Телохранитель Каина
Шрифт:
Китайгородцев продемонстрировал ей свое удостоверение. Его расчет оказался верным. Для законопослушной провинциалки Нины Петровны документ с фотографией и печатью являлся неоспоримым свидетельством благонадежности его владельца. Она вряд ли поняла, что такое там написано. Документ есть документ. И разговор у них теперь пойдет официальный. Нина Петровна оробела, и Китайгородцев тотчас же подметил случившуюся с женщиной метаморфозу.
– Так я про отношения братьев, – не стал терять он время.
– Отношений, считайте, никаких, – сказала женщина. – Не братские они, я так скажу.
– Причина в чем?
– Разные они – Стас и Глеб.
– Подробнее, – попросил Китайгородцев. – Я не понимаю.
– Масштаб разный.
– Один богач, другой бедняк? – вспомнился Китайгородцеву разговор с дядей Степой.
– А почему богач? И почему бедняк? – сказала Нина Петровна. – Стас – он придумщик, он по жизни не идет, а бежит, у него всегда идей – миллион. Он всегда придумает, как деньги заработать. А Глеб – он не такой. Он никогда не воспарит над облаками, он всегда двумя ногами на земле. Поэтому он никогда не заработает тех денег, которые заработал Стас.
– И попыток не было? – невинным голосом поинтересовался Китайгородцев. – Не пробовал он заработать?
– Все его начинания нелепы были, – ответила женщина. – И заканчивались, как правило, ничем.
– А вы когда-нибудь слышали от Глеба о том, что он хочет заставить Стаса деньгами поделиться?
– Не припоминаю.
– И о том, что он хотел Стаса шантажировать?
– Не-е-ет, – удивленно протянула женщина.
– У Стаса есть семья?
– Думаю, что нет.
– А вы когда с ним в последний раз общались?
– Ой, давно! – даже рукой махнула.
– Больше года назад? Меньше года?
– Лет пятнадцать назад я его видела, не иначе.
– Да вы что! – не удержался Китайгородцев, но тут же осекся, потому что он, кажется, догадался, что тут к чему.
При столь скверных отношениях между братьями ее контакты со Стасом были сведены к нулю.
– Значит, о семье Стаса вы могли бы и не знать? – предположил Китайгородцев. – Мало ли, какие изменения в его жизни произошли.
– Наверное, вы правы, – кивнула Нина Петровна.
– И у Стаса могли бы появиться какие-то наследники…
– Какие наследники? – удивилась Нина Петровна.
– Глеб хотел шантажировать Стаса его наследниками. Он когда-нибудь упоминал при вас об этом?
– Нет! – еще сильнее удивилась женщина.
Похоже, что Китайгородцев рассказывал ей вещи какие-то совсем невообразимые.
– Вы поражены? – спросил Китайгородцев. – Вы считаете, что Глебу подобное несвойственно? Что он не мог шантажировать Стаса?
– Я думаю, что он способен, – после паузы признала собеседница. Она будто взвесила все «за» и «против», прежде чем ответить. Добавила: – Что-то есть в его характере такое. Какая-то гнильца.
Как она к нему беспощадна. Бывших жен не надо бы привлекать к делу в качестве свидетелей. Такого насвидетельствуют, что бывший муж не отмоется потом.
– Значит, мог? – проговорил Китайгородцев. – А как, по-вашему, на шантаж отреагировал бы Стас?
– Он Глеба не уважает, – задумчиво сказала Нина Петровна. – Так что была бы ссора, я думаю.
– А Стас горяч? Он вспыльчивый?
– Очень! Такие вспышки гнева! Я лично видела.
Кажется, до сих пор она пребывала под впечатлением от увиденного, невзирая на давность лет.
– А мог бы Стас убить? – прямо спросил Китайгородцев.
Нина Петровна посмотрела ему в глаза, и он заподозрил, что для нее их разговор – слишком откровенный. Сейчас скажет, что ни за что и никогда. И еще – как ему такое в голову могло прийти…
Но вместо этого она совершенно неожиданно для Китайгородцева сказала:
– Мне кажется, на убийство способен каждый человек.
Это было равносильно признанию того, что Стас способен на убийство. Китайгородцев не успел ничего сказать в ответ, а женщина, расценив его молчание как несогласие, спросила, глядя в глаза Китайгородцеву с укором:
– Или вы думаете, что вот лично вы не способны никого убить?
Китайгородцев дрогнул, ужаснувшись.
– И вы убьете, – сказала Нина Петровна с необыкновенным спокойствием. – Если случится в жизни такая необходимость.
Она не ведала, что творила. Она пророчествовала, не отдавая себе отчета в том, что говорит.
– Простите, мне надо идти, у меня урок, – сказала Нина Петровна, обнаружив, что иссяк поток спешащих к школе учеников.
Последние, те, кто опаздывал, пробегали мимо, и не каждый в этой гонке здоровался с Ниной Петровной, не замечали учителя.
– Я вас провожу, – предложил Китайгородцев. – Еще хотел спросить. Вы знаете в роду Лисицыных такого человека, как Михаил?
– М-да, – протянула неуверенно женщина, явно сомневаясь.
– Он обладает даром гипноза.
– Да! – вспомнила Нина Петровна. – Михаил! Помню! А как же!
Значит, это правда.
– Он действительно гипнотизер? – спросил Китайгородцев.
– Да.
– Вы его видели когда-нибудь? Или только слышали о нем?
– Видела.
– При вас он проделывал такие штуки? Я имею в виду гипноз.
– Нет, при мне ни разу. Но мне говорили.