Телохранитель для принца
Шрифт:
Лайтнинг подняла все статьи Люциса, в которых упоминался принц. Их, конечно, было чересчур много. Одним из первых стал текст о смерти его матери. Аулей Люцис Кэлум умерла, когда принцу ещё не исполнилось и года.
Лайтнинг через силу придушила в себе всплеск сочувствия, цинично найдя плюс в этой ситуации. Ноктис вряд ли вообще запомнил свою мать… Он вряд ли вообще знал, что это такое — иметь мать… У Лайтнинг так было с отцом.
Фэррон, выругавшись сквозь зубы, снова запретила себе сравнивать свою жизнь и принца и продолжила читать. Остановившись внимательно лишь на годе, когда Ноктису исполнилось восемь — ни одной статьи о покушении. Лайтнинг нашла лишь информацию о том, что ему пришлось в своём путешествии по странам Эоса задержаться на несколько месяцев в королевстве Тенебре из-за внезапных проблем со здоровьем.
Лайтнинг увидела зацепку. Ей пришлось поднимать статьи Тенебре и соседних стран этого периода. Лишь в одной она нашла слова о том, что жертвой пробудившегося огненного демона стало больше тридцати человек. Демоницу уничтожил сам король Регис — отец Ноктиса. Ни слова о Ноктисе и о том, что ситуация была подстроена Нифельхеймом.
Лайтнинг прикусила губу.
Ноктис соврал ей? Или король так переживал из-за того, что на его единственного сына напали, что предпочёл скрыть информацию о слабости наследника? Случилось все в нейтральном королевстве, его правительство не стало портить отношения ни с Люцисом, ни с Нифельхеймом, умолчав и о подозреваемых, и о пострадавших…
Лайтнинг потёрла переносицу. Она начинает безосновательно притягивать факты друг другу. Снова дурной знак. Фэррон сохранила статью на компьютере, чтобы позже ещё раз перечитать.
Лайтнинг передернула плечами. Капли воды с волос заледенели на спине. Убедившись, что томительный жар точно потерял дорогу к её телу, Лайтнинг отвлеклась от документов, наконец надев что-то тёплое. И продолжила пролистывать статьи дальше.
Принц закончил школу в восемнадцать лет. Дальше занимался политикой и армией Люциса… Военная служба… Лайтнинг ведь и не приходило в голову, что они с принцем в общем-то работали в одной сфере деятельности только в разных масштабах.
Когда принцу исполнилось двадцать лет, Люцис и Тенебре подписали мирный договор. Одним из условий была свадьба принца Ноктиса и леди Лунафреи Нокс Флёре. Её брат являлся формальным правителем страны, захваченной империей.
У Кэлума был договорной брак и невеста. Лайтнинг грустно улыбнулась, цепляясь за этот факт как за очередной обман Ноктиса. Но её неприязнь тут же разбилась об информацию о захвате Инсомнии и смерти короля Региса. Леди Лунафрея также погибла.
«Я больше не позволю никому умирать за меня», — вспомнила Лайтнинг слова Ноктиса и тут же мысленно огрызнулась.
– «Вокруг тебя все только и делают, что умирают».
Ресницы показались Лайтнинг отвратительно влажными. Она, почти не жалея технику, откинула портативный компьютер на стол. Какого черта! Ведь хотела его возненавидеть, а теперь точно сочувствует!
***
Ноктис вошёл в столовую на завтрак чуть раньше обычного и улыбнулся. В лучах яркого солнца, пронизывающего белоснежную тюль, в шуме столовых приборов, цокающих о фарфор, в шепоте чужих разговоров сидела Фэррон, сама будто излучающая свет в своём строгом костюме цвета слоновой кости и с бледной молочной кожей.
А ведь в какой-то момент Ноктису показалось, он больше не увидит её. Лайтнинг снова растворится и сбежит после вчерашнего. Или просто исчезнет, будто ему все только приснилось. Он усмехнулся своему подозрению. Конечно, теперь, когда Лайтнинг знала о том, что у Кэлума есть доступ к камерам, просто глупо бегать по дому. И вот Ноктис попал в реальность, где она сидит за длинным столом с его парнями и с агентами Кокона, что живут в особняке.
Лайтнинг бросила беглый взгляд на вошедшего Кэлума. Его в чем-то победная улыбка пробудила воспоминания о ночном разговоре и о том жарком поцелуе. Она отвернулась, сжав зубы.
Клэр к утру разобралась в себе. Теперь поцелуй в щеку в лучах утреннего солнца казался чем-то незначительным и невесомым - детской игрой, заставляющей её стыдиться такой бурной эмоциональной реакции ночью.
Лайтнинг приняла решение просто игнорировать ту жаркую сцену, будто её и не было, будто это была не она. Иначе ей придется идти к Рапсодусу и самой требовать посадить её под домашний арест в штабе.
Ноктис сел напротив Игниса и Гладиолуса вдали от агентов Кокона, но чтобы хорошо видеть Фэррон. Ему почти польстило, как девушка отвела глаза при его появлении, как смутившаяся школьница, хотя вчера в её поцелуе Кэлум чуть было не сгорел сам. Они двигались к цели невыносимо медленно и мучительно. Но двигались. И Ноктис начинал видеть в этом медленном сближении с девушкой свою прелесть. Как в боли, к которой привыкаешь постепенно.
— У Ноктиса, похоже, прекрасное настроение с утра? — Игнис сразу привлёк к себе внимание и напомнил, что от него ничто никогда не ускользает.
Гладиолус, повернув голову в сторону Фэррон, сказал:
— Да, редкое зрелище! — и не ясно, что именно Амицития имел в виду - улыбку Ноктиса или появление девушки в столовой.
В этот раз настроение Кэлума действительно было сложно испортить. Он лишь сильнее улыбнулся шутке друга, придавая выражению лица жесткость, чтобы по его оскалу Гладиолус сразу понял — развивать тему не стоит.
Неожиданно раздался голос самой Фэррон — громче, чем следовало. Не сразу было понятно, кому она говорит: своим подчинённым или приближённым принца.
— После вчерашних хакерских атак на сервера видеонаблюдения, думаю, разумно провести дополнительную проверку и блокировать все глобальные подключения, переходя временно только на локальную сеть, — сказала она, смотря перед собой.
Взлом системы принцем её действительно заботил. Конечно, в некоторой степени хотелось отобрать у Ноктиса из рук инструмент, которым он может загнать её в угол. Но больше Фэррон злила уязвимость системы. Если Ноктис смог осуществить взлом, что остановит тех, кто охотится за его жизнью? Система просто требовала проверки.
Игнис, прежде не проявлявший явного интереса к Фэррон, повернул голову в её сторону. И это уже начало портить настроение принца. Игнис, конечно, быстро догадается о связи того, что Ноктис попросил у него помощи с камерами, и того, что Фэррон затеяла.
— Думаете, разумно отвлекаться на такие проверки сейчас? — раздраженно оспорил приказ Сид.
Ноктис раздумывал, зачем Фэррон вообще сообщила об этом так демонстративно, явно дожидаясь его появления. Хотела показать Ноктису, что их война продолжается, а она не оставит без внимания его поступок? Но Кэлум не испытывал угрызений совести. Он как «объект охраны» имел полное право контролировать весь процесс этой самой охраны, тем более если не до конца доверяет своим защитникам.