Телохранитель для принца
Шрифт:
— Что хотел от тебя Рейнес? — спросил он.
Лайтнинг чуть было не хмыкнула в голос. Это кто за кем ещё следит? Но Сид хоть и был импульсивен, но оставался собранным подонком и продумывала детали — ужасное сочетание качеств. Тот угол гостевого дома скрыт от камер, его поведение никто не смог бы зафиксировать.
— Рабочие разногласия, — едко улыбнулась Лайтнинг. Ноктис вспомнил разговор в раздевалке штаба. Точно таким же тоном она отвечала на вопросы о своём задании в отношении него.
Принц провёл рукой по вороту пиджака Лайтнинг, разглаживая складку. Когда рука задела ее грудь,
— Не люблю, когда мне врут, — сказал принц спокойно и тихо. Лайтнинг даже ощутила легкую дрожь по коже от его самоуверенности. Но она ведь не врала ему, почему ей стало не по себе?
— Вы что-то хотели от меня? — сузила глаза Лайтнинг, как всегда намекая на то, что задерживать себя без причины она не позволит.
— Да, хочу обсудить с тобой охрану дома, — ответил Ноктис. Это была та просьба, что она просто обязана выполнить.
Лайтнинг снова прищурилась, задирая подбородок. А принцу самому ведь не стыдно врать.
— Мне пригласить на этот разговор Амицитию, Шиенцию и своих помощников? Они тоже должны быть в курсе ваших пожеланий насчёт охраны?
Упоминание о друзьях и агентах было неуместным, особенно не хотелось видеть при разговоре с Лайтнинг Игниса. Но вот фраза о пожеланиях заставила Ноктиса самого едко улыбнуться.
— Думаю, мы можем обсудить мои желания и вдвоём, — ответил принц.
Фэррон снова прикусила язык. Только у Кэлума получалось так нагло ловить её на казалось бы простых словах.
— Ваше…
— Высочество, — перебил и опередил он её возмущение. — Ты становишься предсказуемой, — сказал он, раздраженно и смотря ей в глаза. — Я ведь просил вчера называть меня на ты.
Лайтнинг напряглась. Это было первое упоминание этой ночи вслух. В каком-то уголке сознания она надеялась, что Кэлум тактично промолчит и не будет это вспоминать. Но нет, это же Ноктис, человек, с садизмом всегда бьющий по больным точкам. Лайтнинг нашла силы в себе отстраниться от данной темы и официальным тоном продолжила:
— Сейчас начало рабочей смены. Меня ждут более тридцати агентов на плановой утренней проверке и собрании. Боюсь, я не обладаю свободным временем, чтобы выделить его вам.
Ноктис втянул воздух носом, будто сдерживая своё раздражение, и пожал плечами.
— Хорошо, — сказал он жестко и пошёл вперёд… в пункт слежения. — Я хочу взглянуть на это собрание и вашу работу изнутри, — невозмутимо пояснил он.
Клипса в ухе озвучила новое передвижение Ноктиса, чтобы Лайтнинг очнулась от его наглости. Фэррон нагнала его. Кэлум же, открыв перед ней дверь, пропустил Лайтнинг вперёд, но так и остался за спиной, не отходя ни на шаг.
Пусть девчонка даже не думает, что он оставит её одну после этой сцены с Рейнсом. В гостевом домике практически нет камер. Эти агенты не следят за своим собственным поведением, хотя следовало бы.
***
Сегодня ещё одним нововведением от Фэррон было то, что она установила тренировки по рукопашному бою для личного состава. Занятия должны были проводится небольшими группами по шесть человек — в зал особняка больше и не помещалось, но каждый агент за дежурство должен был провести час там. Пусть взбодрятся
Это распоряжение снова не понравилось Сиду, пусть даже оно опять было подкреплено протоколами агентства. Впрочем, Рейнес молчал, бросая на Фэррон только полные ненависти взгляды. Лайтнинг подозревала, что его сдержанности способствовал человек, стоящий за её спиной. К счастью, принц тоже не вмешивался в её работу с комментариями. Зато ей удалось испытать тот же спектр эмоций, что и «охраняемому объекту», когда за его спиной нависает телохранитель как зловещая тень.
Приятным за это утро стало только то, что Зака наконец допустили к работе, и в сегодняшней смене агентов был он. Его улыбка на этом собрании - то, что заставило Лайтнинг и саму улыбнуться. Именно Фейра она назначила инструктором по тренировкам в надежде, что сможет его видеть каждый день и поймать в тренировочном зале, чтобы перекинутся парой фраз наедине.
Без разговоров с Заком и Клаудом Лайтнинг чувствовала себя отвратительно. Словно отломанным куском чего-то целого. Пожалуй, они были единственными людьми, с которыми она могла делиться своими мыслями.
Собрание закончилось, и агенты начали покидать гостиную. Провожая их взглядом, Лайтнинг ощутила, что Ноктис чуть наклонился к её голове.
— Теперь у вас найдётся время для меня, госпожа Фэррон? — спросил он.
Лайтнинг почувствовала мурашки из-за звука его голоса, нотки подчинения неожиданно резанули ухо. Он использовал обращение, с которым обычно подходили к ней агенты ниже званием. И лишь секунду спустя, окунувшись в эту бездну с головой, она поняла, что Ноктис в свойственной ему манере издевательски шутит.
Стоя практически на месте Лайтнинг, слушая, как твёрдо и самоуверенно она ведёт речь перед несколькими десятками мужчин, Ноктис испытал смесь странных чувств. В равной степени долю гордости и ревности.
Сколько ей лет? Двадцать… двадцать один? Ведь каждый третий из них смотрел на худую девушку, беззастенчиво командующую ими, с желанием поставить ту на место и выпустить играющий в жилах тестостерон, доказывая, кто тут сильнее.
Ноктис видел своё собственное отражение в каждом из них, но он не желал делить даже злость на Лайтнинг с кем-то ещё. В один момент Ноктис начал ловить себя на том, что впивается взглядом в каждого из таких «потенциально опасных индивидов». Тех, кто с наглой ухмылкой смотрит на своего командира, будто уже раздевает. Впервые он осознал, сколько таких взглядов ей приходится встречать ежедневно на военной службе. Неудивительно, что она привыкла агрессивно реагировать на каждый намёк интереса к себе.
Кэлум перехватывал наглые взгляды и смотрел на их обладателей до тех пор, пока те не отводили глаз. Ярче всех свои эмоции показал Рейнес, и Ноктису совершенно не понравилось это.
— Командовать ими у тебя получается чуть лучше, чем водить флаер, — сказал Ноктис за её спиной, и Лайтнинг представила усмешку на его губах.
Даже когда последний агент вышел, Лайтнинг не повернулась к Ноктису, будто не хотела смотреть в глаза, но тихо спросила:
— Тебе действительно нечем заняться, раз ты решил потратить все это утро на меня?