Телохранитель

Лехтолайнен Леена

У меня не было с собой оружия, и я совершенно не хотела ввязываться в драку. Рейска, в отличие от Хильи, не владел приемами дзюдо, и я не собиралась демонстрировать им навыки, неподобающие моему персонажу. К тому же при более близком контакте они могли понять, что я не мужчина, и трудно сказать, какая реакция за этим последует.

— Придурок, — произнес кто-то из них мне в спину. — Ты мелкий трусливый придурок.

Возможно, Рейска бы оскорбился и кинулся на обидчика с кулаками, но умная Хилья решила впустую не рисковать и бросилась от них наутек. Я забежала в знакомый двор и спряталась за поручнями, на которых хозяйки выбивают ковры. Парни ринулись было за мной, но быстро потеряли след и пошли своей

дорогой. Я просидела в укрытии с четверть часа, потом осторожно вышла, огляделась и отправилась домой. Я не решилась войти в квартиру в обличье Рейски, хотя свет был погашен и все, похоже, легли спать. Сорвала усы и бакенбарды и, прокравшись в ванную, смыла остатки грима и запах мужчины. Спустя некоторое время после смерти дяди Яри из нашего дома выветрился запах охотника, сопровождавший меня все мое детство. Я долго скучала по этому запаху и сейчас, лежа в постели, пыталась вспомнить его. И, воскресив в памяти, спокойно уснула.

Телефон молчал до утра. Я позавтракала, съев целую тарелку гречневой каши и запив ее половиной пакета томатного сока. Затем вышла из дома и села в трамвай, идущий в Хаканиеми. Мне и раньше приходилось бывать на бирже труда, и эти визиты никогда не доставляли особого удовольствия. На этот раз я догадалась взять с собой книгу, бутылку воды и пару бананов. После двух часов ожидания меня наконец пригласили в кабинет. За столом сидела женщина пенсионного возраста в очках с такими сильными диоптриями, что ее глаза казались неправдоподобно огромными. Я назвала свое имя и вкратце изложила трудовую биографию.

— Причина увольнения?

— Разногласия с работодателем.

— Трудовое свидетельство получили?

— Нет.

— Надо взять, иначе возникнут трудности с устройством на новое место. Следует также получить рекомендательные письма.

— Не получится. Моего бывшего работодателя нет в живых, — сказала я и тут же раскаялась в своих словах.

Ну что мне мешало подделать необходимые документы? И тут же разум услужливо ответил на мой вопрос: старший констебль Лайтио мешал. Ведь я по собственной глупости искренне рассказала ему, почему ушла от Аниты. Вряд ли полицейский будет рыться в документах биржи труда, но природная честность не давала мне солгать там, где это не было жизненно необходимо.

— Нет в живых? — На унылом лице служащей мелькнул интерес. — А что это с ним случилось?

Я что-то пробормотала, подписала необходимые бумаги и ушла, пообещав явиться по первому вызову. Мне не составило бы труда найти работу, например, уборщицы, и я без проблем пошла бы мыть полы, если бы у меня на счету не было суммы денег, выражаемой трехзначной цифрой. Посещение биржи труда тоже было чистой воды формальностью. Оно давало полиции и тем, кто мог следить за мной, уверенность, что я занята исключительно поиском работы и не собираюсь ехать в Россию, чтобы самостоятельно расследовать убийство Аниты. Я и на самом деле не собиралась уезжать из страны. И находясь в Финляндии, можно попытаться распутать это дело. Наверное, я так никогда точно и не узнаю, кто стрелял на самом деле, но хотя бы буду уверена в том, что это была не я. А что, если мне так и не удастся доказать это?

Пожалуй, стоит на некоторое время уехать в деревню. Вернувшись в квартиру, я упаковала вещи в небольшой рюкзак и отправилась на остановку. В автобусе слышалась в основном шведская речь, и мне снова вспомнилась Моника. В деревне не было Интернета, ближайшее место, где можно было выйти в мировую паутину, был деревенский дом культуры, который, согласно расписанию, был открыт всего раз в неделю. От соседей я старалась держаться подальше. В ближайшем домике жил родственник домовладельца, которому я платила аренду; пару раз он мне предлагал помощь, но отстал после того, как я довольно грубо отказалась.

