друг и господин. Геенной огненной уж веет, Горят с веревками на шее! А души сквозь огонь Уносятся, как вонь. М а р у ф ф и То-то смеху, то-то смеху! Веселитесь на потеху Дьяволу в аду. Я туда не попаду. Г о л о с а Ну, монах, не зарекайся. Ты лишь кайся, кайся, кайся! М а р у ф ф и В масках зло таится И, как змея, гнездится, Завораживая всех На соблазн и грех. Стыд невинности утрачен, Блуд идет за счастье. Г о л о с а Не суди о том, монах, Что тебе внушает страх. Закружившись в пляске, Отдаемся ласке Упоения мечтой, Утоленья красотой.

Смех вокруг пугает монаха, и он поспешно удаляется.

Х о р Флоренция — цветок Тосканы В саду Италии прекрасной! И лучезарен вешний день Игрой волшебной в светотень. В уродстве терпя тяжкий гнет, Лишь в совершенстве жизнь цветет, Благоуханна и беспечна, Как феникс, возрождаясь вечно. Пигмалион и Галатея! Творить — пустая ли затея? Сзывая муз на пышный пир, Творим мы новый мир! (Пускается в пляску.)