Телохранитель её величества. Противостояние
Шрифт:
– Заходи.
Одна из них легонько подтолкнула меня в спину, и мы вошли. Створки дверей съехались за нашими спинами, раздалось гулкое «бум». Это помещение относилось к разряду самых охраняемых, несмотря на то, что в нем не было оружия и боеприпасов. Более того, когда внутри кто-то есть, его нельзя открыть снаружи или с пульта диспетчерской пока те, кто внутри, не подтвердят запрос. Зал совета снабжен независимой системой регенерации воздуха, запасов которого хватит более чем на месяц при условии нахождения здесь пятидесяти человек, есть автономный туалет, запас воды, так же дней на тридцать, система водной регенерации и автономное питание. И, соответственно, наделенный особыми полномочиями искин. Всё это я узнал от Катарины почти случайно (хотя в отношении неё вряд ли применимо слово «случайно»). Цель – максимально обезопасить Совет. Даже если во время заседания на территории корпуса будут идти бои, заседающих это не коснется, они смогут принимать сложные решения исходя из ситуации, а не в целях личной безопасности.
Сейчас здесь присутствовало в десять раз меньше людей, чем запланировно проектом. Ну, плюс две наказующие сзади меня, но они не в счет. Пять человек, «директория», и все пять – весьма уважаемые люди. Перечисленная мною троица в полном составе, то есть Гарсия, Тьерри и Морган. В нагрузку к нимвездесущая Норма, и Марселла, оперативная, на смене которой произошел инцидент. С первой понятно - она не просто инструктор, она крутая. Член Совета, подменная оперативного дежурного, разработчик методических инструкций – то есть теоретик, а это здесь считается высшим пилотажем, и многое-многое другое. Марселла же, очевидно, для балласта, но среди всех возможных кандидатур балласта один из лучших вариантов. Хорошая тетка, отзывчивая и порядочная, в отличие от коллеги Капитошки (которая, кстати, так и осталась Капитошкой, несмотря на официальный позывной. Подозреваю, это теперь до конца).
– Хуан Шамановский, - казенным голосом начала Сирена, одетая на сей раз в парадную форму ангелочков с яркими золотыми звездами на погонах, - позывной «Ангелок». Ты обвиняешься в организации драки, нападении на сослуживицу, причинении ей тяжких телесных повреждений, не совместимых с возможностью несения дальнейшей службы, невыполнении приказов командования. Трибунал рассмотрел запись инцидента, сделанный следящими устройствами, и пришел к выводу, что ты виновен по всем указанным статьям. Что можешь сказать в свое оправдание?
– Оправдание? – Я закашлялся. Нервы, все-таки не каждый день стою перед трибуналом. – Ничего не скажу. Какой в этом смысл?
Я выдержал паузу. Да, фарс, но и фарс должен быть красивым – иначе какой в нем смысл?
– Я защищал девочку, – с жаром начал я.
– Ту, которую обижала …Сеньора, которой я нанес «тяжкие телесные повреждения, не совместимые с возможностью дальнейшей службы». – Последнюю часть фразы процитировал с издевкой.
– Но для вас это ничего не значит, уважаемые сеньорины. Вы устроили здесь миниатюрный беспредел с целью селекции, и те, кто нарушают правила этого беспредела – ваши личные враги. Как враги насаждаемых порядков.
Несвятая троица из взвода нашей достопочтимой королевы сидела с непрошибаемыми лицами. Но вот Норма отчего-то заинтересовалась.
– Давай с этого момента поподробнеё?
– …Да, сеньорины, всё так. Вы можете расстрелять меня, но я не приемлю такие законы. Я бежал от них в школе, здесь же вижу то же самое. Пусть вы считаете, что эти взаимоотношения под контролем, но на самом деле это розовые очки, которые вы не хотите снимать. Вы целенаправленно сводите одних и разводите других воспитанниц, и это неправильно, - закончил я гневную отповедь, которую прочитал после рассказа о произошедшем, как я увидел и почувствовал со своей колокольни.
– Молодец! – Сирена похлопала. – Браво! Коротко, четко, эмоционально!
– Подожди. – Мишель, положила ей руку на ладонь. – Хуан, можно вопрос? Намного отвлеченный, но больно тема у нас интересная. Как думаешь, кто становится командирами взводов?
Я раскрыл рот, чтоб ответить, но тут же его захлопнул. Я не вдавался в этот вопрос подробно, а те, кто находится вокруг, не придавали ему значения. Командиры – и командиры! И только сейчас до меня запоздало дошло, что ВСЕ командиры взводов, кроме моей Кассандры, прирожденные лидеры, и власть их никогда никем не оспаривается.
– Вижу, понял, - вновь улыбнулась Мишель, прочтя мои эмоции, которые я даже не пытался скрыть. – Понимаешь, мы швыряем их в омут, в неизвестную и непонятную среду. На том этапе они все малолетки из приютов, непривычные к драконовским мерам дисциплины, непривычные новым порядкам. Да что там, непривычные даже к тому, что здесь кормят до отвала, и еду не надо втихаря таскать из столовой, чтобы съесть позже! Совершенно иная среда! И единственное, что у них остается из привычного, это законы общения друг с другом, принесенные из-за забора. Мы выбиваем это их из них, обязательно, но позже. Какое-то время они варятся в каше из самих себя и в результате сами выстраивают четкую иерархическую структуру своего коллектива.
Она вздохнула, давая моему бедному мозгу правильно переварить информацию.
– Это шок, экстремальные условия. В таких условиях просто не может не сформироваться лидер. Да что я говорю, ты же учил социологию! И он формируется, Хуан. Они сами себе его выбирают. А если чьи-то притязания на лидерство не подтверждаются, девочки «скидывают» такого с пьедестала, и возводят нового, более подходящего под требования.
В итоге, когда начинается ломка, прессинг, у нас уже есть лидеры, в каждой группе, в каждом взводе. Группы им подчиняются, а нам остается только добавить им на погон лычки капралов и официально назначить командирами вверенных подразделений. Красиво?
Я обалдело кивнул.
– Это законы коллектива, Хуан. Законы малых сообществ. Но чтобы выявить лидеров, общество должно находиться в экстремальных условиях, понимаешь?
– И то, что ты называешь «неуставщиной», - продолжила Сирена, ехидно хмыкнув, - что ставишь нам в вину, это всего лишь попытка создания контролируемых экстремальных условий на более позднем этапе. И это вынужденная мера – если этого не сделать, на выходе получим роботов, умеющих исполнять приказания, но способных думать только в пределах их выполнения. Солдафонов. А нам нужны люди для разной работы, с разными задачами.
Я молчал. Опустил голову и молчал. А что тут сказать? Чувствуется легкая рука Антонио Второго, основателя этого заведения. Не зря же он считался одним из выдающихся специалистов в области психологии своего времени!
– Меня интересует, - взяла слово Норма, возвращая всех на грешную землю, - почему ты не остановился, когда девочка тебе не угрожала.
– Я уже сказал, сеньора. Я себя не контролировал. Мною управлял «дракон», я так это называю, я же лишь как статист, смотрел и запоминал. Это правда.