Я вытащила на белый свет свой старый велосипед: нарочно выбрала эту развалину, чтобы никто не покусился на мое транспортное средство. Заехала в магазин, купила килограмм помидоров, пару бутылок пива и решила вернуться по дорожке вдоль берега. Колеса проваливались в песок, и мне пришлось приложить все усилия, чтобы удержать равновесие. Последний подъем дался с трудом, поскольку на руле не было переключателя скоростей, я даже привстала, чтобы не упасть. Чертыхаясь, поднялась на гору.

Я подъехала к домику, не торопясь обошла вокруг, заглянула в окно. На первый взгляд все было по-прежнему, как и три недели назад. Выключила сигнализацию и вошла. Сбросила кроссовки, включила холодильник и сунула в него пиво. И отправилась искать лопату.

В начале лета Анита дала мне какие-то бумаги. Оригиналы документов она оставила себе, но попросила снять копии и спрятать в надежном месте. И я нашла такое место.

Участок, на котором стоял дом, был довольно каменистым. Кто-то еще до меня положил вдоль участка булыжники, обозначив таким образом тропинку. Я, в свою очередь, тоже набросала несколько куч из камней, песка и земли. Остановившись возле одной из них, я на секунду задумалась и принялась копать. Вскоре лопата со звоном стукнулась о металл. Я наклонилась и вытащила стальную коробку — небольшой сейф. Но долго радоваться не пришлось. Я понятия не имела, как открыть кодовый замок.

6

В свое время я сама советовала Аните не относиться легкомысленно к выбору кода и придумать непредсказуемое сочетание цифр: не использовать дату рождения, номер телефона или цифры, соответствующие буквам алфавита. Для кода подходит только случайный набор. Нужно было шесть двузначных чисел, и я даже не могла представить, сколько существует вариантов их сочетаний.

Я нашла старую кочергу, водрузила сейф на камень и, размахнувшись, ударила изо всех сил. Грохота было достаточно, но толку — ноль, лишь маленькая царапина. Еще пара попыток тоже не дали результата.

— В таких случаях следует использовать мозги, а не грубую физическую силу, — часто говорил Майк Вирту и оказывался прав.

Я перенесла сейф в дом и решила заняться им, немного отдохнув и приведя себя в порядок. Достала из холодильника запотевшую бутылку пива и растянулась на диване. В последнее время я часто раздумывала над тем, кто мог знать о моем уходе от Аниты. Получается, за нами все время следили, возможно, при помощи «жучков», которые я, несмотря на ежедневные поиски, так и не обнаружила. Да, немного же я стою как профессионал…

Меня начало трясти. После того странного вечера в Москве я осмотрела себя самым тщательным образом, но неужели все же не заметила, что мне в тело вживили какое-то микроустройство? От ужаса я покрылась красными пятнами, кожа зачесалась. Сбросив с себя одежду, я побежала в ванную и, сорвав со стены самое большое зеркало, какое только было в доме, принялась себя рассматривать со всех сторон. Затем взяла косметическое зеркальце и принялась изучать свою кожу сантиметр за сантиметром. Ни шрама, ни пятнышка. Расчесывала волосы до тех пор, пока не заболела голова, — тоже ничего. Схватила металлоискатель и обследовала все тело, даже залезла в рот, изучила каждый зуб. У меня было всего две пломбы, и выглядели они по-старому. Натянула хирургическую перчатку и обследовала себя изнутри. Ничего нового. Еще раз перетряхнула все вещи, которые у меня были с собой в баре «Свобода». Возле кожаной куртки металлоискатель подал сигнал, но виной тому были кнопки и молния. Прощупала все швы; в районе плеча обнаружилось небольшое уплотнение. Я отпорола рукав, но нашла лишь запасную кнопку, застрявшую между кожей и подкладкой. Чувствуя себя идиоткой, я все же выбросила ее подальше.