Телохранитель Каина
Шрифт:
– Был, – вынужденно подтвердил дядя Степа.
– Следил? – недобро прищурился Лисицын.
– Рыбалил неподалеку.
– А дальше что там было? Рыбачили Стас и Глеб… Дальше было что?
– Стас уехал, а Глеб остался.
– Ты видел Глеба? – быстро спросил Лисицын.
– Нет.
– А кого видел?
– Никого.
– Но машина Глеба у тебя, – напомнил Стас Георгиевич. – Значит, ты там, на месте их рыбалки, побывал?
– Следующим днем.
– Что видел там?
– Ничего.
– Врешь! – взъярился Лисицын.
– Кровь! – поспешно сообщил дядя Степа.
– А Глеб? – продолжал добиваться Лисицын.
– Нет, Глеба я не видел. Хотя машина его была в наличии.
– Как думаешь, где Глеб?
Дядя Степа замялся.
– А мог он утонуть? – осведомился Стас Георгиевич.
– Это запросто! – с готовностью воспользовался подсказкой собеседник. – У нас тут тонут кажный год. И по пьяни, и по неумению плавать.
– Ты гостям это тоже рассказал? И про кровь, и про то, что Глеб исчез, и про его машину…
– Рассказал, – признал дядя Степа с обреченным видом.
Виноват, мол, наболтал я много лишнего, но попробовали бы вы сами отбояриться от таких назойливых гостей.
Он боялся, что его снова будут бить, поэтому решил рассказать еще что-нибудь, не дожидаясь ни расспросов, ни рукоприкладства.
– Еще я им сказал, что там был поп.
– Что за поп? – насторожился Лисицын.
– Этого не знаю, – честно признался дядя Степа. – Я даже в тот раз не понял, что он поп. Издалека узрел. Видно, что черный. Только щас прояснилось про чего. К нему приехали – точно, поп.
– Кто приехал?
– Я и… эти.
– Когда? Сейчас? Ты с ними ездил?
– Ага.
– Поп видел рыбаков?
– Должен видать, – кивнул дядя Степа. – Недалече стоял.
– И что – он потом туда пошел, где были рыбаки? – все сильнее нервничал Лисицын.
– Про то не знаю.
Лисицын решил, что дядя Степа опять хитрит. Дал знак. Бедняге отвесили оплеуху.
– Я не видал! – заторопился объяснить дядя Степа. – Я ушел, потому что клева не было!
– Значит, ты ушел, а поп остался? – все больше мрачнел Стас Георгиевич.
– Точно так!
– Ты про попа вчера рассказывал гостям. И они, как только услышали, что поп видел прошлогоднюю рыбалку, сразу помчались к нему?
– Ага!
Лисицын, не сдержавшись, выматерился. Загадка, которая мучала его много месяцев, разгадалась, кажется, и разгадка эта была такой нежелательной и даже страшной для него, что он впал в ступор на какое-то время. Ему пришлось сделать усилие над собой, чтобы вернуться в день сегодняшний.
– Поедешь с нами, – сказал Лисицын. – Покажешь, где поп живет.
Шварц, закованный в наручники, все это время просидел в углу, боясь пошевелиться. Ему казалось, что он все глубже погружается в какую-то трясину. Пропадет он. Сгинет без следа.
На поиски священника отправились на двух машинах. Лисицын побрезговал находиться бок о бок со скверно выглядевшим и основательно захмелевшим дядей Степой.
Дядю Степу усадили в машину Глеба, туда же затолкали Шварца, вместе с ними поехали и оба охранника. Их машина шла первой. Следом ехал Стас Георгиевич.
Мороз был сильный, большая редкость для последних чисел ноября. Дым из труб деревенских домов не стелился, а поднимался прямо в небо. Солнце светило ярко, отражаясь от прикрывшего осеннюю грязь снега. Но Лисицын красоты не замечал. Он извелся, пока они добирались до места. На нервах был.
Дядя Степа указал дорогу прямо к дому священника. Лисицын сам в дом заходить не стал, отправил туда одного из своих охранников. Тот вернулся скоро. Доложил:
– Дома его нет. Сказали, что в отъезде.
– Куда уехал? – зло спросил Лисицын.
– Не сказали.
– С кем разговаривал?
– С его женой.
– Кто еще в доме есть?
– Дети, – ответил охранник. – Много.
– Когда вернется поп?
– Не знают они.
– Но хоть сегодня? – сжал кулаки Лисицын.
Со стороны могло показаться, что у него руки застыли на морозе, и он их таким способом пытается согреть. На самом деле его душила злоба.
– Сегодня приедет или завтра – они не в курсе, – пробормотал охранник, который видел состояние шефа и знал по опыту, что добром это не кончится.
Лисицын повел окрест злым взглядом. Увидел дядю Степу. Тот пригрелся в теплом салоне машины и уже клевал носом. Еще немного – и заснет.
– Закачай водки в эту каланчу! – распорядился Стас Георгиевич. – Чтобы из ушей лилось! До невменяемого состояния чтоб! А дальше слушай… Он когда заснет, вы его за деревню отвезите и сбросьте где-нибудь в кювет.
Шварц видел, как растолкали дядю Степу и как поили его водкой. Обращались с дядей Степой вежливо и даже почти сердечно, и пьяный дядя Степа все принимал за чистую монету, но Шварц был трезв как стеклышко и осознавал, как неправдоподобна доброжелательность этих парней. В том, что он не ошибается в своих подозрениях, Шварц убедился очень скоро. Дядя Степа вдруг ни с того ни с сего пьяно заартачился. То ли почувствовал, что эта водка уже лишняя ему, то ли просто каприз на него такой нашел, но он попытался воспротивиться. Тогда ему без всяких церемоний ткнули в рот стакан с водкой. Шварц отчетливо слышал, как звякнули о стекло зубы дяди Степы. И дальше уже дядю Степу поили насильно, пока бутылка не опустела. После этого пьяного оставили в покое. Вскоре он заснул. Охранники Лисицына нет-нет, да и бросали на дядю Степу оценивающие взгляды. Шварц это видел, и чутье ему подсказывало, что все здесь делается не без злого умысла, и вопрос только в том, пострадает один дядя Степа или Шварцу тоже головы сегодня не сносить.