Телохранитель для принца
Шрифт:
Лайтнинг поёжилась. Ее брови собрались в тревожную линию. Подобного она не ожидала и не предсказывала. Она даже не знала, что на это сказать. Зак постарался ободряющее улыбнуться и сказал:
— Лайт, все должно быть просто. Если ты этого хочешь, то отношения — ваше личное дело, и ты не должна думать о мнении других. Если ты не испытываешь к нему ничего, то и его чувства не должны тебя трогать, — Зак говорил прописные истины, о которых она всегда забывала.
Лайтнинг запрокинула голову, поднимая глаза к потолку:
— Если бы все было так просто… — сказала она. В голове до сих пор не всплывало таких очевидных вещей. Все своё время она посвящала тому, что запрещала себе испытывать хоть что-то в отношении принца по тем или иным причинам.
— Жизнь становится проще, если проще к ней относиться, — пояснил свою философию Зак, оглядываясь на агентов, с очередным криком повалившихся на мат.
Лайтнинг прикрыла глаза. Она ведь не за этим откровением пришла к Заку.
— Объясни мне, почему охрана может следить за объектом так, будто его самого в чем-то подозревает… — очень тихо проговорила Лайтнинг, силясь хоть как-то, не переходя границ распространения дозволенной информации, объяснить то, что гложет её.
Зак посмотрел на Лайтнинг очень напряженным взглядом, взъерошил свои темные волосы и начал размышлять вслух:
— Делают вид, что защищают жизнь? А на самом деле нет?
Лайтнинг передернула плечами. Осознавал это Зак или нет, но его бездумные размышления более всего походили на правдивое утверждение.
— Я не знаю, что мне делать, — сказала Лайтнинг. Наверное, Зак - единственный, кому она могла открыть свою слабость. Даже Клауду она не стала бы говорить. Он всегда слишком глубоко сочувствовал ей, так что слеп от этих переживаний. Фейр же четко понимал, что за вопросом Клэр стояла верность Кокону. Так сложно подчиняться приказам, когда не понимаешь их смысла.
Зак должен был поддержать её как солдата. Сказать, что благо их мира для них прежде всего. Но, смотря Клэр в глаза, понял, что не сможет так предать друга.
— Для меня любое решение, которое ты примешь, будет верным, — улыбнулся Зак, обещая этими словами, что не отвернётся от неё, несмотря ни на что. Лайтнинг, качая головой, улыбнулась в ответ, будто все-таки отрицала его слова.
Зак же тише добавил, склонившись к её голове чуть ближе, чтобы она расслышала его в шуме тренировочного зала:
— И ты никогда не сомневайся и не жалей о своём выборе. Иначе зачем его совершать?
***
— Как прошла проверка? — Ноктис задал этот вопрос, когда стоял с Игнисом в холле у панорамного окна в правительственном здании. Принц только что произнёс перед советом, управляющим Коконом, ноту против экспансии Нифельхейма.
Это была первая встреча с Игнисом наедине и без слежки агентов. Кэлум больше не показывал свою злость на Шиенцию за то, что тот испортил ему разговор с Лайтнинг. Но Игнис знал, что принц всё ещё на взводе. В самую глухую оборону Ноктис уходил, когда был на грани бешенства.
— Не волнуйся, всё лишнее я скрыл, — сказал Игнис тихо.
Ноктис поднял на него взгляд: Шиенция так заискивающе подбирал слова, чтобы не задеть его.
— В чем дело? — спросил он у друга, понимая, что тот готовит его к каким-то плохим новостям.
Игнис пожал плечами.
— Довольно забавно, что через подключение в штабе я не смог найти ничего стоящего, а вот через вторую сеть в доме, ту, что следит за тобой и отправляет все записи в Агентство, я наконец нашёл выход к компьютеру Рапсодуса.
Ноктис улыбнулся. Это была то ли победная, то ли грустная улыбка.
— Ты боишься, что это подстроено для нас? Думаешь, Фэррон специально дала тебе доступ к системе, чтобы ты нашёл эту информацию? — спросил, усмехаясь, Ноктис. Зная Шиенцию, легко можно было сочинить вселенский заговор. Неужели этот разговор лишь для того, чтобы заставить Ноктиса подозревать в заговоре Фэррон … Как предсказуемо.
Но Игнис качнул головой, отрицая это.
— Честно, я подозревал, что данные сфальсифицированы. Слишком дерзкий план затеял Рапсодус. Так что мне не хотелось в это верить. Но сегодня, когда Фэррон мне позволила подключиться… Нет, они не успели убрать доступ. Но то, что я нашёл на месте старой информации, слишком… отличалось.
Ноктис усмехнулся. Новая тактика? Теперь Фэррон помогла им раскрыть заговор?
— И что же нас ждёт? — спросил принц небрежно.
— Всё может кончиться уже через пару дней. Новое покушение произойдёт на приеме, и они готовят взрывное устройство. Но в целом это наиболее удачное время для нас, чтобы покинуть Кокон. И мы должны воспользоваться этим.
Ноктис сглотнул. Всего два дня. Он-то до сих пор думал, что продержится на этом чертовом Коконе хотя бы месяц.
Игнис помолчал некоторое время, будто решался продолжать ли.
— То, что было этим утром… Ты и Фэррон… — Ноктис напрягся. Где утренняя самоуверенность Игниса? Или эта очередная манипуляция… Теперь советник не предостерегает и не обвиняет. Он сожалеет.
— Это не твоё дело, — Ноктис сказал то, что должен был.
Игнис сглотнул, опустив взгляд.
— Я с ней разговаривал, — нехотя признался он.
Пульс Ноктиса сразу подскочил. Ему представилось, как Игнис со своим опытом переговоров препарирует Фэррон. Разрезает и вскрывает вдоль и поперёк все её страхи и мотивации и приносит Ноктису на блюде. Мерзко. Ноктису заранее стало больно за это надругательство. Он через выдох сказал:
— Иг, скажи, как ты со своей паранойей и верностью Люцису смог выстроить отношения с Аранеей? Она ведь принадлежит к армии Нифельхейма! — удар был ниже пояса, но, к чести Игниса, тот не стал оправдываться «Это другое!». Он молчал.
Шиенция всегда хорошо читал то, что на самом деле стоит за словам. Возможно, и Ноктис, и Лайтнинг не готовы признать, что за их эмоциями стоит то, чего больше всего опасался Игнис, но…
Ноктис же завёлся и в голове прокручивал ответы на любое возражение друга. Будто Игнис с его самоуверенностью уже сказал, что он настолько разумен и холоден, что может себе позволить играть с огнём. А Ноктис, как маленький ребёнок, рискует сжечь все вокруг из-за внезапной страсти.